С Петров - «Вот б-ги твои, Израиль!». Языческая религия евреев

Помимо бессмертия, свойством царя как бога является мудрость, ср. слова фекоитянки Давиду: «Господин мой (’adoni) царь — как посланец божий (mal’aḵ ha’elohim), и может слышать (т. е. различать) доброе и злое (ha-ṭoḇ wə-ha-ra») … Господин мой (’adoni) мудр, как мудр посланец божий (mal’aḵ ha-’elohim), чтобы знать (la-da‘at) всё, что на земле“ (2 Цар. 14, 17, 20). Точно такими же словами Книга Бытия говорит о „знании добра и зла“ как божественной прерогативе: „И сказал бог Яхве: вот, Адам стал как один из нас, зная добро и зло (la-da‘at ṭoḇ wa-ra“)» (Быт. 3, 22). Кроме того, выражение „посланец божий“ (mal’aḵ ha-’elohim) или „посланец Яхве“ (mal’aḵ yhwh) означает в ЕБ божество, о чём свидетельствует использование слов „бог“ и „посланец Яхве“ как синонимов: „Дом Давида будет как бог (’elohim), как посланец Яхве (mal’aḵ yhwh)» (Зах. 12, 8) и др.

Если в поэме о Керете, как мы видели выше, отцом царя был Эл, а в оригинале 88-го Псалма — Ваал, то в более поздних текстах Еврейской Библии, созданных в эпоху, когда Эла и Ваала уже частично вытеснил, а частично поглотил Яхве, отцом обожествляемого царя именуется уже этот бог: «Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Яхве и против помазанника его… Сидящий на небесах посмеётся, господин мой (’adonay) поругается им. Тогда скажет им во гневе своём и яростью своею приведёт их в смятение: Я поставил царя моего над Сионом, святою горою моею… Яхве сказал мне: Ты — сын мой, я сегодня родил тебя (bəni ’atta ’ani hayyom yəlidtiḵa)» (Пс. 2, 2, 4–7). Сходную тематику имеет 109-й Псалом, текст которого дошёл до нас в повреждённом виде и вызывает многочисленные споры: «Сказал Яхве господину моему (’adoni): Сиди одесную меня… Из чрева (m-rḥm) прежде денницы (m-šḥr) … рождение (yld) твоё» (Пс. 109, 1–3). 3-я срока этого Псалма имеет сходство с угаритским мифом о «благих богах», позволяющее предположить, что в оригинальном тексте речь шла о том, что, как Дева (rḥm), т. е. Ашера, родила (yld) бога Шахара (šḥr), так же она рождает божественного царя Иудеи.

К обсуждаемой теме имеют непосредственное отношения знаменитые высказывания пророка Исайи о Еммануиле, которые в христианстве истолковываются как мессианские эсхатологические пророчества о Боговоплощении. В действительности, как показывает их рассмотрение в историческом контексте, речь в них идёт лишь о рождении божественного царя Иудеи во времена самого Исайи. «Пророчества» о Еммануиле датируются временем так называемой «сиро-ефраимитской» войны (ок. 734–732 гг. до н. э.). Причиной её послужило то, что царства Сирии («Арам») и Израиля («Ефрем»), уже бывшие к тому времени данниками Ассирии, восстали против ассирийского царя Тиглат-Паласара III и попытались привлечь к своему союзу Иудею, однако иудейский царь Ахаз отказался к ним присоединиться. Тогда сирийский царь Рецин и израильский царь Факей пошли на Иудею войной, чтобы свергнуть Ахаза и посадить на его место некоего арамея («сына Тавеилова»). Они нанесли Ахазу поражение и осадили его в Иерусалиме.

Примерно в это время пророк Исайя и является к иудейскому царю, чтобы сообщить ему от имени Яхве, что его враги не достигнут своей цели и что ему даётся знамение: «Се, дева зачала и родит сына, и нарекут имя ему: Еммануил («С нами бог»)» (Ис. 7, 14). Еврейское слово «alma, переводимое на русский язык как «дева», означает не обязательно девственницу, но молодую женщину вообще, и здесь, несомненно, относится к жене Ахаза (Исайя использует слово «alma с определённым артиклем, т. е. говорит о хорошо известной царю женщине), а ребёнок, которого она должна родить, является его сыном. Вопрос о наследнике, по всей видимости, был для Ахаза в этот момент критическим, поскольку один его сын погиб в битве с израильтянами (2 Пар. 28, 7), а другого он принёс в жертву: «[Ахаз] сына своего провёл (he‘eḇir) через огонь» (4 Цар. 16, 3). Никакие подробности последнего события не сообщаются, но наиболее вероятно, что Ахаз, подобно моавитскому царю Меше (4 Цар. 3, 27), вознёс своего сына во всесожжение «богу Израилеву» в самый отчаянный для себя момент войны.

Вероятно, ответом на данное благочестивое действие Ахаза и стало уверение Яхве в поддержке, переданное через Исайю. Сам Исайя, как было показано ранее, считал человеческие жертвоприношения вполне приемлемой частью яхвистского культа. Зачатие женой Ахаза сына знаменует, что на престоле Иудеи его сменит сын, а не чужак, т. е. Яхве остаётся с домом Давида и сохраняет своё обетование ему. Именно в этом смысл символического имени, которым называет ребёнка Исайя (Еммануил — «С нами бог»).

О том, что под Еммануилом имеется в виду не какой-то персонаж из далёкого будущего, а сын Ахаза, который сменит его на престоле Иудеи, свидетельствует последующее пророчество Исайи, согласно которому грядущая река ассирийского вторжения «пойдёт по Иудее, наводнит её и высоко поднимется — дойдёт до шеи; и распростертие крыльев её будет во всю широту земли твоей, Еммануил!» (Ис. 8, 8). Большинство исследователей полагают, что Еммануил — это будущий иудейский царь Езекия.

Яхве обещает Ахазу, что раньше, чем его ребёнок вступит в сознательный возраст (станет «разуметь отвергать худое и избирать доброе»), земля врагов Ахаза будет опустошена (Ис. 7, 16). В действительности иудейского царя от сирийцев и израильтян спас Тиглат-Паласар, но, чтобы добиться его поддержки, Ахазу пришлось признать себя его рабом и выплатить ему огромную дань: «И послал Ахаз послов к Феглаффелласару, царю ассирийскому, сказать: раб твой и сын твой я; приди и спаси меня от руки царя сирийского и от руки царя израильского, восставших на меня. И взял Ахаз серебро и золото, какое нашлось в доме Яхве и в сокровищницах дома царского, и послал царю ассирийскому в дар» (4 Цар. 16, 7–8).

Откликнувшись на призыв Ахаза, ассирийцы выступили против Дамаска и Самарии. Сирийский царь Рецин был убит, а его государство присоединено к Ассирии. Израильский царь Факей тоже был разгромлен, но ассирийцы ограничились аннексией лишь северной части Израиля — областей Завулона и Неффалима. С этими событиями связано второе важное для нас пророчество Исайи. Оно обещает, что народ захваченных ассирийцами областей («земли Завулоновой и земли Неффалимовой») «увидит свет великий», потому что власть ассирийцев кончится: «Ибо ярмо, тяготившее его, и жезл, поражавший его, и трость притеснителя его ты сокрушишь, как в день Мадиама» (Ис. 9, 4).

Осуществление этих надежд Исайя связывает с новорожденным царевичем из дома Давида: «Ибо младенец родился нам, сын дан нам; княжение (miśra) на плечах его, и нарекут имя ему: чудный советник (pele yo‘eṣ), бог воитель (’el gibbor), отец вечный (’aḇi «ad), князь мира (śar šalom). Умножению княжения (miśra) и мира (šalom) нет предела на престоле Давида и в царстве его, чтобы утвердить его и укрепить его судом и правдою отныне и до века («ad «olam). Ревность Яхве Воинств сделает это» (Ис. 9, 6–7). По всей видимости, речь идёт об упоминавшемся ранее «Еммануиле», который, согласно предсказанию Исайи, после вступления на престол объединит под своей властью Иудейское и Израильское царства.