Чайна Мьевилль - Октябрь [litres]

Правые центристы ни в коем случае не могли принять последнее условие; они не представляли себе коалиции без кадетов и, следовательно, проголосовали против. Левые, конечно, тоже проголосовали против, так как эти поправки (хоть многие из них и выразили одобрение хотя бы одной, если не обоим) в сущности были им безразличны, ведь они занимали непримиримую позицию против какой-либо коалиции с представителями буржуазии вообще. Из-за этого временного абсурдного союза правых и левых получилось, что подавляющее большинство отвергло предложение о коалиции.

Никакого результата. Ничего не решено.

Керенский, человек, на коалиции с которым настаивали центристы, по-прежнему был до жалости слаб и становился все слабее. Он пытался бороться за укрепление своей власти. 18 сентября он объявил о роспуске Центрального комитета Балтийского флота. Моряки просто ответили, что приказ «считается недействительным».

Демократическое совещание тоже хотело доказать свою важность. После изнурительной, затянувшейся на целый день сессии с обсуждением бесполезных результатов голосования от 19 сентября, новый президиум проголосовал по вопросу о коалиции, разделившись так: пятьдесят – за, шестьдесят – против.

Почти невероятно, но словно в театре абсурда, верном самодовлеющему кругу «комитет порождает новый комитет», Церетели предложил создать еще один орган власти. Этот орган, говорил он, займется составлением будущего кабинета министров на основе политической программы Совета, принятой 14 августа. Большевики (и только они) высказывались против этой программы, но даже их руководство, даже теперь, все еще стремилось к сотрудничеству, которое Ленин счел невозможным, и согласилось участвовать в этом «Демократическом совете», Предпарламенте.

А в него, как сразу проголосовал Президиум, должны войти буржуазные элементы.

Вчера Демократическое совещание проголосовало за коалицию, но отвергло коалицию с кадетами. Теперь они отвергли саму коалицию, но принялись обсуждать политическое сотрудничество с буржуазией, в том числе с кадетами. Абсурдность заседания выходила за пределы.

Аппарат, состав участников и власть Предпарламента были запутанными и временными, но это все еще была открытая возможность совместной работы с правыми. Группа центристов (так как левые по-прежнему выступали решительно против любого взаимодействия с буржуазией) сама себе предоставила полномочия встретиться с правительством, чтобы обсудить дальнейшие планы.

И несмотря на все это, ЦК большевиков решил не покидать Демократическое совещание 21 сентября. Они все же проголосовали между собой против вступления в Предпарламент, но с таким незначительным перевесом – девять против восьми, – что решили продолжить обсуждение, собрав экстренное совещание с делегатами.

Троцкий высказался за бойкот, Рыков против. После бурного предварительного обсуждения голосование показало расклад сил семьдесят пять против пятидесяти в пользу участия в Предпарламенте.

Неудивительно, что многие большевики, особенно левые, с сомнением отнеслись к этому решению. На следующий же день, будто чтобы раздразнить их, неизбранный Предпарламент начал переговоры с Керенским, его кабинетом министров и с представителями кадетов.

Буржуазные чиновники, с которыми начал переговоры Предпарламент, не принимали умеренную программу Совета от 14 августа. Тем более они не собирались соглашаться с тем, что у Предпарламента будет какая-то официальная власть, настаивая на консультативной функции этого органа. Столкнувшись с такой непримиримостью, Троцкий предложил недавно открытому Предпарламенту совсем отказаться от переговоров с кабинетом министров. Но 23 сентября это предложение легко отклонили и одобрили сами переговоры, пусть даже с небольшим перевесом.

Большевикам становилось все яснее, что другие поля борьбы окажутся более продуктивными. Они успешно выбили обещание из Всероссийского центрального исполнительного комитета провести в следующем месяце съезд Советов. С видимым облегчением партия посвятила свою деятельность в Предпарламенте организации этого октябрьского съезда и мобилизации сил для передачи власти Советам.

Между тем, с неизбежностью восхода солнца, группа Церетели отступилась от своей слабенькой позиции, чтобы она стала более приемлемой для презираемых кадетов, от поддержки которых меньшевики не собирались отказываться. 150 представителей буржуазии, согласились они, присоединятся к 367 «демократическим» делегатам Предпарламента, который, кстати, как они тоже убого согласились, не будет обладать какой-либо властью над правительством.

Эти слабость и самоунижение не собирались прекращаться, и потому костлявая рука голода укрепила хватку.

Луиза Брайант, американская писательница, недавно приехала в столицу. В ужасе она глядела на очереди за продуктами, которые выстраивались в холоде раннего утра. Каждый день, еще до рассвета, люди в жалкой одежде выходили на темные улицы Красного Петрограда. Они часами стояли под ветром, бороздящим городские проспекты. За молоком, за табаком, за едой.

Попытки товарищей Ленина скрывать его бескомпромиссность становились все более наглыми. Он отправлял из Выборга язвительную отповедь за язвительной отповедью, но их все быстро вычищали от неудобных мест.

По окончании Демократического совещания Ленин отправил в «Рабочий путь» эссе под заглавием «О героях подлога и об ошибках большевиков», в котором он настаивал, что большевики должны были покинуть собрание, и беспощадно критиковал свою партию, а в особенности Зиновьева. Эссе напечатали 24 сентября, когда велись переговоры о Предпарламенте, но заголовок был сокращен до «О героях подлога», а все нападки на большевиков вырезали.

Ярости Ленина не было границ.

На следующий день Керенский под мрачное одобрение Предпарламента назначил кабинет министров. И хотя вновь технически в этом правительстве преобладали социалисты, умеренные левые не занимали ключевых постов. И прямо нарушив постановление Демократического совета, Предпарламент одобрил вхождение в состав кабинета министров ненавистного Терещенко, а также четырех кадетов.

В этот же день был созван новый, более справедливый по составу президиум и заменил вышедших в отставку 9 сентября. В него входили один меньшевик, два эсера и – что было историческим поворотом, который дал партии абсолютное большинство, – четыре большевика.

Одного из четырех встретили громкими возгласами и аплодисментами. Лев Троцкий, который двенадцать лет назад был руководителем Совета, созванного в 1905 году, занял свое место.

Троцкий тут же внес резолюцию о том, что петроградские рабочие и солдаты не станут поддерживать это новое, слабое, оскорбительное правительство. Вместо этого решение будет принято на грядущем Всероссийском съезде Советов.