Александр Багаев - Презумпция лжи

ПОВТОРЮСЬ: в то время, когда Нина Берберова писала свою «Железную женщину» (1970-е гг.), все процитированные в предыдущей главе тексты и все упомянутые в ней сведения уже давно были доступны любому интересующемуся (либо в Великобритании, либо в США, либо и там, и там). И то, что все они правильно подсказывали, кто такие были на самом деле люди, на которых (или всё-таки точнее с которыми? ) Мура «работала», сегодня получило уже совсем прямое доказательство.

В 2007 ГОДУ у британских Либеральных демократов появился новый лидер — Николас «Ник» Клегг. В мае 2010 г. он же стал ещё и заместителем премьер-министра в новом коалиционном правительстве консерватора Дэвида Камерона. Знаменательны же эти события для разговора о Муре тем, что родная прабабушка Ника Клегга — Александра Муллен — это Мурина родная сестра, и Ник Клегг, получается, — Мурин правнучатый племянник; а ещё знаменательно в этой связи, что британские журналюги об этой родственной связи прознали (или, скорее всего, политтехнологи Клегга им сами подсказали) и принялись все разом раздувать рекламную кампанию, построенную на «русской шпионской родословной» молодого политического лидера своей страны. Сначала они дали залп статей в 2007 г. (когда Клегга выбрали лидером его партии), а потом в мае 2010-го, при его назначении № 2-м в правительстве. Вот благодаря этому нечаянно возникшему новому интересу к Муре и всплыл тот удивительный факт, что подтвердил верность найденных сведений о «большевиках», на которых — или с которыми — она «работала».

У Ника Клегга есть двоюродный брат Димитри Коллингридж, [92] Dimitri Collingridge . тоже правнук Александры Муллен, а значит и правнучатый племянник Муры. Он, будучи независимым продюсером и документалистом, да к тому же давно и хорошо знакомым со странами СНГ, решил, видимо, брата от нападок слишком уж глупых коллег оградить. И произвёл для этого на свет документальный фильм под названием «Моя тётушка тайный агент», [93] Му Secret Agent Auntie . а также написал большой очерк в воскресном приложении газеты The Times .

В очерке Коллингридж и рассказал, как в процессе сбора материалов о Муре заручился в Москве помощью некого бывшего офицера КГБ Прелина, [94] Это, скорее всего, полковник в отставке И.Н. Прелин, на рубеже 1990-х гг. руководивший пресс-службой КГБ. О его помощи при написании биографии Наума (Леонида) Эйтингона с большой иронией рассказала другая англичанка — Mary-Kay Wilmers (её мать в девичестве — Эйтингон). И.Прелин выступил в роли консультанта во многих снятых в ту пору в России документальных фильмах, посвящённых советским спецслужбам. и как этот Прелин нашёл в архивах советской госбезопасности доказательства, что в 1930-х гг. Мура была на связи непосредственно у Генриха Ягоды. Прелин даже дал Коллингриджу посмотреть конкретный архивный документ, в котором сказано [95] Цитирую по тексту из статьи в The Sunday Times , так что по идее грешу обратным переводом. :

Будберг проживала за границей, состояла в переписке с Ягодой и с его помощью получала советские въездные и выездные визы.

Теперь нужно вспомнить, что Брюс Локкарт записал в своём дневнике о связях Муры в Москве с большевиками и особенно с Ягодой, и сопоставить с этой фразой, взятой из найденного Прелиным в советских архивах документа. Понятно, что невозможно намеренно сфальсифицировать, чтобы потом через многие десятилетия, в XXI веке увязать между собой эти два совершенно разных источника — дневник Локкарта и документ НКВД. Поэтому из двух косвенных доказательств получается одно прямое: в 1920-1930-е гг. Мура действительно, говоря языком Нины Берберовой, исполняла роль «передаточной инстанции» — была связной, курьером.

Вот только уровень её контактов с российской стороны Берберова явно занизила, ошиблась в своих догадках. А, может, наоборот — сознательно предпочла вписать своё innuendo (инсинуация) про давно всеми забытого и потому политически в конце XX века совсем «безобидного» Фёдора Раскольникова.

Зачем Берберова могла так поступить — понятно: чтобы не заводить предметный разговор о наркоме иностранных дел Максиме Литвинове и о председателе ОГПУ, наркоме внутренних дел Генрихе Ягоде. Ведь заграничными собеседниками московских наркомов могли и должны были быть, скорее всего, деятели тоже на правительственном уровне. Несложно себе представить степень политической непредсказуемости исследования, которое имело бы целью выяснить, с кем именно в Великобритании могли вести с Муриной помощью тайные разговоры эти два влиятельнейших деятеля советской властной элиты, один из которых к тому же вот уже более полувека стараниями публицистов всех мастей имеет историческую репутацию, пожалуй, даже более одиозную, чем Сталин. Слишком велика вероятность, что в процессе такого исследования хочешь не хочешь, а пришлось бы затевать вторую волну «пересмотра дел» и признавать, что некоторые только что с трудом реабилитированные лица «английскими шпионами» всё-таки были.

И ещё труднее любому нынешнему интеллигенту с любой политической ориентацией будет понять, что же ему дальше со своими убеждениями делать, если он (она) к своим познаниям добавит вот это обвинение, использованное на московском показательном процессе Ягоды и других участников «заговора правых» (цитирую запись допроса расстрелянного в 1937 г. Артура Христиановича Артузова; курсив мой):

— Какие цели ставили заговорщики?

— Основная задача — восстановление капитализма в СССР. Совершенно ясно, отмечал Г. Г. Ягода, что никакого социализма мы не построим, никакой советской власти в окружении капиталистических стран быть не может. Нам необходим такой строй, который приближал бы нас к западноевропейским демократическим странам. (…) В качестве мер… намечались:…отмена монополии внешней торговли; широкое предоставление всякого рода концессий иностранным капиталистам; отмена ограничений по въезду и выезду иностранцев; постепенное вовлечение СССР в мировой торгово-промышленный оборот; выход советской валюты на международный рынок; отмена всех привилегий для коллективных хозяйств в экономике; свободный выбор для крестьян форм землепользования (колхоз, артель, единоличное хозяйство, хуторское или другое хозяйство); увеличение норм личной собственности.

В области политической Ягода выделял необходимость… дать свободу политзаключённым, обеспечить демократические свободы — слова, собраний, печати, неприкосновенности личности и жилища; провести свободные выборы на основе демократической конституции, по духу приближенной к конституциям буржуазных республик… Будучи недостаточно подготовленным теоретически, — говорил Артузов, — он излагал политические цели заговорщиков недостаточно чётко. Он ведь не теоретик, и многое в его высказываниях звучало, как перепев чужих мыслей …