Александр Багаев - Презумпция лжи

НЕДОУМЕНИЕ этот групповой портрет вызывает сразу, и самое очевидное первое сомнение: каким образом могла Мура, с начала 1920-х гг. постоянно проживавшая вне России и с тех пор в ней уже практически не бывавшая — каким образом могла она быть советником по вопросам «новой России»? Страны, которую она практически с самого её появления на карте мира не знала и знать не могла? Почему и зачем написала (повторила за кем-то?) Берберова эту несуразность?

Тем более, что сразу следом она сама же и констатировала: фильмы на русские сюжеты у Корды, мягко говоря, не задались:

«Екатерина Великая» был фильм неудачный… «Московские ночи» провалились, «Анна Каренина» (с Вивьен Ли) была значительно слабее «Анны Карениной» 1930-х годов с Гретой Гарбо, и полной неудачей был «Рыцарь без доспехов», из эпохи русской революции.

Но, несмотря на серийные неудачи, «Мура не теряла своего престижа в киноконцерне и продолжала быть бесспорным арбитром в русских делах…» Можно, конечно, предположить, что Александр Корда оказался на Мурино счастье продюсером и режиссёром редчайшего качества: ответственность за бездарность своих произведений брал на себя, а не валил её на исполнителей и «советников» — но верится в это с трудом. Тем более что в первые годы войны, в том числе в упомянутом Берберовой 1941 г. Александр Корда просто вообще в Лондоне отсутствовал — он в тот конкретный период жил и работал в США (в частности в 1941-м снял знаменитый фильм «Леди Гамильтон» с Вивьен Ли и Лоренсом Оливье в главных ролях).

Сразу бросается в глаза ещё и некая аляповатость «портрета». Он и во времени растянут как минимум на целых два десятилетия (с 1936 по 1956 г.), и персонажи в нём все крайне разные. Газетный магнат барон Бивербрук и король на год Эдуард VIII — это правящая элита, власти предержащие. Рекс Липер и Брюс Локкарт — старшие офицеры политической разведки, специалисты пропагандистской работы, агенты британской финансовой и властной элиты. Сомерсет Моэм и Герберт Уэллс — писатели с мировым именем и иногда по совместительству тоже чьи-то в Великобритании агенты. Ноэл Коуард и Лоренс Оливье — британские (мировые) звёзды кино и эстрады (у нас на них и по своим актёрским амплуа, и по степени популярности очень были похожи Марк Бернес и Николай Черкасов соответственно).

Никто из перечисленных персонажей, кроме Герберта Уэллса и Брюса Локкарта, нигде больше в книге Берберовой в жизни и судьбе Муры никак не участвует; ни до, ни после этого «портрета». Зачем же тогда, коли никакой видимой надобности в них нет, Берберова всё-таки запечатлела их всех вместе вокруг очутившейся какой-то такой малозначительной и чужой на этом празднике жизни Муры? Случайно, чтобы просто их общая и у каждого своя особая слава посверкала с этой конкретной странички некой впечатляющей амальгамой? Как-то уж очень это легкомысленно; совсем непрофессиональное барочное украшательство. И верится поэтому в такое случайное «архитектурное излишество» с трудом.

Тем более, что всех перечисленных персонажей, за исключением, может быть, одного герцога Виндзорского (отрёкшегося от престола короля Эдварда VIII), действительно объединяло нечто очень конкретное. Но именно об этом их общем деле Берберова как раз обмолвилась только одним, совсем безобидным полусловом — «производство пропагандистских антинацистских фильмов, в которых так нуждалась Англия». Словно она и не подозревала, что все перечисленные фигуранты её «группового портрета» перед войной и во время войны отнюдь не просто пропагандистское кино снимали, а исполняли таким образом свои служебные обязанности в качестве офицеров британской политической разведки. [122]Не только непосредственно руковдившие ею Рекс Липер и Брюс Локкарт; все они.

Вот краткие справки о них.

БАРОН Бивербрук ( William Maxwell Aitken ( 1879–1964 ); в 1917 г. получил титул baron Beaverbrook ).

Преуспевший канадский предприниматель, в начале 1900-х гг. его состояние уже оценивалось в десятки миллионов сегодняшних долларов. В Великобританию перебрался в 1910 г., вступил в Консервативную партию, вскоре стал личным секретарем министра по колониальным делам Э. Бонара Лоу (многолетнего делового партнёра Роберта Флеминга) и подружился на всю оставшуюся жизнь с бывшим заместителем (в 1906–1908 гг.) Бонара Лоу — Уинстоном Черчиллем.

В 1916 г. Бивербрук приобрёл газету The Daily Express и вскоре превратил её (надолго) в самую читаемую газету в мире (не в Англии — в мире ).

В 1917–1918 гг. прошла структурная реорганизация британского разведывательно-пропагандистского аппарата, и он был объединён в рамках специально созданного Министерства информации; Бивербрук получил этот новый в британском правительстве министерский портфель. (В начале следующей, второй мировой войны министерство воссоздали и руководить им назначили Даффа Купера).

Одновременно с Бивербруком в правительстве Ллойда Джорджа служил его друг сэр Уинстон Черчилль. В этом же правительстве в 1918–1919 гг. министром военных дел и в 1919–1921 гг. министром по делам колоний являлся лорд Альфред Милнер.

(Брюс Локкарт пользовался покровительством обоих: сначала лорда Милнера, а после его смерти в 1925 г. — барона Бивербрука; с обоими у него со временем складывались доверительные, близкие отношения. В 1918 г. в министерстве Бивербрука, в Бюро сбора информации — Intelligence Bureau — служил и Реджинальд «Рекс» Липер.)

После Первой мировой войны в империю Бивербрука вошли популярные газеты Sunday Express и Evening Standard . В 1928 г., оставив после смерти лорда Милнера карьеру международного банкира и финансиста, к Бивербруку в Evening Standard перешёл Брюс Локкарт и за следующие предвоенные десять лет опять сделал неплохую карьеру, на сей раз журналиста-международника.

В период между двумя мировыми войнами пять основных британских газет — ежедневные The Daily Express и The Daily Mirror и воскресные News of the World , The People и Sunday Express — достигли колоссального общего тиража: 13 миллионов экземпляров в 1939 г. и более 22 миллионов экземпляров в 1948 г. Если учесть, что население Великобритании по состоянию на лето 1939 г. было 46 467 000 человек, то можно смело делать вывод, что каждый взрослый британец перед войной читал как минимум одну-две газеты в день, а ближе к концу войны уже никак не меньше двух-трёх.

При этом сам барон Бивербрук, контролировавший львиную долю потока, состав и качество публикуемой информации, открыто признавал (выступая в Королевской комиссии по печати), что свои газеты он использовал «исключительно с целью ведения пропаганды». Понять, что он имел в виду, будет проще если знать: вплоть до начала Второй мировой войны все его органы печати и он сам в своих выступлениях относились к политике примирения Гитлера скорее положительно. Брюс Локкарт и Сефтон Делмер — руководившие в рамках УПРП британской чёрной пропагандой на всём протяжении Второй мировой войны — в 1930-х гг. числились корреспондентами в газетах Бивербрука и писали благосклонные репортажи из Берлина, где общались и поддерживали вполне дружеские отношения с нацистской верхушкой. Брюс Локкарт, например, был хорошо знаком с Карлом Хаусхофером, а Сефтон Делмер даже лично сопровождал Гитлера в его предвыборных перелётах по стране (со временем, правда, немцы стали открыто обвинять Делмера в том, что он работал на британскую разведку, и, как оказалось, были правы). Но как только в мае 1940 г. правительство возглавил Черчилль, Бивербрук сменил свою позицию и позицию своих газет на противоположную, превратился в рьяного патриота, вошёл в правительство, а в августе 1940 г. стал к тому же одним из шести членов Военного кабинета ( War Cabinet ) — высшего органа государственного управления в военное время (вроде нашей СВГ). Осенью 1941 г. он совершил официальный визит в СССР и по возвращении при помощи своих СМИ развернул — почти моментально! — британское общественное мнение на 180 градусов, в пользу теперь уже не врага, а союзника Великобритании в войне — Советской России и Сталина лично. [123]