Александр Багаев - Презумпция лжи

Хотя вся моя работа на виду у всех, и я не думаю, чтобы кто бы то ни было лично мне мог сделать какой-нибудь упрек… но если дело дойдет до перемены режима, несколько недель и даже несколько месяцев могут оказаться очень неопределенными, и никакие гарантии (вроде, например, того, о чем тебе будет говорить податель этого письма) не будут действительными. Во всяком случае я не настолько наивен, чтобы на них полагаться…

Значит, Красин только что встретился с кем-то, с кем говорил о возможной «перемене режима» (в 1919 г. в России это могло подразумевать только отстранение большевиков от власти), и собеседник Красина, чтобы в очередной раз успокоить его семью, дал Красину какие-то гарантии его личной безопасности. Этот «кто-то», как пишет сам Красин — податель письма, и дальше в том же письме он его и называет уже по имени:

Письмо это передаст тебе, милый мой Любан, мой большой приятель граф де Сан-Совер, бывший всю войну представителем в России французского Круппа — Шнейдер-Крезо — человек с большим весом и влиянием и за пределами ближайшей своей деловой сферы.

Итак, к Красину приезжал в революционную Москву дать ему гарантии безопасности на случай изгнания большевиков некий граф де Сан-Совер. И говорил, видимо, примерно так: «Вы, Леонид, продолжайте начатое большевистское дело, а если случится ‘перемена режима’, мы сделаем то-то и то-то, чтобы Вы лично и все Ваши близкие не пострадали и до конца жизни ни в чём не знали нужды.» Поскольку граф к тому же большой приятель Красина, то, видимо, разговор у них состоялся предметный и откровенный. Хотя какой именно, дословно — кто ж теперь узнает.

Но зато известно, что это был за граф.

Арман де Сен-Совер ( Armand de Saint-Sauveur ). Сначала Генеральный представитель, затем в 1930-х гг. и во время немецкой оккупации Франции генеральный директор Предприятий Шнейдера ( Délégué Général, Directeur général des Établissements Schneider ). Шурин Эжена II Шнейдера ( Eugène II Schneider ).

___________________

В 1934 г., на съезде своей Радикальной партии в Нанте тогдашний премьер-министр Франции Эдуар Даладье произнёс ставшую с тех пор исторической тираду:

«Во французской экономике, да и в политике тоже, всем заправляют всего двести семей. Они составляют силу, существование которой не должно допускать ни одно демократическое государство, да даже и Ришелье во Французском королевстве её не потерпел бы.»

Шнейдеры в этом списке двухсот занимали своё достойное место.

___________________

До революции в России главным деловым партнёром графа и Шнейдеров и в промышленных, и в банковских делах был А.И. Путилов (Л.Б. Красин и с ним тоже тесно сотрудничал и дружил семьями).

Насчёт же веса и влияния графа де Сен-Совера за пределами «ближайшей его деловой сферы» Красин, скорее всего, имел в виду вот что. В 1919 г граф уже был членом Руководящего комитета и Административного Совета старейшего во Франции и самого элитного, международного частного клуба Cercle de l’Union lnteralliée (председательствовал тогда в Совете маршал Фош; клуб по сей день расположен в специально приобретённом особняке Анри Ротшильда в так называемом «посольском ряду» — одном из престижнейших кварталов Парижа — по адресу 33 , faubourg Saint-Honoré ).

Кроме того, в 1927 г. вместе со своим другом Эдуардом де Ротшильдом ( Édouard Alphonse de Rothschild , 1868–1949) (и ещё двумя добрыми приятелями) граф де Сен-Совер создал гольф-клуб Le golf de Morfontaine , членами правления которого они с Ротшильдом потом являлись не одно десятилетие. Этот гольф-клуб и сегодня остаётся одним из самых закрытых и эксклюзивных в Европе. Как пишет нынче светский фотограф и обозреватель Alexis Orloff :

(В этом клубе) собираются сливки французского капитализма…Клод Бебеар ( Claude Вébéаr — член наблюдательного совета Аха , член советов директоров BNP Paribas и Schneider Electric )…президент Generali Антуан Бернейм ( Antoine Bernheim — также входил в высшее руководство Banque Lazard и Mediobanca )…владелец газеты Liberation Эдуард де Ротшильд (личный друг президента Николя Саркози Édouard Etienne Alphonse de Rothschild — г.p. 1957), руководитель Французских лотерей ( la Française des Jeux ) Кристоф Бланшар-Диньяк ( Christophe Blanchard-Dignac ), президент банка Oddo Жерар де Бартийа ( Gérard de Bartillat — одновременно председатель наблюдательного совета HSBC Private Bank France )…».

Вторая моя «улика» и вовсе простая и короткая.

Напомню главный элемент социал-империалистической концепции восстановления России, которую предлагал в 1920 г. Герберт Уэллс:

… международный трест… который был бы номинально связан с Лигой Наций… По своей общей структуре он должен походить на один из тех крупных закупочно-распределительных трестов, которые сыграли такую важную роль в жизни европейских государств во время мировой войны…

А теперь сравню это с планами на будущее, которые высказал практически тогда же, в 1921 г. большевистский рабоче-крестьянский министр внешней торговли Леонид Красин, он же перед революцией активный деятель в Военно-промышленном комитете Российской империи, один из распорядителей импорта вооружений как раз через такие, как у Уэллса, закупочно-распределительные тресты:

(Красин) предложил создать в рамках Лиги наций международный консорциум, который предоставил бы России «мощный заем в виде товаров и оборудования». По его мнению, это было чрезвычайно выгодное предприятие для обеих сторон… [118]

ПЕЧАЛЬНО сознавать, что и Нина Берберова должна была вполне здраво себе представлять, кто в 1917 г. был кем, и как тогда на самом деле всё происходило. Ведь она в другой свой книге («Люди и ложи») написала такую вот фразу (курсив мой):

Историк М.М. Карпович, друг Б.А. Бахметева… выехал в США из России перед Февральской революцией и никогда больше на родину не возвращался. «Закупочная комиссия», в которой он работал, вышла в свое время из Военно-промышленного Комитета, и он был туда назначен секретарем. В одной из своих статей по русской истории он писал: «Русская революция 1917 г. означает период, слегка превышающий два года: от июня 1915 г. до начала ноября 1917 г.»

Тут уже нельзя, как в некоторых других случаях, по праву применить великодушное оправдание: ну, Берберова в 1970-х гг. ещё не могла знать то, что нам стало известно сегодня, и потому и написала так, как написала…

Про «революционную» роль крупных промышленников и финансистов, окружавших Муру — и русских, и иностранных — Нина Берберова знала, скорее всего намного лучше и больше, чем когда-либо будем знать мы. Но в контекст Муриной судьбы она именно эту их роль тем не менее не включила

НУ да ладно. Всё равно пора уже возвращаться к отношениям, которые могли существовать между Красиным и Мурой помимо бриллиантовой контрабанды или параллельно с ней.