Александр Стыкалин - Венгерский кризис 1956 года в исторической ретроспективе

О месте и роде выполнения этими летчиками и танкистами специальных заданий в приказе ничего не сказано. Поэтому не стоит говорить и нам. Ибо понятно и без слов, за что интернациональная власть Сталина наградила этих молодцов» [1077].

Двадцать лет спустя ничего не изменилось. Присвоение в СССР в конце 1956 года более чем двух десятков званий «Героя Советского Союза» сопровождалось определенными жесткими ограничениями информации. Засекреченность ограждала эту самую информацию не столько от Запада, сколько от советских людей. Подобное положение сохранялось и далее. Вот изложение биографии одного из награжденных посмертно участников венгерских событий, которая была размещена в биографическом словаре, изданном в 1988 году:

«ЯРЦЕВ Владимир Егорович, род. 15. 10. 1924 в посёлке рудника № 3, ныне пос. Дзержинского Ровеньковского горсовета Ворошиловгр. обл., в семье рабочего. Русский. Член КПСС с 1946. Окончил сред, школу. В Сов. Армии с 1941. Окончил окружную школу связи в 1942 в Сталинграде.

Нач-ку связи авиац. эскадрильи гв. бомб, полка ст. лейтенанту Я. за мужество и отвагу, проявленные при выполнении воин, долга, 18.12.1956 присвоено звание Героя Сов. Союза посмертно. Harp, орденом Ленина, Красной Звезды, медалями» [1078].

Обратим внимание, что в этом тексте, опубликованном всего за три года до распада СССР, отсутствуют:

а) обстоятельства подвига;

б) время смерти;

в) место смерти;

г) место захоронения;

д) наименование части.

Если такое положение дел существовало в конце 1980-х годов, то как изменилась ситуация сейчас?

Обратимся к материалу, взятому из раздела «Герои Советского Союза на тверской земле» интернет-сайта Общественной палаты Тверской области, который был подготовлен к 30 марта 2014 года – 80-летию со дня рождения А. Д. Соловьева, погибшего в Венгрии:

«Двое наших земляков – Иван Горячёв и Алексей Соловьёв – закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР были удостоены звания Героя Советского Союза “за мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга”. Речь шла о подавлении контрреволюционного мятежа (восстания) в Венгрии осенью 1956 года.

[…]

Поскольку герои-танкисты Алексей Соловьёв и Иван Горячёв служили в одном полку, погибли в один день в одном и том же бою под Кечкеметом и лежат в одной братской могиле, можно предположить, что они входили в один танковый экипаж: первый был командиром танка, а второй – механиком-водителем. Но с этих документов до сих пор не снят гриф секретности» [1079].

Иногда мотивы выбора награжденных были весьма странными, иногда большую роль играла политическая составляющая. Впрочем, это имело давние корни. В своих воспоминаниях Дмитрий Пантелеевич Панов (1910–1994), участник войны в Китае и Великой Отечественной войны, отмечал: «… те из “испанцев”, кому удавалось вернуться, сразу совершали резкий скачок по служебной лестнице: становились командирами полков и эскадрилий, порой не имея на это никаких способностей. Их награждали редкими тогда высокими наградами. Даже тех, кто по году пробыл в плену у Франко. Например, летчик Зверев, которого с трудом разменяли, освободив из франкистского плена, сбитый над территорией противника, был награжден орденом Красного Знамени, авторитет которого, как самой высокой боевой награды времен Гражданской войны, был по-прежнему высок. Я разговаривал со Зверевым. Он сам не знал, за что его наградили» [1080]. Аналогичное случалось и в 1956 году. Сошлемся на мнение Тимофея Пантелеевича Пунёва (1922–2004), летчика, участника Великой Отечественной войны с осени 1942 года. После ее окончания он продолжил службу в авиации, освоил бомбардировщик Ил-28. В 1956 году служил в 819-м гвардейском бомбардировочном авиаполку. В 1960 году в звании подполковника вышел в запас [1081].

«Венгерские 1956-го года нас немного затронули. В боевой готовности наш полк был, этим всё и закончилось, но с ними у меня связана история. Если быть точным, то это произошло с летчиком, которого я хорошо знал. Фамилия этого летчика была Бобровский. Мы не были друзьями, а познакомился я с ним во время войны в запасном авиаполку, где он был инструктором. От фронта он “бегал” как только мог, мы его звали “инструктор по рулежке”, поскольку он проверял машины каждому выпуску пилотов на фронт. Ясное дело, что никаким авторитетом он у нас не пользовался.

И тут узнаю, что Бобровский за венгерские события получил “Героя”. Посмертно. Ого! Каким же это образом? Оказывается, послали его на разведку, начали венгры по нему “садить” из зениток. Поскольку он настоящую войну видел только на картинках, то, естественно, о противозенитном маневре не имел ни малейшего понятия. Бьют по нему, венгры, бьют, и постепенно разрывы его самолет “догоняют”. Видя это, ему с наземного КП, говорят: “Эй, парень! Ты что делаешь?! Собьют сейчас тебя на хрен, уворачивайся, маневрируй!” А он, так картинно, в ответ: “Не мешайте, я выполняю задание!” Только он это сказал, его сшибают. Весь экипаж погиб. На этом бы всё и закончилось, но кто-то из “дьячков”-политработников его “героические” слова слышал и так восхитился, что представил к Герою Советского Союза. Вот и такое бывает. Был бы на его месте нормальный боевой летчик, вряд ли бы он Героя дождался, он просто не дал бы себя сбить» [1082].

В 1998 году в рамках Федеральной программы книгоиздания России был издан Том 10 «Книги памяти», посвященный «памяти советских граждан, принимавших участие в боевых действиях за пределами СССР после Второй мировой войны». В аннотации к книге указано, что «Поименная Книга памяти издана в соответствии с Законом Российской Федерации от 14 января 1993 года “Об увековечении памяти погибших при защите Отечества”, Постановлением Правительства Российской Федерации от 22 декабря 1992 года № 1004, Распоряжением Правительства Российской Федерации от 26 августа 1995 года № 1177-р».

В 2002 году в рамках Государственной программы «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2001–2005 годы» было издано также уже знакомое читателю коллективное исследование «Россия (СССР) в войнах второй половины XX века», подготовленное Институтом военной истории Министерства обороны Российской Федерации.

Помимо всего прочего, оба этих издания оказались примечательными тем, что и в том, и в другом издании в пофамильном перечне «Советские военнослужащие, погибшие в Венгрии» отсутствовали данные про уже упоминавшегося выше начальника связи эскадрильи гвардии старшего лейтенанта Ярцева Владимира Егоровича, получившего звание Героя Советского Союза посмертно (!).

Как видим, никакое финансовое и идеологическое обеспечение не в состоянии автоматически уберечь исторические работы от кощунственной халтуры. Обратим внимание, что во введении и той, и другой работы присутствуют одни и те же высокие слова: