Степан Злобин - Салават Юлаев

Но из ружья его не достать отсюда, а пушка как раз безнадежно умолкла.

Тогда Салават вспомнил лук Ш'гали-Ш'кмана. Он выдернул из колчана стрелу.

Зловещий свист пронзил воздух. Конь Михельсона взвился на дыбы и помчался, неся всадника...

Салават не видел и не мог понять, свалил ли он Михельсона.

Среди гусар воцарилось смятение.

- Отход! - скомандовал Салават.

И он стал отводить свой отряд, но по той дороге, по которой было намечено Пугачевым.

Несколько смелых солдат пустились за ним через топь, но кони их начали вязнуть, и они возвратились.

Салават скрылся в горах.

Это был решительный момент: после поражения под Саткой Пугачев вместо похода на Уфу ушел на север, к Красноуфимской крепости. Против Михельсона остался Юлай, успевший сжечь Усть-Катавский завод и твердышовскую деревню Орловку, построенную заводчиком на его, Юлаевой, земле.

Салават пустился как будто к Уфе, но он шел вдоль Юрузени крутыми горными тропами, и Михельсон не решился его преследовать, не зная количества отступающих войск и боясь ловушки в горах, где-нибудь в темном ущелье.

Салават по дороге свернул под Бирск, где стояли посланные для набора людей Аладин и Бахтияр.

С Салаватом ушло после битвы под Саткой всего четыреста человек. У Аладина и Бахтияра - тоже по двести. С восемьюстами Салават приступил к Бирской крепости.

Кинзя с большим отрядом, человек в восемьсот, дожидался невдалеке от Бирска прибытия бригадира. Здесь же дожидались Аллагуват и Айтуган.

Отряд, пришедший с заводов, был вооружен лучше: кроме оружия, изготовленного на заводах, почти все имели латы из заводской жести, надетые поверх обычного платья. Не задумываясь об их крепости, но чувствуя на себе железо, башкиры стали храбрее, чем были. Слова Салавата о том, что он хочет атаковать крепость, ими были встречены с радостью. Они слышали о прежних успехах Салавата и теперь легко решились на новое боевое дело.

В ночной темноте по лугам и по полям ползли они без единого слова к стенам крепости. Луна была за облаками, и ночь скрывала их. Уже оставалось около сотни шагов, когда внезапный ветер растрепал кудель облаков и луна осветила огромное пятно отряда во ржи. Тотчас же в городе зазвонил набат, ударили пушки, и страшным визгом взвыла картечная вьюга, унеся больше десятка жизней. Пугачевцы побежали вперед, но едва успели пробежать половину пути, как новый бешеный ветер с пороховым гулом принес новые снопы горячего губительного свинца и от крепости отделились драгуны, пачками выстрелов грянувшие в лицо наступавшим.

Пришлось отступить.

Люди и кони отдыхали весь конец ночи. К утру возвратились посланные в крепость с подметными листами - манифестами: башкиры сообщили, что воевода не хочет сдать крепость.

В полдень выспавшиеся и отдохнувшие пугачевцы опять повели приступ. На этот раз впереди всех был Айтуган. Ему удалось уже завладеть одной из башен и частью стен. Уже прошел он через первый бастион, когда внезапно провалился мосток, перекинутый через ров, и его лошадь попала ногами в горячую смолу. Она выскочила, одуревшая от боли, но с десяток быстро мчавшихся за Айтуганом коней попали в ту же ловушку; они взвихривались, били задом, мчались назад и падали. Драгуны воспользовались смятением и сыпали залпами почти в упор. Столпившиеся горожане закидывали булыжниками коней. Кто-то крикнул: "Айтуган убит!" И в то же мгновение под Айтуганом свалилась лошадь, и он упал на землю. Отряд его пустился в бегство. Айтуган встал, оглянулся - к нему направлялись драгуны. Под градом выстрелов догнал он одного из своих воинов и вскочил сзади на круп лошади.

Так не удался второй приступ.

В третий опять повел Салават, тотчас, как только солнце склонилось к западу.

Огромные копны сена положили на телеги и за оглобли пятили их. Таким способом штурмующие под прикрытием возов двигались к крепостным стенам. От воза к возу переезжал Салават. Двадцать четыре таких воза двигались по полю. Три картечных залпа прогрохотали бесплодно, возы ударились в стены, и пламя вдруг охватило сено. Башкиры упали ниц на землю, а с пригорка, который был сзади них, по крепостным стенам, по гарнизону и жителям, выскочившим на стену тушить пламя, грянули картечью две пушки повстанцев. Со стен с отчаянным криком упало в огонь несколько человек гарнизонных драгун и горожан. Их крик заглушил второй выстрел, и снова несколько человек повалилось в пламя. Тогда башкиры вскочили на ноги и ринулись на горящие стены.

В ветре и огне они ворвались в город и здесь бушевали по улицам, мстя за упорство горожан. Это было недолго. Только небольшая кучка сопротивлялась, большинство же жителей быстро попрятались по домам.

Здесь захватил Салават и пушки, и канониров.

Жители были довольны, что, разрушая их военный оплот - крепость, воины не тронули самого города, частных домов и церкви.

В церкви служили молебен. Многие из жителей вошли и молились "о здравии государя".

- Жалую вас бородой и крестом, хлебом и солью, водами и землями, и лесами, и рублями, и вольной волей, и всех вас жалую добром супостатов-помещиков и бояр; головы им рубите, вешайте, не щадя, будь то воевода или поп, капитан или полковник, если вам, слугам моим, противность окажут. Еще жалую... - громко читал на площади бородатый казак с глазами острыми, как стрелы.

Народ кричал "ура".

Михельсон так и не понял, по какой дороге ушел от него Пугачев. Разведка со всех сторон приносила ему разноречивые сведения о местопребывании самозванца. Прикинув в уме, Михельсон решил, что вернее всего ожидать прибытия пугачевских сил под Уфу. Когда они скопятся там, то возле Уфы и решил Михельсон дать им большое сражение и со своими командами поспешно двинулся под Уфу, чтобы опередить пугачевцев. Он подошел к Уфе и с радостью убедился в том, что повстанцев под крепостью еще нет. Совместно с гарнизоном Уфы Михельсон приготовился к отпору повстанцам. Они не шли. Он выслал разъезды по всем дорогам, но разведка нигде но нашла и признака крупных сил. Пугачевская армия словно растаяла.

Михельсон растерялся.

А в это время Белобородов, собрав людей с Нязе-Петровского и Саткинских заводов, явился вдруг на реке Сылве, направляясь на соединение с Пугачевым к Осе. Из Кунгура вышла ему навстречу войсковая команда, но смелым ударом Белобородов загнал ее обратно в Кунгурскую крепость в подошел под Осу, где уже находился Пугачев.

Салават получил в Бирской крепости приказ Пугачева также идти под Осу.

Через день молодой бригадир нагонял Пугачева. Опьяненный успехом, он ехал впереди пятитысячной толпы, вопреки приказам пограбившей жителей и жаждавшей новых битв и новой поживы.

За это время сам Пугачев захватил заводы Шермятинский и Уинский с медными рудниками. Рабочие присоединились к повстанцам. Русские и башкиры из окружных сел тоже встречали Пугачева как избавителя от барских и чиновничьих поборов. Пугачев недаром избрал эту дорогу. Меньше всего его ждали здесь. Здесь совсем не было войск, и все население выходило к нему с хлебом-солью. Пугачев захватил Красногорскую крепость.