Кэри Мак-Вильямс - Бедствующая земля

Деятельность Кортеса весьма разнообразна. Он самый крупный подрядчик Техаса и, кроме того, содержит несколько магазинов, кафе, и вдобавок ко всему имеет в мексиканском квартале похоронное бюро. Молодой, подчеркнуто элегантно одетый и исключительно приветливый господин Кортес в свое время сам был рабочим — мигрантом. Все же ему достаточно было проработать по контракту год на сталелитейном заводе в Пенсильвании, чтобы убедиться в необходимости перемены профессии. Тогда он вернулся в Сан-Антонио и открыл похоронное бюро. Дело оказалось очень выгодным. Коэфициент смертности среди мексиканского населения чрезвычайно высок, а так как мексиканцы очень любят пышные похороны, то они обычно застраховываются с тем, чтобы родственники смогли их достойно похоронить. Несколько лет назад Кортес получил лицензию от властей штата Техас на право вербовки в Техасе рабочей силы для использования ее в других штатах. С марта по май каждого года он занимается в своем похоронном бюро вербовкой мексиканских рабочих для своего друга Макса Гендерсона из комитета свекловодов по найму рабочей силы. «Это очень хорошее дело», — говорит Кортес. Ежегодно он вербует для комитета 6 тыс. рабочих и получает за каждого из них по доллару. «В этом деле практически отсутствуют накладные расходы, — говорит он, — и я имею за три недели 6 тыс. долл.» Даже если рабочие едут непосредственно в Мичиган, комитет никогда не пытается надуть Кортеса, но всегда вручает ему по 1 долл. за каждого мексиканца, правда, удерживая затем эту сумму из заработной платы рабочего. В Мичигане обычно думают, что все мексиканцы, приезжающие на север для работы на свекловичных полях, жители Сан — Антонио. На самом же деле обитатели лачуг мексиканского квартала Сан-Антонио в своем большинстве составляют городской пролетариат. Это зарабатывающие 2,75 долл. в неделю лущильщики орехов, уборщики улиц, судомойки в чернорабочие [279] См. The Pecan Shelters of San Antonio, 1940, by Selden C. Menefee and Orin C. Cassmore. . Эти мексиканцы осели в городе и оторвались от земли. Они утратили квалификацию и характерные качества типичного мексиканского пеона — неисчерпаемое терпение и неутомимую энергию. Свекловодческие компании очень разборчивы: они хотят иметь дело с сельскими мексиканскими семьями, а не с пролетариатом Сан-Антонио. Из 6 тыс. рабочих, ежегодно нанимаемых Кортесом, не меньше двух третей вербуется в сельских местностях вокруг Сан-Антонио. Очень много рабочих приезжает из Эль-Пасо, Браунсвиля, Корпус-Кристи и Кристал-Сити, причем многие семейства прибывают в Сан-Антонио из дальних мест за свой счет, тратя много денег на питание и дорогу.

Для привлечения рабочих в «похоронное бюро» на улице Эль-Пасо используются самые различные методы. Мексиканцы, работавшие уже в прежние годы, получают письма от Гендерсона с указанием прибыть в Сан-Антонио к определенному сроку или до этого. Владельцы грузовиков, заинтересованные в перевозке рабочих, находятся в тесном контакте с Кортесом. Многие из них имеют свои собственные бригады или же знают, где набрать рабочих. Достать рабочих, выражаясь словами Кортеса, «совсем не фокус». Обычно достаточно пустить где нужно слух, а если это не подействует, то нужно лишь сделать объявление на испанском языке в одной из мексиканских радиопередач.

Тысячи мексиканских сельскохозяйственных рабочих по всему Техасу знают о похоронном бюро на улице Эль-Пасо. Кроме того, при надобности можно всегда набрать бригады из рабочих Сан-Антонио. Предложение рабочей силы фактически так велико, что Кортес ежегодно отказывает 3–4 тыс. безработных.

Как только на улице Эль-Пасо начинается вербовка, у Кортеса наступает страдная пора. Со всех концов Техаса прибывают рабочие. Около похоронного бюро происходит такое интенсивное движение, что для поддержания порядка необходимо привлечение специального полицейского патруля регулировщиков. В 4 часа утра у бюро начинает выстраиваться очередь. Тысячи мексиканских рабочих передвигаются с места на место в утреннем полумраке.

Рабочие стоят по три человека в ряд в хвосте, тянущемся до конца квартала и оттуда загибающемся за угол еще на один квартал. Тысячи поставленных повсюду машин наполнены женщинами, детьми, собаками, козами и цыплятами. Как только очередь начинает продвигаться, на улице подымается страшный шум. Вокруг похоронного бюро на многие кварталы растягиваются ряды прибывших грузовиков и разбитых, изношенных машин, нагруженных всевозможными дорожными вещами.

Каждый желающий получить работу, попадая в порядке очереди в контору Кортеса, подвергается строгому опросу. Работал ли он раньше на свекловичных полях? Где? Сколько человек в его семье? Ответы тщательно заносятся на специальную карточку, и по мере роста картотеки становится возможным выявить «нежелательных» или «беспокойных» лиц. После регистрации каждый рабочий подвергается медицинскому осмотру. Обнаженные по пояс, почерневшие от солнца усатые пеоны молчаливо стоят в длинном хвосте, стоически ожидая своей очереди.

После осмотра мужчин аналогичной процедуре подвергаются женщины и дети «рабочего» возраста. Так как в приемной комиссии отсутствуют врачи-женщины и обследование идет в массовом порядке, то у женщин проверяют лишь состояние грудной клетки. Один из врачей по этому поводу заметил: «Большинство из этих женщин замужем, так что мы предполагаем, что среди них нет венерических заболеваний». Каждый рабочий, прошедший медицинскую комиссию, получает свидетельство с наклеенной на нем фотокарточкой. О выявленных случаях заболеваний никогда не сообщается местным органам здравоохранения для последующего лечения и медицинского надзора. Так как медицинский осмотр проходят только те рабочие, которые вербуются агентами, имеющими на это лицензию, для работы в Мичигане, то «забракованные» рабочие обычно направляются на свекловичные поля Миннесоты или же подыскивают себе «контрабандиста», т. е. агента, работающего незаконно, без лицензии, и едут с ним на север.

После прохождения медицинского освидетельствования мексиканцу остается лишь ждать приказа к отправлению. Мичиганские свекловоды не хотят, чтобы рабочие прибывали к ним до того момента, когда они смогут так сказать «с ходу» приступить к работе. Если они приедут слишком рано, то привлекут к себе общественное внимание и, кроме того, им надо будет выдать аванс, чтобы они не умерли с голода. Но, с другой стороны, Кортес не хочет ощущать у себя в Сан-Антонио нехватку в рабочих руках к тому моменту, когда у него потребуют рабочих. Поэтому тысячи рабочих околачиваются в течение целой недели, а часто и более того, около похоронного бюро, не имея обычно ни гроша в кармане. Они не могут, да и не смеют далеко уйти и все время наведываются в бюро, покорно ожидая сигнала. Вряд ли нужно говорить о том, что все время ожидания они находятся без работы. Они живут у своих родственников или друзей в мексиканском квартале, в палатках на окраине города или же спят в своих машинах или грузовиках. Пока 6–7 тыс. подобных рабочих (со своими женами и детьми) ожидают отправления, Сан-Антонио — «Венера Техаса» — выкачивает из них последние гроши.