Глеб Носовский - Москва в свете Новой Хронологии

Косвенным свидетельством того, что в XVII веке положение «правильного Иерусалима» ещё не устоялось в умах людей, служит известная попытка русского патриарха Никона изобразить Иерусалим на местности под Москвой. По-видимому, Никон попытался сделать под Москвой то же самое, что сделали западноевропейцы в Палестине, попав туда лишь в конце XVIII — начале XIX века. То есть поставить «новую Иерусалимскую точку» на карте. Никону же пришла в голову мысль поставить эту точку недалеко от Москвы. А заодно и стать Иерусалимским патриархом, см. [1], [7], [17]. В каком-то смысле он был недалёк от истины. Ведь до него Москву уже строили как ИЕРУСАЛИМ. Именно строительство Москвы попало на страницы Библии, в книги Неемии и Ездры, как строительство, «восстановление» Иерусалима. Может быть, Никон что-то ещё помнил. Надо сказать, что его постройки в Новом Иерусалиме под Москвой, около Звенигорода, оказались намного грандиознее, чем то, что изобразили западноевропейцы в Палестине в 1810 году. Никон точно воспроизвёл в своём Новом Иерусалиме очень сложный и явно искусственный, возникший из-за непонимания старого текста, план старого храма св. Гроба Господня. См. подробности в [1], [9], [17].

Никон был лишён сана патриарха. В частности, и за свой Новый Иерусалим [64], с. 175. Больше подобных попыток строительства другого Иерусалима не делалось.

История знакомства европейцев с современной Палестиной очень поучительна. В двух словах, её можно изложить так. Знакомство началось лишь после Наполеона. И даже до конца XIX века европейцы находились в определённой растерянности относительного того, как же им расположить библейские святые места на столь неподходящей для этого местности. Где «найти» стены библейского Иерусалима, Храм Гроба Господня и т. п.

Энциклопедия «Христианство» сообщает следующее: «В средние века ОТСУТСТВУЕТ научное отношение к Св. Земле и её древностям. Но существует монашеская и паломническая традиция о положении святых мест. ЛИШЬ С НАЧАЛОМ ФИЛОЛОГИЧЕСКОГО И ИСТОРИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ БИБЛИИ В ЭПОХУ ПОСЛЕ РЕФОРМАЦИИ (то есть, начиная с XVII века! — Авт. ), проявляется научный интерес к библейским древностям» [162], т. 1, с. 211. Однако весь «научный интерес» был пока что чисто теоретическим. Поскольку европейцы в Палестину ещё практически не попадали. О чём прямо и говорит энциклопедия «Христианство» в следующих же строчках:

«Новое, действительно научное направление библейская археология могла получить ЛИШЬ ПОСЛЕ ТОГО, КАК СО ВРЕМЕНИ НАПОЛЕОНОВСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ В ЕГИПЕТ НАЧАЛОСЬ НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ИЗУЧЕНИЕ СТРАН КЛАССИЧЕСКОГО ВОСТОКА… Изучение Палестины НАЧАТО американцем Эдуардом Робинсоном, совершившим два путешествия (1838 и 1852) (то есть ЛИШЬ В СЕРЕДИНЕ XIX ВЕКА! — Авт. )… Поселившийся в Иерусалиме архитектор Шик (а это уже 1870–1880 годы! — Авт. ) занялся специально топографией святого города и особенно ветхозаветным храмом. Известны его РЕКОНСТРУКЦИИ (!? — Авт. ) как иудейского храма… так и храма Воскресения… Выводы археолога НЕ ВСЕГДА СВОБОДНЫ ОТ ФАНТАЗИЙ И УВЛЕЧЕНИЙ» [162], т. 1, с. 211.

Можно подумать, бедный Шик, работавший здесь по поручению и на деньги фонда исследований Палестины (Palestine Exploration Fund), мог обойтись без ФАНТАЗИЙ, хмуро глядя на пустынные берега Мёртвого моря, где он ОБЯЗАН был найти, или, по крайней, мере мысленно вообразить, библейские святыни: роскошные города, богатые храмы, цветущие сады, полноводные реки, текущие молоком и мёдом и т. д.

Надо сказать, что старания археологов ещё в конце XIX века не давали ответа даже на такой, казалось бы, простой вопрос — где же проходили стены древнего Иерусалима? Которые уже Эдуард Робинсон якобы осматривал в 1838 и в 1852 годах [162], т. 1, с. 211. Что он мог там «осматривать», если в конце XIX века вопрос «О НАПРАВЛЕНИИ ЕГО (Иерусалима — Авт. ) СТЕН И ВОРОТ ЕЩЁ НЕ РЕШЁН» [162], т. 1, с. 211. По-видимому, осматривать в то время было ещё нечего.

Современная писательница Татьяна Толстая пишет о своём посещении Иерусалима в современной Палестине следующее: «Старый Город, обнесённый стеной, занимает всего один квадратный километр площади и вмещает четыре квартала… Дом громоздится на дом, то, что для одних — крыша, для других пол; улицы идут ступенями; взбираясь по лестнице, оказываешься не наверху, а внизу; идёшь прямо, а возвращаешься на то же место… Мы идём по Виа Долороза — Крестному Пути (Иисуса Христа — Авт. ) на Голгофу, насчитывающему 14 стоянок. ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПИШЕТ, ЧТО ПУТЬ ИСТОРИЧЕСКИ НЕДОСТОВЕРЕН, В ОСНОВНОМ ПРИДУМАН В ВОСЕМНАДЦАТОМ ВЕКЕ. Тем не менее, он весь расписан. Здесь Господь упал. Здесь он встретил свою Мать. Здесь Симон подставил плечо и помог нести крест. Здесь Господь опять упал. Вот тут он опёрся на стену — вот и вмятина в стене. Женщины из нашей группы, и пожилая армянская пара, и какой-то бледный, потрясённый старик тихо плачут, шепчут, гладят вмятину. Мы листаем ПУТЕВОДИТЕЛЬ: ДОМ ПОСТРОЕН В ЧЕТЫРНАДЦАТОМ ВЕКЕ… ВЫХОДИМ к маленькой площади перед Храмом Гроба Господня — цели паломничества всех христиан… Путеводитель сухо сообщает, что многие посетители Храма бывают разочарованы: никакого величия, никакой архитектуры, здание втиснуто среди каких-то стен, сарайчиков, домишек; всё строено-перестроено, делано и недоделано; шесть различных христианских общин совместно владеют храмом… Помимо всего прочего, неясно, действительно ли он воздвигнут над Голгофой — местом распятия, и действительно ли найденная рядом гробница — это настоящая гробница Спасителя» [156], с. 271–273.

Между прочим, насколько нам известно, ни один из российских императоров никогда не появлялся в «Святой Земле» в современной Палестине. Наверное, не случайно. Надо думать, прекрасно понимали, что все «палестинские святыни» были изготовлены на местности совсем недавно.

В центре Московского Кремля высятся три знаменитых собора — Успенский, Архангельский и Благовещенский, выходящие на Соборную площадь, рис. 6.1.

Рис. 6.1. Соборная площадь Московского Кремля. Литография 1856 года с миниатюры из «Книги об избрании на превысочайший престол великого Российского царствия великого государя, царя и великого князя Михаила Фёдоровича, всея великия России самодержца» (1672–1673). Взято из [31], с. 6.