Альманах Array - Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1

В связи с создавшейся ситуацией среди экспертного сообщества возникли алармистские настроения. Многие стали крайне негативно прогнозировать дальнейшее развитие нефтегазовой индустрии и в России и во всем мире, говорить о кризисе производства и поставок как в связи с грядущим сокращением спроса на нефть и нефтепродукты, вызванным сокращением экономического роста, так и в связи с сокращением ликвидности и сужением возможности получения новых займов. Один из наглядных примеров подобных вы-оказываний содержится в недавней публикации газеты «The Moscow Times» [141]. В ней прогнозируется на среднесрочную перспективу значительное сокращение supply, свертывание начатых крупных проектов, в том числе и трубопроводных (в Европе, на Аляске и т.д.). Действительно, в исторические кризисные периоды развитие нефтяной промышленности сдерживалось сокращением финансирования со стороны крупных банков. Но эти же банки даже в прошлом никогда не отказывали в кредитах majors и supermajors. Даже сегодня трудно представить себе, что Exxon Mobil, Royal Dutch/Shell или BP не смогут профинансировать начатые в 2007 или 2008 году крупные нефтегазовые проекты в США, Канаде, Африке, Китае, Индии. Это – с одной стороны. Ну а с другой, ведь сегодня мир изменился и страны БРИК, например, вряд ли пойдут на отказ от продолжения работ по нефтегазовым проектам у себя в стране. Трудно, в частности, представить себе, чтобы корпорация Petrobras и бразильский президент Lula da Silve, который 2 сентября присутствовал на церемонии пуска первой скважины на шельфе штата Эсмерито-Санто, вдруг откажется от дальнейшей разработки крупнейшего шельфового месторождения Тупи (Tupi), которое в 2010 г. должно дать первоначально 100 тыс. барр./день (5 млн т в год), а в дальнейшем обеспечить превращение Бразилии в нетто-экспортера нефти и нефтепродуктов [142]. И неужели Индия откажется от планов освоения газовых месторождений на шельфе восточного побережья, осуществляемого частной корпорацией Reliance Industries Ltd. (RIL). Ведь завершение этого проекта позволит в 2009 г. удвоить местные поставки природного газа и сделает реальным в 2020 г. сбалансирование импорта и внутристрановой добычи в общих поставках природного газа на индийском рынке [143].

Равным образом и Россия не остановит, скажем, строительство магистрального нефтепровода ВСТО – Восточная Сибирь – Тихий Океан и связанное с этим грандиозное освоение новой нефтегазовой провинции в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. (Если при этом случаются задержки и переносы сроков, то исключительно по причине либо непрофессионализма строителей, либо коррупции чиновников, либо по обеим причинам. Но это не имеет никакого отношения к сегодняшнему финансовому кризису). В октябре 2008 г. в этом регионе состоялось сразу два события, позволяющие с оптимизмом смотреть не только на перспективу его развития, но и расширения в дальнейшем энергетического сотрудничества с Азиатско-Тихоокеанским регионом. Сначала произошла стыковка с магистральным ВСТО 500-километровой трубы от Талаканского месторождения в Якутии («Сургутнефтегаз»), а 15 октября было запущено Верхнечонское месторождение (ТНКВР и «Роснефть»), которое также будет поставлять нефть в магистральную трубу [144].

Вообще, если пройтись по страницам энергетических журналов и экономической прессы за октябрь-ноябрь 2008 года (т.е. в разгар финансового кризиса), то остается устойчивое впечатление, что большинство нефтегазовых компаний не очень-то озабочены своей перспективой и заняты обычными делами. Такие корпорации, как ConockoPhillips, Shell или ВР, пользуясь удешевлением активов в связи с финансовым кризисом, активно участвуют в процессах слияний, поглощений и скупки активов компаний, обремененных непомерной задолженностью [145]. Немецкая Е. On и французская Total в ноябре 2008 г. заявили о том, что они не намерены сокращать свои инвестиционные программы (Е. On, например, собирается инвестировать до 2010 года около 63 млрд евро [146]). Российский «Газпром» озвучил в начале декабря свою инвестпрограмму на 2009 г. в размере 920 млрд руб., что на 12% больше предыдущего года [147]. Правда, корпорация BG решила отложить начало освоения третьей очереди крупнейшего газового месторождения Карачаганак (Казахстан), но если копнуть глубже, то и это решение вызвано не столько финансовым кризисом, сколько большей привлекательностью для BG сконцентрироваться на участии в разработке крупнейших нефтяных месторождений на шельфе Бразилии [148]. Даже страны ОПЕК, которые в последние месяцы 2008 г. неоднократно принимали решения о сокращении квот на добычу нефти, тем не менее планируют в течение ближайших 4 лет вложить в разведку и нефтепереработку примерно 220 млрд долл. [149]

В заключение хотелось бы еще раз повторить ту простую, но часто игнорируемую мысль, что нефть (а теперь и природный газ) – это не обычный, а стратегический товар, с самого своего появления тесно переплетенный с политикой – как на национальном, так и на международном уровне. Причем мир делится на тех, кто имеет резервы этого ценного сырья (haves), и тех, кто либо не имеет (havenots), имеет недостаточно. До сих пор попытки решения проблем взаимоотношений между haves и havenots на международном уровне строились на противостоянии этих двух групп стран ОПЕК vrs IEA (International Energy Agency). И в этом корень нерешаемости проблемы нормального сотрудничества. Импортеры трактовали проблему энергетической безопасности только под углом зрения безопасности поставок для себя. С середины 1980-х годов страны ОПЕК осознали наличие «безопасности спроса». Россия предложила на саммите «G-8» в Санкт-Петербурге рассматривать энергетическую безопасность под обоими углами зрения. Но Запад оказался пока не способен принять идею равноправного и равновыгодного решения проблемы энергетического сотрудничества между экспортерами и импортерами. Если не удастся совместно выработать единый справедливый подход к этой проблеме, сформулировать и закрепить на международном уровне взаимоприемлемое соглашение и создать международный же механизм контроля за его выполнением, то мир ожидает эпоха продолжения и углубления энергетических конфликтов. Нынешний финансово-экономический кризис и разразившаяся на этом фоне, как ее назвали в украинской Раде, «вторая российско-украинская газовая война» подтолкнули многих (в том числе и Европу) к пониманию назревшей перестройки существующей мировой финансовой системы.

А.И. Медовой, доктор экономических наук, профессор МГИМО (У) МИД РФ