Арман Жан дю Плесси Ришелье - Мемуары «Красного герцога»

Может, хоть в этом французы докажут свое преимущество: проявят ум или осознают свои недостатки и способы их преодоления. Потому-то о них говорят, и небезосновательно, то, что в древности говорили о жителях Афин: они знают много хорошего, но не применяют это в жизни.

Ваше Величество, Сир, свято исполняя то, что было предписано Вам Вашими предшественниками, Вы превзойдете их своими добрыми деяниями, больше того, Вы сможете улучшить положение всех сословий Вашего королевства, поскольку усиление монархий зависит от соблюдения и исполнения законов: исходя из этого, мы нижайше просим Ваше Величество соблаговолить принять наше полное уважения заверение, что мы не можем получить какого-либо удовлетворения наших жалоб, даже если будут даны новые или подтверждены старые ордонансы, ежели таковые не будут ежедневно претворяться в жизнь, ежели они не будут действовать вечно.

Если же это будет осуществляться, всякое дело будет делаться надежно и соразмерно. Воспрянет царство разума; правосудие вновь обретет свою целостность; тирании придет конец в семьях; государства избавятся от вредной выдумки – годовой подати; продажа должностей, из-за чего само управление становится продажным, прекратится (в древности это привело к упадку и разрушению империй), чрезмерные налоги будут отменены, будут воздавать по заслугам, пусть даже предпочтение одним и сохранится в какой-то степени; зло будет наказано, добро не останется без вознаграждения; литература и искусства станут процветать; финансы – истинный нерв государства – будут использоваться экономно; расходы сократятся; пенсионы будут урезаны, как мы того просим, до размеров, установленных Генрихом Великим, – благоразумие требует, чтобы в этом деле его осторожность служила для нас правилом, ибо справедливость не позволяет давать больше, чем собирается податей, иначе разорится большинство подданных Франции ради обогащения небольшой кучки.

Религия вновь познает расцвет. Те, кто обязаны нести ее в народ, в будущем должны будут лучше заботиться о душах, доверенных их непосредственному руководству, пусть в прошлом они и исполняли свой долг неудовлетворительно, причиняя ущерб Церкви, подрывая ее авторитет, забывая о стыде и поступаясь своей совестью.

Вернув себе авторитет, имущество и почести, Церковь вновь обретет свой блеск. Всякая дьявольщина, секретность, грязь и пороки будут изгнаны из нее, одна лишь добродетель пребудет в ней.

Дворянство вновь обретет права и почести, которые сыскало своими заслугами. После запрещения дуэлей кровь (которую оно всегда готово пролить, служа Богу, Королю и стране) не будет проливаться напрасно; благодаря этому путь к его спасению станет легче, а Король снимет большую тяжесть со своей души, уверенный в том, что князья – ответчики пред Богом за все души, потерянные столь нечеловеческим образом.

И ничто более не помешает дворянству отождествлять себя с подвигом самопожертвования, явленным нам Иисусом Христом.

Народ будет освобожден от угнетения, которое он испытывает по вине недобросовестных чиновников, предохранен от оскорблений, которые ему наносят сильные мира сего, будет облегчено его налоговое бремя по мере все более ощутимого процветания государства. Одним словом, Франция обретет былое величие, куда бы мы ни бросили взгляд. Преобразование это будет облегчено тем, что оно будет справедливым, необходимым и принесет славу Вашему Величеству.

Оно не так уж недостижимо, Ваше Величество, так как в большинстве добрых дел королям помогает Бог, для Которого хотеть – значит делать.

Оно будет справедливым, поскольку разум и справедливость требуют, чтобы любые расстроенные дела были приведены в порядок.

Оно будет необходимым, поскольку от этого зависит долголетие государства: подобно телу, пораженному гниением и хандрой, оно не выживет без очищения.

Оно будет славным, ибо, если Иосия [132], начавший свое царствование с восстановления храма и святых церквей, заслужил честь, которую мне трудно передать словами, какую же славу заслужите Вы, Ваше Величество, если только, вступив в совершеннолетний возраст, Вы возвысите владычество Бога, восстановите Его церкви, вернете жизнь (если можно только так сказать о бессмертной Церкви) той, которая Вам ее дала; если, словом, Вы восстановите во всех отношениях это государство.

Слава – иголка, которая больно жалит великодушных. В нас нет сомнений, что Вы осуществите эту славную реформу.

Наглядные свидетельства Вашей склонности к добрым делам, Вашей набожности, Вашей любви к подданным убеждают нас в этом; более того, эта убежденность подкреплена благородным поступком, предпринятым Вашим Величеством со вступлением в совершеннолетие, когда, взяв в свои руки рычаги власти в этой великой империи, Вы передали ее в руки Вашей матери Королевы, чтобы под Вашей властью она держала в течение нескольких лет бразды правления государством.

Мы можем сказать о наших королях то, что было отмечено в отношении некоего народа в Индии, у которого дети рождаются седыми [133], то есть мудрыми, что особенно верно в Вашем случае, ведь Вам свойственны удивительные для Вашего возраста мудрость и осмотрительность.

Правительство великого королевства сталкивается с множеством трудностей, порождаемых ежедневно разными обстоятельствами и столкновениями человеческой жизни, и наука управления может быть усвоена лишь в течение некоторого времени – счастлив Король, которого Бог награждает матерью, горячо любящей его, заботящейся о его государстве и имеющей опыт управления его делами.

Между нескончаемыми милостями, которыми Небо осыпало Ваше Величество, одна из самых больших – мать, которой оно Вас одарило; из всех Ваших дел самое достойное и полезное для восстановления Вашего государства – передача ей руководства им.

Ибо разве нет у Вас причин верить в нее при счастливых обстоятельствах Вашего совершеннолетия, после того как, в годы Вашего младенчества, она все же сумела счастливо привести корабль государства среди множества бурь и рифов в гавань мира, где и передала его в Ваши руки?

Вся Франция признательна Вам, Государыня, и готова оказать Вам все почести, которые когда-то оказывались хранителям мира и общественного спокойствия.

Франция считает себя обязанной Вам не только потому, что Вы сумели так замечательно сохранить для нас до настоящего времени мир, добытый непобедимым Генрихом Великим; но еще и потому, что Вы пожелали навсегда сочетать Ваше государство с миром узами самыми нежными и сильными, какие только можно себе вообразить, – священными узами двойного брака (свершения которого мы желаем), соединившего два самых больших королевства мира, которым нечего бояться, так как они могли ожидать беды лишь друг от друга, покуда были врозь.