Владимир Поцелуев - Великий Ленин. «Вечно живой»

В 1920 г. Сталин уточнил: «…страной управляют на деле не те, которые выбирают своих делегатов… нет. Страной управляют фактически те, которые овладели на деле исполнительными аппаратами, которые руководят этими аппаратами».

Таким образом, зарождалась особая категория управленцев, партийно-государственная каста руководителей, способная, по мнению Ленина, «держать в повиновении одному классу прочие подчиненные классы», а точнее, подчинить всех партийной диктатуре, ибо ленинизм отождествлял революционную партию и пролетарское государство [717].

«Партия, стоящая у власти», не была однородна. По мнению английского философа Бертрана Рассела, побывавшего в Советской России в мае – июне 1920 г.: «Внутри Коммунистической партии, конечно, есть, как в любом правящем слое, различные фракции, хотя до сих пор внешнее давление удерживало ее от раскола. Мне показалось, что весь правящий слой можно разделить на три группы. Это, во-первых, старая гвардия революционеров, испытанных годами преследований. Эти люди занимают большую часть самых высоких постов. Тюрьмы и ссылки сделали их несгибаемыми и фанатичными и до некоторой степени оторвали их от собственной страны. Это честнейшие люди с глубочайшей верой в то, что коммунизм возродит этот мир. Они считают себя совершенно свободными от сантиментов, но фактически они сентиментальны во всем, что касается коммунизма и того режима, который ими создан; они не могут уяснить того, что создаваемое ими не является полным коммунизмом и что коммунизм – это проклятие для крестьян, желающих собственной земли, и ничего больше. Они безжалостны, преследуя коррупцию или пьянство, когда подобные вещи случаются среди чиновников, но они создали систему, при которой соблазн мелкой коррупции огромен, и их собственная материалистическая теория должна бы убедить их в том, что при такой системе коррупция должна быть безудержной.

Вторая группа правящего слоя, к которой можно отнести людей, занимающих политические посты непосредственно ниже верхушки пирамиды, состоит из карьеристов, ставших ревностными большевиками по причине материального успеха большевизма. Сюда можно отнести армию полицейских, шпионов, секретных агентов… С этой стороны большевизм представлен Чрезвычайной комиссией, органом практически независимым от правительства, обладающим своими собственными вооруженными формированиями, снабженными продовольствием лучше, чем Красная армия. Этот орган правомочен заключать в тюрьму без предварительного следствия любого человека по обвинению в спекуляции или контрреволюционной деятельности… У ВЧК везде шпионы, и обыкновенные смертные испытывают ужас по отношению к ней.

Третья группа правящей бюрократии, – утверждал Бертран Рассел, – состоит из людей, не являющихся ревностными коммунистами, но которые сплотились вокруг правительства, поскольку оно оказалось стабильным…» [718]

Конечно, до стабильности Советскому правительству еще было далеко как по внутреннему положению в России, так и фактом ее международной изоляции. Несомненным было лишь то, что большевики господствовали и управляли, хотя в начале 20-х гг. при переходе от войны к миру в партии наметился кризис.

Фактический переход от войны к мирному строительству социализма наметился в ходе Гражданской войны на VIII съезде РКП(б), который проходил в марте 1919 г. На съезде присутствовали 430 делегатов, представляющих 315 тыс. членов партии, 15 национальностей: 190 русских, 49 евреев, 21 латыш, 10 поляков, 5 литовцев, 4 армянина и др. Съезд принял вторую Программу партии – программу на период перехода от капитализма к социализму. Съезд решил: отныне ЦК не будет больше единственным руководящим органом партии, из своего состава он должен выделить Политбюро и Оргбюро – каждое не более 5 человек плюс секретариат.

Делегаты обсудили актуальные вопросы: об отношении к крестьянству; об организации Красной армии, о создании Коминтерна и др. Считая крестьян союзниками рабочих, на съезде решили не трогать кулака, лояльно относящегося к Советской власти. В то же время Ленин отмечал: «Прекрасная вещь революционное насилие и диктатура, если они применяются, когда следует и против кого следует. Но в области организации их применять нельзя» [719]. Ленин лукаво уверял делегатов съезда: «После революции 25 октября (7 ноября) 1917 г. мы не закрыли даже буржуазных газет, и о терроре не было и речи».

В решениях съезда подчеркивалось, что РКП(б) стоит у власти и держит в своих руках весь советский аппарат. В то же время в постановлении съезда говорилось: «Партия старается руководить деятельностью Советов, но не заменять их». Так как в отношении к советским республикам был принят федеративный принцип, выдвигались предложения и организации РКП(б) на основе федерации самостоятельных коммунистических партий. Съезд высказался за централизованную партию с монолитным ЦК, руководящим всей работой в целом. Все решения РКП(б) и ее руководящих учреждений безусловно обязательны для всех членов партии независимо от их национальности. ЦК коммунистов национальных республик пользуются правами областных комитетов партии и целиком подчиняются ЦК РКП(б).

Ленин выразил главную суть политики партии: «Мы ценим коммунизм только тогда, когда он обоснован экономически» [720]. В программе партии было записано, что «социалистический способ производства может быть упрочен на основе товарищеской дисциплины трудящихся, максимальной их самодеятельности, сознания ответственности и строжайшего взаимного контроля над продуктивностью труда». На съезде была обоснована суть «военного коммунизма» и необходимость его введения, продиктованная экстремальными условиями того времени: «крайней нуждой, разорением и войной», – отмечал Ленин.

Особую остроту дискуссии на съезде вызвало обсуждение вопроса об организации Красной армии. Гражданская война и военная интервенция показали, что прежние теоретические и политические представления о вооруженных силах пролетарского государства с милиционной системой, добровольчеством, выборностью командиров, децентрализацией, революционной партизанщиной изжили себя. В новых условиях необходима мобильная, массовая (в полтора миллиона человек) классовая армия, формируемая путем мобилизаций, со строгой военной дисциплиной, централизованным управлением, с привлечением в нее офицеров старой армии. В то же время в армии действовал партийно-политический аппарат, руководимый военными комиссарами, которые контролировали военных специалистов.

За усиление политического контроля, предоставление большей самостоятельности революционным массам выступила «военная оппозиция». «Мы не можем отдать армию военным» был главный тезис «оппозиции», «…единоличного командования не может быть», – заявил член реввоенсовета 5-й армии В.М. Смирнов.