Глеб Носовский - Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами «древних» греков

Надо сказать, что приведенные выше пять портретов Кортеса мало похожи друг на друга. По-видимому все они нарисованы «из головы», с опорой на уже скалигеровские представления о прошлом. Изображенный здесь персонаж, — например, с роскошными перьями на шляпе, см. рис. 8.15, — также мало походит на поздние романовские «портреты грубых казаков». Две группы редакторов — одна в России, другая — в Западной Европе придумывали свои версии, окрашивая их в фантастические цвета.

Рис. 8.21. Подпись HERNAN CORTES на старинном портрете. Так испанцы изобразили Атамана ГЕРМАНА-ОРДЫНЦА = Ермака. Взято из [10], с. 39.

Из романовской версии известно, что атаман Ермак и его казаки некоторое время буйствовали и находились в весьма напряженных отношениях с царскими властями. В это время наместниками Грозного, якобы только на Урале, были Строгановы. Они решили привлечь казаков на свою сторону, чтобы направить их энергию на дела, полезные для государства. Идея удалась. Ермак и казаки были обрадованы предложением отправиться в поход на завоевание «Сибири». Под руководством Строгановых Ермак набирает отряд и готовится к выступлению.

Карамзин сообщает: «Мы говорили о происхождении, доброй и худой славе, верности и неверности Донских Козаков, то честных воинов России, то мятежников, ею не признаваемых за Россиян. ГНЕВНЫЕ ОТЗЫВЫ ИОАННОВЫ (Ивана Грозного — Авт. ) о сей вольнице… были истиною: ибо Козаки действительно, разбивая купцев… грабя самую казну Государеву, НЕСКОЛЬКО РАЗ ЗАСЛУЖИВАЛИ ОПАЛУ; несколько раз высылались дружины воинския на берега Дона и Волги, чтобы истребить сих хищников: так в 1577 году Стольник Иван Мурашкин, предводительствуя сильным отрядом, МНОГИХ ИЗ НИХ ВЗЯЛ И КАЗНИЛ; НО ДРУГИЕ НЕ СМИРИЛИСЬ: уходили на время в пустыни, снова являлись и злодействовали на всех дорогах, на всех перевозах…

К числу буйных Атаманов Волжских принадлежали тогда ЕРМАК (ГЕРМАН) Тимофеев, Иван Кольцо, осужденный Государем на смерть, Яков Михайлов, Никита Пан, Матвей Мещеряк, известные своим удальством редким: слыша, как они ужасают своею дерзостию не только мирных путешественников, но и все окрестные Улусы кочевых народов, умные Строгановы предложили сим пяти храбрецам службу честную; послали к ним дары, написали грамоту ласковую (6 Апреля 1579 года), убеждая их отвергнуть ремесло, недостойное Христианских витязей, быть не разбойниками, а воинами Царя Белаго, искать опасностей не безславных… сказали: „имеем крепости и земли, но мало дружины: идите к нам оборонять Великую Пермь и восточный край Христианства“. Ермак с товарищами прослезился от умиления…

Они подняли знамя на берегу Волги: кликнули дружину, собрали 540 отважных бойцев и (21 Июня) прибыли к Строгановым — „с радостью и на радость“, говорит Летописец… Атаманы стали грудью за область Христианскую. Неверные трепетали; где показывались, там гибли…

Сей успех был началом важнейших.

Призывая Донских Атаманов, Строгановы имели в виду не одну защиту городов своих… узнав разум, великую отвагу, решительность их главного Вождя, Ермака Тимофеева, родом неизвестнаго, душею знаменитаго, как сказано в летописи; составив еще ОСОБЕННУЮ ДРУЖИНУ из Русских Татар, Литвы, Немцев… добыв оружия, изготовив все нужные запасы, Строгановы ОБЪЯВИЛИ ПОХОД, ЕРМАКА ВОЕВОДОЮ И СИБИРЬ ЦЕЛЬЮ. Ратников было 840, одушевленных ревностию и веселием… ДОНЦЫ надеялись заслужить милость Государеву» [39], т. 9, гл. 6, столбцы 224–225.

На рис. 8.22 приведено изображение из Кунгурской Летописи: казаки разбойничают на морях и на реках.

Теперь обратимся к западноевропейской версии тех же событий.

Рис. 8.22. Казаки Ермака разбойничают на морях и реках. «И в каковой храбрости Герман в дружине своей Ермаком прослыв и атаманом наречен, яко зрачен, воюя бусы по Хвалынскому морю и на Волге со многими своеволными вой, яко и царскую казну шарпал» [67], с. 20.

Испанские источники говорят, что Эрнан Кортес был в напряженных отношениях с королевским наместником-губернатором Диего Веласкесом, правившим на острове Кубе. Веласкес даже собирался схватить и казнить Кортеса. Однако этого не произошло. Напротив, Веласкес сменил гнев на милость и назначает Кортеса главнокомандующим морским походом в Центральную Америку, дабы покорить ее. Кортес обрадован и набирает отряд соратников.

Вот что говорят старые документы. Берналь Диас сообщает: «После прибытия на Кубу командующего Хуана де Грихальвы, согласно моим записям, губернатор Диего Веласкес, узнавший о существовании богатых земель, ПРИКАЗАЛ СНАРЯЖАТЬ БОЛЬШУЮ АРМАДУ, гораздо большую, чем прежде; десять судов было скоро собрано в гавани Сантьяго де Куба…

Шел спор. Но вот потихоньку и понемножку два наперстника губернатора Диего Веласкеса… сговорились с Эрнаном Кортесом, уроженцем Медельина… Секретарь и контадор ловко обладили дело, тем более, что Кортес обещал им хороший пай в добыче, и та должна была быть немалая… Много лестного они говорили о Кортесе, убеждая, что ОН ЕДИНСТВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК, подходящий для этого предприятия и что Диего Веласкес в его лице найдет неутомимого и неустрашимого командующего армады… вдобавок, он был крестником Веласкеса, который был и посаженным отцом, когда Кортес венчался с доньей Каталиной Хуарес; наконец они убедили губернатора, и Кортес был назначен генерал-капитаном… Выбор этот одним понравился, других обидел…

Когда губернатор Веласкес… прибыл на мессу и пригласил Эрнана Кортеса занять место по правую руку, некий шут, Сервантес „Сумасшедший“… подскочил к Веласкесу, состроил ему рожу и разразился насмешками: „Ну, дядя Диего, не плохого ты генерал-капитана состряпал! Прощайся со своей армадой“» [10], с. 39–40.

Лас Касас сообщает куда более яркие подробности конфликта, происшедшего ранее между Веласкесом и Кортесом. «Перебирая, кого бы назначить командующим, остановился он (Веласкес — Авт. )… на Эрнандо Кортесе (не без внушения со стороны, как полагали), который был его слугою и секретарем и КОТОРОГО ОН ЧУТЬ БЫЛО НЕ ОТПРАВИЛ НА ВИСЕЛИЦУ, о чем рассказано выше… Дьего Веласкес знал его сметливость и опытность» [6], с. 356.