Сергей Захаревич - Большая кровь

За исключением двух выдумщиков — капитанов 3-го ранга С. Богорада (командир Щ-310) и М. Калинина (командир Щ-307), рассказавших о великом множестве славных подвигов в районе Виндавы (Вентспилса), все остальные экипажи «январ-ско- февральского» эшелона подводных лодок противника почему-то обнаруживали редко.

И я понял, что советские подводники попросту скрывали правду. Об этом недвусмысленно говорят обстоятельства успехов Маринеско и Коновалова. «Густлов» по приказу капитана Фридриха Педерсена шел с включенными огнями, без противолодочного зигзага, да всего лишь на 12 узлах— в тот момент на большее он не был способен. Серьезное охранение судна отсутствовало, что и позволило стрелять по нему с пистолетной дистанции. «Штойбен» же и «Гойя» вообще не имели никакого охранения.

Вывод очевиден — советские подводники атаковали только легкие цели, предпочитая не связываться с хорошо охраняемыми войсковыми конвоями. Транспорты с войсками советские капитаны видели, но не атаковали, а если и осмеливались на атаку, то торпеды пускали издалека, наобум лазаря, во избежание контратак эскорта. Потому войска противника беспрепятственно прошли в Германию, что впоследствии стоило жизни не одному советскому солдату.

«В числе погибших кораблей от наших подводных лодок, торпедных катеров и авиации немецкий адмирал Ф. Руге в своей книге «Война на море 1939—1945 гг.» указывает: тяжелые крейсеры «Лютцов», «Хиппер», «Шеер», легкий крейсер «Эмден», линкоры «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен», миноносцы Т-3, Т-5, Т-10, Т-34 и Т-36, кроме того, были выведены из строя легкий крейсер «Кельн» и эскадренный миноносец Z-34. Свой рассказ о гибели фашистского надводного флота адмирал

Руге заканчивает словами: «В момент окончания войны для действий на море оставались пригодны только «Принц Ойген» и «Нюрнберг». Эти признания убедительно говорят о том, что наш Краснознаменный Балтийский флот успешно решал стоявшие перед ним задачи в войне с гитлеровской Германией» (Грищенко П.Д. На фарватерах Балтики. Веб. «Глубинный дозор». М., 1978, с. 112)

Здесь Грищенко лжет совершенно открыто — в расчете на дураков: Руге в своей книге указывает названные выше суда как погибшие или поврежденные на Балтике, только вот советский флот и авиация имели к этому весьма малое отношение.

Так, тяжелый крейсер «Лютцов» в середине апреля 1945 года от близких разрывов бомб британских «Ланкастеров» сел на грунт в районе Свинемюнде, но продолжал обстрел подходящих советских войск до 3 мая, после чего был взорван своей командой.

«Адмирал Хиппер» 9 апреля 1945 года тяжело повредили английские бомбардировщики в сухом доке Киля. 2 мая он тоже был взорван своим экипажем.

«Адм ирал Шеер» был потоплен в тот же день — 9 апреля 1945 года (в 22.05) в Киле серией из пяти бомб с британских бомбардировщиков (его забетонированный корпус служит сейчас фундаментом, на котором располагается портовая автостоянка).

Легкий крейсер «Эмден» пострадал в Киле во время налета британской авиации в ночь с 13 на 14 апреля 1945 года, после чего 3 мая взорван своей командой (любопытно, что этот самый «Эмден» советское командование «зачло» Маринеско — вместо «Штойбена». Дело в том, что капитан С-13 доложил, что 9 февраля потопил крейсер противника типа «Эмден», а не грузопассажирское судно).

Старые броненосцы «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен» вообще не были потоплены: первый, будучи поврежден авианалетами союзников, экипаж в январе 1945 года бросил в Гдыне; второй взорван в Свинемюнде 4 мая 1945 года, уже после фактической капитуляции Германии.

Миноносцы Т-3 и Т-5 действительно на счету КБФ: 13 марта 1945 года они подорвались на минах (выставленных Л-21 капитана 2-го ранга С.С. Могилевского) у полуострова Хель.

МиноносецТ-10 потопила союзная авиация в гавани Готен-хафен (Гдыня) 18 декабря 1944 года.

Миноносец Т-34 подорвался на минах во время учебных стрельб у мыса Аркона 20 ноября 1944 года. Долгое время совете-кая пропаганда врала, что мины эти выставила JI-3, однако координаты постановок и гибели корабля не совпадают. Позже выяснилось, что мины (одной банкой из 20 единиц с интервалом в 185 метров и углублением 3 метра) выставили британские самолеты.

МиноносецТ-36 3 мая 1945 года был поврежден подрывом на английской мине. На следующий день, двигаясь малым ходом в слабом охранении, он подвергся атаке шести Ил-2 из состава 7-го гвардейского штурмового авиаполка ВВС КБФ и, получив три прямых бомбовых попадания, затонул севернее острова Узедом.

Легкий крейсер «Кёльн» находился в Вильгельмсхафене, когда 30 марта 1945 года американская авиация повредила сухой док, где находился корабль. Крейсер погрузился на дно дока, но его зенитная артиллерия продолжала действовать до конца войны.

Что касается повреждения эсминца Z-34, тут история довольно любопытная.

15 апреля 1945 года самолеты КБФ донесли о скоплении транспортов противника в районе косы Хель (тех самых транспортов, которых в упор не видел Маринеско). В Данцигскуюбухту были направлены два торпедных катера (почему-то всего два, а не 12 или 22) под общим командованием П.П. Ефименко. Эти катера вечером 16 апреля прибыли в указанный район, где выяснилось, что пилоты не соврали и на мелководье, у самой оконечности косы, под прикрытием береговых батарей располагается группа войсковых транспортов. Только вот беда — транспорты, помимо сухопутной артиллерии, прикрывали с моря конвойные суда, располагавшиеся в две линии: в первой — сторожевики и катера, во второй — миноносцы. Попытка прорваться к транспортам успеха не имела и торпедные катера, выпустив торпеды по первым попавшимся целям, пустились наутек, преследуемые огнем противника. Уже после капитуляции Германии выяснилось, что одна из торпед угодила в новейший немецкий эсминец Z-34 водоизмещением 2500 тонн и нанесла ему серьезные повреждения. Советских пропагандистов хлебом не корми: неудачная атака вражеских транспортов тут же превратилась в «охоту на Z-34» со счастливым концом.

Короче говоря, Балтийский флот не выполнил в ходе войны ни одной из стоявших перед ним задач (за исключением разве что огневой поддержки сухопутных войск и посылки экипажей на фронт в качестве морской пехоты) и фактически провалил все кампании. Таков беспристрастный итог.

Черноморский флот

22 июня 1941 года он тоже не подвергся авианалету. Противник сбрасывал с самолетов мины.

В первые же дни выявилась разница между довоенными умствованиями кремлевских стратегов и реальным уровнем подготовки ЧФ и его ВВС, брошенных на бомбардировку румынских портов, но не добившихся ничего, кроме потерь.

По плану «Гроза», главной задачей флота являлась блокада Босфора от проникновения итальянского флота в Черное море, а также блокада румынского побережья и десантные операции на нем. От десантных операций, в связи с неблагоприятным развитием ситуации на фронтах, пришлось отказаться. Что же до блокадных действий, то обнаружилось, что, во-первых, в условиях активного противодействия врага (пусть уступающего на море и в воздухе по всем статьям) командование флота не шибко рвется к чужим берегам. А во-вторых, стало понятно, что осуществлять блокадные операции на относительно удаленном участке внутреннего морского бассейна советские моряки и их командиры просто не умеют. В результате все громо- и молниеподобные операции (на бумаге) плана «Гроза» вылились в пару-тройку несуразных набеговых акций на Констанцу и серию авианалетов, во время которых авиация и флот понесли напрасные потери, не причинив врагу никакого вреда.