Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

Как уже отмечалось выше, в проекте в качестве отдельного раздела были представлены изменения и дополнения в связи с введением в программу школы преподавания китайского языка. В проекте о китайском отделении перечислялись причины, по которым изучение китайского языка являлось необходимым для туркестанских войск. Предлагалось изменить порядок прохождения годовых стажировок для слушателей китайского отделения, заменив двухлетнюю заграничную командировку на годичную, и иметь только одну командировку в год. Для этого предлагалось передать из окружной подготовительной школы Приамурского военного округа те средства, которые использовались для подготовки офицера-китаиста от войск Туркестанского военного округа. Также предлагалось законодательно установить бюджет китайского отделения.

В мае 1914 г. закончили теоретический курс школы следующие офицеры: штабс-капитаны Пласковицкий и Пилиев, поручики Ченгеры и Синельников [1329]. В годичную командировку (в пределах округа) предназначались: штабс-капитан Пласковицкий – в Старый Ташкент для совершенстовавания в сартовском (главном) и персидском (второстепенном) языках; штабс-капитан Пилиев – в Мерв (персидский, тюркский); поручик Ченгеры – в Асхабад (персидский, тюркский); поручик Синельников – в Самарканд (персидский, тюркский). На докладной записке о стажировках командующий войсками округа оставил резолюцию: «Не лучше ли командировать в Персию, прикомандировав к частям войск, там расположенным» [1330]. В связи с этим штаб округа возбудил ходатайство перед Главным штабом об изменении пунктов командирования для офицеров Пилиева, Ченгеры и Синельникова, изучавших персидский в качестве основного языка, с внутренних областей Туркестанского края на Персию. Разрешение на это вскоре было получено от военного министра [1331]. Более того, Азиатская часть в связи с этим поставила вопрос о командировании в будущем офицеров, изучающих персидский язык в качестве основного, в первый год стажировки в Персию вместо Туркестана. На вопрос о том, были ли офицеры направлены в Персию, нельзя ответить с определенностью, принимая во внимание начавшуюся вскоре мобилизацию войск округа по объявлению войны. В связи с мобилизацией офицеры-слушатели, находившиеся в языковых стажировках, были возвращены в свои части. В результате практически закончившие полный курс школы офицеры набора 1911 г. не смогли сдать экзамен по итогам второго года языковой стажировки и получить звание офицера-переводчика.

Одной из отличительных особенностей Ташкентской офицерской школы восточных языков было наличие в ней китайского отделения. Фактически школа большую часть своей короткой истории имела два отделения: языков Среднего Востока и китайского языка. Ташкентская офицерская школа восточных языков явилась первым военно-востоковедным заведением, в котором оказались объединены языки ближневосточные и дальневосточные. Это обстоятельство отражало специфику Туркестанского военного округа, имевшего в зоне своей оперативной ответственности как страны Среднего Востока, так и обширную китайскую провинцию Синьцзян.

При создании курсов языка индустани принималась во внимание необходимость изучения языков Туркестанского края, а из сопредельных стран – Британской Индии, как наиболее вероятного противника России в Средней Азии. Китай продолжительное время оставался вне сферы внимания штаба Туркестанского военного округа. По этой причине потребность войск округа в переводчиках китайского языка отсутствовала, тем более что формально такие специалисты имелись – отдельные казачьи офицеры, прошедшие подготовку в школе переводчиков при русском консульстве в Кульдже.

После заключения англо-русского соглашения 1907 г., снявшего напряженность в отношениях двух стран в Азии, потребность в подготовке языковых специалистов в языке урду заметно снизилась. По мере пробуждения Китая и усиления китайской армии внимание штаба Туркестанского военного округа все больше обращалось к протяженной границе с Китаем. Для изучения реформ в Китае и в китайской армии и выработки рекомендаций по военному планированию штабу округа потребовались специалисты по китайскому языку. Впервые этот вопрос обсуждался в штабе округа летом 1906 г. в период работы в Ташкенте делопроизводителя ГУГШ полковника Л. Г. Корнилова. В ноябре 1906 г. генерал-квартирмейстер штаба округа генерал-майор С. Д. Марков в письме к Корнилову интересовался возможностью официально поднять вопрос об изучении китайского языка в Ташкенте перед руководством Генерального штаба [1332]. Непосредственное решение (в инициативном порядке) штаба Туркестанского военного округа о введении китайского языка в программу Ташкентской офицерской школы восточных языков последовало в 1909 г. [1333]

К этому времени у «китайского проекта» штаба округа появляется главный идейный вдохновитель и организатор – штабс-капитан Н. Н. Стромилов, выпускник офицерского отделения Восточного института (вып. 1908 г.), который в феврале 1909 г. был прикомандирован к разведывательному отделению штаба округа и в мае того же года назначен заместителем начальника отделения (и. д. старшего адъютанта). Стромилов связывал с Ташкентом большие планы на свою дальнейшую службу и востоковедную деятельность. Как отмечал генерал-квартирмейстер штаба округа, Стромилов выражал желание «остаться в округе навсегда» [1334]. Судьбе было угодно так распорядиться, что в Ташкенте Стромилов пробыл всего три года, но сделал он за это время действительно немало.

Появление в Ташкенте такой деятельной фигуры, как Н. Н. Стромилов, имело чрезвычайно благоприятное значение для всей деятельности Ташкентской офицерской школы восточных языков. В Ташкенте он быстро сблизился с известными туркестанскими ориенталистами – Н. П. Остроумовым, А. А. Семеновым и др., – был избран членом правления Туркестанского отдела Общества востоковедения [1335]. Стромилов, талантливый военный востоковед, обладал большими организаторскими и педагогическими способностями. Он относился к тому типу людей, которые могли целиком посвятить себя служению выбранной ими цели и имели волю к ее достижению. В течение нескольких лет Стромилов в Ташкентской офицерской школе являлся основным генератором идей и концепций, которые не только отражали сущность начавшихся широких преобразований в военном деле, но и во многом шли впереди своего времени. Среди них – концепция развития военно-востоковедных кадров в связи с характером будущих геополитических вызовов и угроз России, концепция приоритета разведывательной деятельности в целях и задачах военного востоковедения, разработка теоретических основ учебного курса разведки.