Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Популярными у нэпманов были мероприятия просветительского характера. Правда, уровень их был столь же низок, как и уровень театральных постановок. Так, в 1927 г. большой успех имели лекции гастролировавшего по Сибири Николая Луганского. Он выдавал себя за профессора несуществующего московского театрального университета и выступал с докладом на тему о «Смысловом ядре женского тела», который, судя по афише, сопровождался сольным балетом несравненной Клео Луганской [489] Там же. 1927. 5 марта. .

Становление самосознания нэпманов во многом определялось их отношением к властям. Нэпманы не любили советскую власть, но старались не обострять с ней отношения. Проблемы, которые поднимали корпоративные организации предпринимателей, не имели принципиального характера и не затрагивали основ политики по отношению к частному капиталу. Исключением был только один вопрос – лишение предпринимателей избирательных прав. Нэпманы не хотели мириться со своим положением граждан второго сорта и неоднократно протестовали против несправедливого избирательного закона. Например, владелец крупного кожевенного магазина в Новосибирске Бухалов говорил корреспонденту «Советской Сибири»: «Какое имели право меня голоса лишать? Налогу я плачу больше всех… Советская власть палочную расправу учиняет, под палкой заставляет молчать, голоса лишает… В свободной России не должно быть пасынков. А мы самые настоящие пасынки и есть» [490] Новосибирские торговцы о перевыборах горсовета // Советская Сибирь. 1927. 19 янв. . Примечательно, что Бухалов, делая упор и на общедемократические ценности («в свободной России не должно быть пасынков»), одновременно подчеркивал свою исключительность («налогу я плачу больше всех»). Такая двойственность сознания была характерна для нэпманов.

Выступления частных предпринимателей носили декларативный характер и никогда не перерастали в активную борьбу с советской властью. Это признавали даже сотрудники ОГПУ, которым везде мерещились контрреволюционные заговоры [491] См.: ГАНО. Ф. Р-725. Оп. 1. Д. 39. . В целом отношение нэпманов к власти можно охарактеризовать как терпеливую покорность. Предприниматели надеялись, что государство рано или поздно осознает необходимость и полезность частного предпринимательства и решит все наболевшие проблемы. Это, впрочем, совсем не мешало нэпманам постоянно обманывать государственные органы.

По мере свертывания нэпа взгляды предпринимателей менялись. Если в начале и даже середине 1920-х гг. нэпманы с энтузиазмом поддерживали все постановления, направленные на создание нормальных условий для работы частного капитала, то в конце десятилетия их отношение к государству существенно изменилось. В 1924 г. правительство издало закон о льготах частным золотопромышленникам, и предприниматели немедленно пошли в золотодобывающую отрасль [492] Там же. Ф. Р-22. Оп. 1. Д. 38. Л. 46 об. . Однако всего лишь четыре года спустя, в 1928 г. нэпманы фактически проигнорировали аналогичный закон о льготах частным строительным фирмам [493] Советская Сибирь. 1928. 28 апр. . Предприниматели, наученные горьким опытом, полагали, что это еще один из способов, при помощи которых государство хочет выманить у них деньги. Таким образом, доверие нэпманов к властям постепенно ослабевало.

Система ценностей нэпманов имела множество общих черт с системой ценностей дореволюционных предпринимателей. Нэпманы, видимо, многое заимствовали у представителей купеческого и мещанского сословий. Примечательно, что бывших купцов и мещан в составе социальной группы нэпманов было не более 10 %. Однако они смогли навязать свои ценности выходцам из других сословий.

Несмотря на очевидное сходство самосознания нэпманов и дореволюционных коммерсантов, имелись и существенные различия. Например, сибирские купцы не считали большим грехом обогащение за счет обмана казны или покупателя, но в деловых отношениях между собой купеческое слово являлось самой надеждой гарантией выполнения взятых обязательств. Для нэпманов слово чести перестало что-либо значить. Они соблюдали обязательства только тогда, когда им это было выгодно. Чтобы избавиться от конкурентов, нэпманы вполне могли пойти на подлость – написать донос в налоговые органы, милицию или ОГПУ. Так, красноярский торговец Золбернштейн в надежде добиться благосклонности властей неоднократно информировал соответствующие органы о планах своих коллег по сокрытию ценностей [494] Демчик Е.В. Частный капитал… С. 192. .

Дореволюционные предприниматели нарушали закон, но старались все-таки держаться в определенных рамках. Человек, который наживал богатство исключительно незаконным путем, подвергался осуждению. Нэпманов не пугало мнение окружающих. Мошенничество приняло громадные размеры. Обогащение путем обмана считалось доблестью в предпринимательской среде. Нэпманы, в отличие от деловых людей дореволюционного периода, не брезговали и «грязными» способами добывания денег, вроде содержания притонов, торговли наркотиками и скупки краденого.

Формирование этих ценностей свидетельствует о влиянии на нэпманов уголовного мира. Поскольку в 1920-е гг. частное предпринимательство стремительно криминализировалось, можно предположить, что к концу нэпа влияние уголовного мира стало доминирующим и уголовные ценности окончательно вытеснили из сознания нэпманов все остальные.

Все попытки государственной власти повлиять на самосознание нэпманов и привести его в соответствие с коммунистической идеологией ни к чему не привели. Ни уговоры, которые практиковали регулирующие органы и профсоюзы, ни кампании по бойкоту частного сектора, ни угрозы не действовали на предпринимателей. При этом сами нэпманы очень успешно воздействовали на остальное население. Нэпманские ценности, в первую очередь стремление к обогащению, к материальному благополучию, проникали в сознание представителей практически всех социальных групп. Даже такие, казалось бы, далекие от предпринимательства люди, как представители интеллигенции, не могли устоять перед страстью к наживе. В 1926 г. получило широкую огласку дело «Чанрыбсоюза». Крупное частное предприятие было замаскировано под кооперативный союз рыбацких артелей. Вдохновителем и организатором предприятия был некий Горнунк – молодой человек, только что окончивший два факультета МГУ. Вместе с ним «лжекооперативным» союзом руководили член партии Разумовский и известные в Сибири нэпманы Кочедамов и Суханов [495] Советская Сибирь. 1926. 20 февр. .

Нэпманский стиль жизни, манера поведения привлекали людей. Председатель сибирского краевого суда с гневом писал, что многие судьи и работники правоохранительных органов предпочитают дружбу с нэпманами общению с членами партии и таким образом попадают под влияние чуждых элементов [496] ГАНО. Ф. Р-1021. Оп. 6. Д. 9. Л. 51. .