Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Существовали и более мелкие организации нэпманов, объединявшие предпринимателей по отраслевому или территориальному признаку. Типичным примером такой организации может служить комитет металлистов и деревообделочников, созданный в Омске.

Комитет нанял профессионального юриста, который помогал составлять жалобы в налоговую инспекцию. Члены комитета подали прошение заместителю уполнаркомфина по Сибири заявление, в котором просили допустить их представителей в налоговую комиссию. Комитет также обращался в губисполком с просьбой улучшить жилищные условия предпринимателей и в губернский отдел труда с требованием пересмотреть правила об ученичестве, ущемлявшие права хозяев промышленных заведений. В результате активности членов комитета положение омских металлистов и деревообделочников изменилось в лучшую сторону [513] Там же. Ф. Р-725. Оп. 1. Д. 39. Л. 25. .

Все вышеперечисленные факты свидетельствуют о том, что социальная группа нэпманов была достаточно хорошо организована. Частные предприниматели отчетливо осознавали свои цели и активно боролись за их достижение.

К концу 1920-х гг. остатки экономических свобод времен нэпа были уничтожены. Большая часть частных торговых и промышленных предприятий закрылась. От всего разветвленного частного сектора экономики остался лишь небольшой сегмент, состоявший из торговых палаток и небольших ремесленных мастерских. Существовал также мощный нелегальный частный сектор, который позже получил название «теневой» экономики и давал работу миллионам советских граждан.

Условия 1930-х гг., на первый взгляд, выглядят неблагоприятными для развития частного предпринимательства. Представляется, что государственная политика практически не оставила места частной инициативе в экономике. Однако в это десятилетие, как и в предыдущее, условия предпринимательской деятельности не определялись одной лишь государственной политикой. Дело в том, что суперцентрализованная экономическая система, созданная в Советском Союзе, была очень громоздким и плохо поддающимся контролю организмом. При определенных достижениях в тяжелой индустрии и энергетике в стране отсутствовало нормальное снабжение граждан товарами широкого потребления и продовольствием, что открывало широчайшие просторы для частнопредпринимательской деятельности. С 1928 по 1934 г. существовала карточная система. Система государственного снабжения могла полностью удовлетворить потребности только советской элиты. Что же касается остального населения, то оно было вынуждено обеспечивать себя с помощью «теневой» экономики. К 1935 г. продовольственный кризис был в основном пройден, но трудности со снабжением все равно оставались. Отсутствие одежды, обуви, посуды и других предметов быта порождало лихорадочный спрос на них.

Как отмечалось ранее, государственная политика по отношению к частному предпринимательству была чрезвычайно жесткой. В период первой пятилетки государство стремилось искоренить все формы частной экономической активности. Новый закон о подоходном налоге, принятый в 1930 г., подписывал приговор практически всем остававшимся еще на плаву нэпманам. По состоянию на 1 июля 1932 г. в СССР числились всего 661 торговец и 64 промышленника [514] Марьяхин Г. Очерки истории налогов с населения СССР. М., 1964. С. 163. .

Хотя более или менее крупные частные предприятия были ликвидированы, но мелкие ремесленные мастерские продолжали работать. Их деятельность была связана множеством ограничений, главным из которых был запрет на привлечение наемной рабочей силы. Ремесленники были обязаны продавать свой товар через государственную или кооперативную торговую сеть, в отдельных случаях допускалась продажа продукции частных мастерских самими ремесленниками на открытых базарах.

Последующие законы все более и более ограничивали экономическую свободу ремесленников. По закону 1935 г., кустари лишались права производить одежду, обувь, головные уборы, изделия из кожи и металла для продажи на рынке. В отдельных случаях изготовление одежды и обуви разрешалось, но только на заказ и из материала заказчика. «Правила регистрации кустарных и ремесленных промыслов», изданные в 1935 г., еще более сузили список предметов, разрешенных для производства. Кустари теперь не имели права покупать и перерабатывать любые пищевые продукты. Было оговорено, что кустари, занимающиеся запрещенными промыслами, будут нести уголовную ответственность [515] Правила регистрации кустарных и ремесленных промыслов // Подоходный налог с плательщиков, облагаемых финансовыми органами. [Госфиниздат], 1944. .

Конституция 1936 г. провозглашала: «Наряду с социалистической системой хозяйства, являющейся господствующей формой хозяйства в СССР, допускается мелкое частное хозяйство единоличных крестьян и кустарей, основанное на личном труде и исключающее эксплуатацию чужого труда» [516] Конституция СССР. М., 1937. Гл. 1. Ст. 9. . Однако это утверждение было не более чем приемом идеологической борьбы. В то же самое время XVII съезд партии призывал к окончательному искоренению кустарей и других «капиталистических элементов» к концу второй пятилетки. Как убедительно доказывает американская исследовательница Д. Хесслер, призывы к окончательному уничтожению частного сектора оказались нереализованными. Мелкие кустари, которых волей советского правительства следовало отправить на «свалку истории», все-таки продолжали существовать. По данным официальной финансовой статистики, в конце 1940 г. в стране насчитывалось 75 418 ремесленников [517] Hessler J. A Postwar Perestroika?.. P. 519. .

Еще одной нишей, в которой частное предпринимательство продолжало существовать более или менее легально, были производственные кооперативы. Если потребительские общества к началу 1930-х гг. фактически стали частью государственной торговой сети, то кооперативы кустарей и инвалидов сохраняли относительную самостоятельность. Члены производственных артелей имели некоторые льготы. Например, члены кооператива, занимавшиеся той же деятельностью, что и некооперированные кустари, платили гораздо меньше налогов. Это стимулировало рост производственных кооперативов. Только за первое полугодие 1936 г. в производственные кооперативы вступило 42 тыс. новых членов и кооперацию инвалидов – 19 тыс. кустарей [518] Марьяхин Г. Очерки истории налогов… С. 195. . Льготы, которые имели члены кооперативов, не распространялись, однако, на сами кооперативы. Если в начале 1930-х гг. кооперативы облагались налогами наравне с государственными предприятиями – 20 % от прибыли, то к середине десятилетия налоговый пресс на них был увеличен. В 1938 г. производственные кооперативы платили 23 % от прибыли, не превышавшей 8 %. При доходе кооператива более 32 % государство изымало до 90 % его прибыли. Если бы кооперативы платили налоги в соответствии с законом, то заниматься предпринимательской деятельностью им было бы невыгодно. Однако, пользуясь тем, что контроль со стороны государства был слаб, кооперативы легко скрывали истинные размеры своей прибыли.