Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Почему же «приличная» норма хищения вообще существовала? Была ли она официально санкционирована? Конечно, нет. Сама идея советского государства подразумевала строжайший контроль над экономикой и исключала какую бы то ни было частную активность в этой сфере. Однако, пытаясь воплотить эту идею в жизнь, советское правительство неизменно наталкивалось на пассивное сопротивление населения. Даже массированные идеологические кампании не могли переделать советских людей, которые в массе своей по-прежнему оставались Homo economicus и в гораздо большей степени были озабочены своими частными интересами, нежели абстрактными интересами социалистического государства. Именно поэтому советские граждане довольно терпимо относились к хищениям и частнопредпринимательской деятельности под маской кооперативов, но только если доходы предпринимателей не превышали «приличной» нормы. Отношение к тем, кого советский уголовный кодекс называл спекулянтами, было более сложным. С одной стороны, большинство спекулянтов зарабатывало, как правило, только для того, чтобы прокормить себя и семью, следовательно, их доходы никак не выходили за рамки «приличной» нормы. С другой стороны, в отличие от расхитителей и «лжекооператоров», которые получали прибыль, обкрадывая государство, они зарабатывали на своих же согражданах и этим вызывали раздражение.

Более или менее терпимое отношение к подпольным предпринимателям до некоторой степени компенсировало риск быть осужденным за экономические преступления. Многие советские граждане предпочитали рисковать. К сожалению, наша источниковая база не позволяет с точностью судить о том, кто входил в группу частных предпринимателей в 1930-е гг. С уверенностью можно утверждать, что большая их часть занималась очень мелким бизнесом. Типичный предприниматель 1930-х гг. – ремесленник, работавший в индивидуальном порядке или привлекавший несколько наемных рабочих. Специализация в бизнесе, как правило, отсутствовала, т. е. тот, кто производил товар, тот его и продавал. Конечно, были и крупные фирмы, в которых функции производителей, продавцов и управляющих были разнесены. Однако чем крупнее была фирма, тем сильнее был риск, что ее основатели будут обнаружены и арестованы. Поэтому в 1930-е гг. частное предпринимательство было обречено оставаться мелким [526] Там же. С. 364. .

Частные предприниматели 1930-х гг. – преимущественно бывшие торговцы, промышленники и разного рода деловые люди, чей приход в коммерцию совпал с началом нэпа. Составлявшие в 1920-е гг. ядро социальной группы частных предпринимателей, эти люди постепенно смещались на периферию частного предпринимательства. Их методы работы, привычки, культура перестали соответствовать эпохе. В 1930-е гг. появляется новый тип частных предпринимателей, который позже занял лидирующие позиции в «теневой» экономике.

Новое ядро частных предпринимателей формировалось не в кустарных мастерских и не в лжекооперативах, а на государственных предприятиях, в основном легкой промышленности и торговли. Материалы НКВД, введенные в научный оборот Е.А. Осокиной, дают некоторое представление о новых лидерах «теневой» экономики. Например, в 1940 г. директор магазина № 32 Краснопресненского промторга построил себе дачу стоимостью в 100 тыс. руб., купил легковую машину, два мотоцикла, построил специальный гараж и даже проложил асфальтовую дорогу к даче длиной в 1 км. Покупка антиквариата, посещение ресторанов также представляли часть быта этого советского миллионера. Крупнейшим богачом в Москве в начале 1940-х гг. НКВД считал директора одного из промтоварных магазинов. Получая зарплату в размере 600 руб., он расходовал 10–15 тыс. руб. в месяц. В прошлом частный торговец Киевской губернии, в советский период он начал работать в Москве в кооперативе «Коммунар» и со временем стал директором крупного столичного магазина. Его метод – «брать контрибуцию». Оценивая, сколько та или иная секция в магазине может наворовать за месяц, он ставил туда своих людей, учил их махинациям и брал мзду – по 3–10 тыс. руб. в месяц [527] Осокина Е.А. Предпринимательство и рынок в период свободной торговли // Социальная история. Ежегодник. 2000. М., 2000. С. 158–159. .

Многие «теневики» 1940-х гг. были довольно тесно связаны с миром коммерции в период нэпа, но они представляли собой уже иной, отличный от нэповского тип частного предпринимателя. Непременными атрибутами этого нового социального типа были управленческая позиция и наличие неформальных контактов с непосредственным начальством, также с ключевыми людьми из правоохранительных и контрольных органов. Последнее было особенно важно, поскольку без соответствующего прикрытия любая «теневая» экономическая деятельность была невозможна. В 1930-е гг. неформальные связи между хозяйственниками, номенклатурой и правоохранительными органами не отличались прочностью. Установлению крепких связей препятствовала общая нестабильная обстановка в стране, люди слишком часто перебрасывались с одной руководящей должности на другую, не успевая при этом установить неформальные контакты. Однако, как показывает исследование Е.А. Осокиной, даже в нестабильной атмосфере предвоенного десятилетия подобные связи имели место, причем не только на низовом, но и на уровне начальников главков в центральных наркоматах [528] Там же. С. 159. .

В отличие от кустарей и частных торговцев, которые стремились как можно дольше сохранять свою независимость от командно-административной системы, дельцы «теневой» экономики нового типа, наоборот, стремились слиться с системой, занять в ней ключевые позиции и использовать ее ресурсы в своих интересах. Подобные жизненные установки способствовали формированию иной системы ценностей, не такой, как у предпринимателей 1920-х гг. Центральным ее элементом была исключительная способность мимикрировать, приспосабливаться к любым условиям. В послевоенные годы на основе этой отличительной черты «теневиков» нового типа выросла особая субкультура мира подпольной коммерции.

Сферы деятельности и методы работы предпринимателей «старого» и «нового» типов существенно различались. О том, как работали «старые» предприниматели, дает представление «Обзор работы органов РК милиции по борьбе со спекуляцией», датированный апрелем 1939 г. Согласно данным милиции, основными предметами спекуляции являлись: «по промтоварам: х. б. ткани, шерсть, сукно, кожа, обувь, галоши, трикотажные изделия и т. д.

По пищевым продуктам: мясо, животное и растительное масло, овощи, мука, гречневая и пшенная крупа, рис, овес, кукуруза, горох, подсолнухи, а также крупный и мелкий скот.

По другим видам продукции: гвозди, метизные изделия, бумага, цветные металлы, электропровод, стройматериалы, авторезина и автозапчасти» [529] ГА РФ. Ф. Р-7511. Оп. 10. Д. 141. .