Жорж Бордонов - Филипп IV Красивый. 1285–1314

Именно с этими трудностями ему пришлось столкнуться, поскольку он не мог отказаться от идеи сделать свое королевство модернизированным государством.

В то время жил адвокат из Кутанса, который сделал все возможное, чтобы привлечь внимание Филиппа Красивого. Он учился в Парижском университете у прославленных преподавателей. Он обладал неоспоримой культурой. Полный идей, в которых самые ужасные химеры, к сожалению, соседствовали с реальностью, и обладающий образным и оригинальным умом, он верил, что достигнет самых высоких постов, обучая короля и его совет искусству управления! Для этого странного персонажа не существовало неразрешимых проблем, препятствий, которые нельзя было бы преодолеть одним росчерком пера. Его звали Пьер Дюбуа [270] Пьер Дюбуа (между 1250 и 1255 — после 1321) — французский правовед и политический публицист, живший в период правления короля Филиппа IV Красивого, более всего известный как автор ряда политических памфлетов, в которых высказывались оригинальные и смелые для того времени идеи. . Для меня большая честь написать, что он, так или иначе, повлиял на внешнюю политику Филиппа Красивого. Однако чаще всего Пьер Дюбуа "лаял вместе с собаками и выл вместе с волками". Однако необходимо упомянуть некоторые его идеи, поскольку очень многие историки, и не в последнюю очередь, изучали его сочинения.

В своем первом трактате под названием " Summaria, brevis et compendiosa doctrina felicis expeditionis et abbreviationis guerrarum et litium regni Francorum " (Резюме, краткие и сводные учебные пособия по экспедициям и сокращениям и судебным разбирательствам королевства франков), написанной в 1300 году, он утверждал, что французы были самыми разумными из людей и что поэтому логично и желательно, чтобы их господство стало всеобщим, то есть распространилось на все, что было известно о мире в то время. Огромная программа, но размеры которой ничуть не смутили нашего автора! По его словам, первой обязанностью короля Франции было получить от Папы Римского титул сенатора Рима. С этого момента его сюзеренитет охватывал большую часть Италии без всяких сомнений. Поскольку император имел лишь номинальную власть над Ломбардией, было бы легко добиться ее передачи под власть короля. Дюбуа казалось ненормальным, что Папа является одновременно духовным лидером и мирским государем; более того, он претендует на верховную власть над королями. Дюбуа вообразил (в то время как Филипп Красивый вел тяжелую борьбу с Бонифацием VIII), что Папа будет только рад передать этот суверенитет королю Франции. С этого момента он становился неоспоримым хозяином Европы; он будет управлять королями при духовном сотрудничестве Святого Престола; это означало, что в его распоряжении будут отлучение, интердикт и другие церковные наказания. Король вернет наследство инфантам Ла Серда, чтобы контролировать Кастилию и Испанию. Император станет одним из его вассалов, поскольку не сможет защитить себя. Карл Валуа женится на наследнице императоров Константинополя; ему помогут вновь завоевать эту империю, но при условии, что он признает себя вассалом Франции. Таким образом, Филипп Красивый будет править и Западом, и Востоком!

Во втором трактате (1308 г.), озаглавленном " De recuperatione Terrae Sanctae " (О завоевании Святой земли), он внес несколько гениальных исправлений. Возможно, он осознал свою расточительность! В этой работе он стремился показать необходимость возвращения Святой земли (окончательно утраченной в 1291 году после падения крепости Сен-Жан д'Акр). Идея витала в воздухе; было много разговоров о новом крестовом походе, который принцы не собирались продвигать! Пьер Дюбуа предложил средства для обеспечения победы. Просто необходимо было положить конец внутренним распрям, которые раздирали Европу и заставляли государей держать под рукой все свои военные силы, и примирить Восток и Запад. Отсюда он вернулся к своим химерам французской гегемонии: французский король завершит изгнание мавров с Пиренейского полуострова; он отберет Сицилию у Федериго Арагонского и вернет ее Анжуйскому дому. На этот раз автор уже не осмелился отобрать владения церкви, но рекомендовал королю взять их в бессрочную аренду. Наконец, отвоевав Святую землю, крестоносцы с легкостью отвоевали бы Константинопольскую империю, которую Карл Валуа получил бы в управление. Затем Дюбуа продемонстрировал преимущества своей программы. Папе (которым тогда был Климент V) больше не нужно было беспокоиться о Романье, о бесконечных и бесплодных распрях гвельфов и гибеллинов. Королевство Франция простиралось бы до левого берега Рейна, до Ломбардии и Венеции. Под скипетром Филиппа Красивого Испания и Германия перестанут быть воинственными и нагнетать обстановку…

У нас есть доказательства того, что эти труды предстали перед глазами Филиппа Красивого. Но симптоматично, что Пьер Дюбуа не получил никакого повышения и остался адвокатом в своем добром городе Кутанс! Его вероятной целью было попасть в королевский совет. Но Филиппу Красивому не было никакого дела до смутьяна, претендовавшего на реформирование мира, перераспределение королевств и низведение папы до роли душеприказчика. Труды Дюбуа не смогли соблазнить этот позитивный и реалистичный ум, принявший правило "всегда быть разумным". Он знал трудности политики гораздо лучше, чем этот благонамеренный фразер. Средства, предложенные Дюбуа, должны были показаться ему абсурдными, даже безумными. Он знал, что ни император, ни испанские короли, ни итальянские города не признают его сюзеренитета. Одно только графство Фландрия доставляло ему достаточно хлопот! Мог ли он тогда думать о том, чтобы навязать Европе французскую гегемонию?

Возникает вопрос, были ли идеи Пьера Дюбуа в этой области оригинальными. Похоже, что это не так. Мечта о всеобщей монархии, осуществляемой французским королем, преследовала некоторые умы. Это соответствовало амбициям Карла Валуа и его друзей, гордости и высокомерию дворянства, а также размышлениям некоторых рыцарей закона, чья привязанность к концепции монархии выходила за рамки верности королю и граничила с идолопоклонством. Что касается нападок Дюбуа, которые можно найти то тут, то там против дворянства, против теократических притязаний Святого Престола и против самих тамплиеров, то они просто отражали мнение экспертов-юристов. Некоторые из них с радостью перевернули бы структуры общества в интересах короля, потому что ими все же двигал пылкий монархизм.

Мы уже видели, как умело и благоразумно Филипп Красивый выпутался из псевдокрестового похода на Арагон и из итальянских дел, и как он в конце концов увеличил свое королевство графствами Мэн и Анжу, женив Карла Валуа на дочери короля Неаполя. Как он прекратил конфликт с Эдуардом I Английским, чтобы сохранить свободу рук в отношении фламандцев. С какой непреклонной волей он преследовал любой намек на независимость со стороны своих вассалов или посягательство извне. Он хотел быть хозяином дома и воевал с графом Фландрским, потому что, по своей безупречной логике, считал его мятежником. Означает ли это, однако, что он проявлял такое же уважение к соседним государям? Сказать так было бы предательством. Напротив, все свидетельствует о том, что он никогда не упускал возможности расширить свои владения, но тщательно избегал вооруженных конфликтов и всегда предпочитал переговоры сражениям. Терпение Капетингов, безусловно, было замешано на этом неуклонном поведении, в котором сыграли свою роль вероломство, цинизм, острое чувство реальности и даже психология. В истории Капетингов мы постоянно сталкиваемся с почти крестьянским аппетитом к земле, сдерживаемым ложной доброжелательностью и поддерживаемым хитростью предков. Как и его предшественники, Филипп Красивый стремился округлить свои активы, следя за тем, чтобы расходы не превышали прибыли, но его активом было королевство Франция с наличием независимых и полунезависимых территорий и неопределенными границами. Поэтому он практиковал тактику "откусывания по кусочку", и ему посчастливилось избежать серьезных конфликтов: дело города Валансьен и другие свидетельствуют об этом.