Александр Бендин - Михаил Муравьев-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи

Теперь это опасное политическое противоречие было устранено. Успешное командование войсками Виленского военного округа, которое осуществлял генерал от инфантерии Муравьев, подкреплялось столь же эффективными мерами гражданского и «военно-полицейского управления» по разгрому разветвленной подпольной организации. Новые методы управления краем, введенные М. Н. Муравьевым, быстро выявили необходимость в смене губернаторского корпуса. Пять губернаторов из шести были отправлены в отставку. Из прежних губернаторов назимовского призыва остался только могилевский — А. П. Беклемишев.

Подавление восстания в Литве шло настолько успешно, что депутация крестьян Мариампольского уезда Августовской губернии Царства Польского в начале августа обратилась к М. Н. Муравьеву с прошением взять их под свое управление «по случаю неистовств и изуверства, производимых у них мятежническими шайками» [302]. В начале сентября 1863 г. последовало высочайшее повеление об административном подчинении М. Н. Муравьеву 4 северных уездов Августовской губернии для введения в них военно-полицейского управления. Вскоре законность и общественный порядок в этих уездах были восстановлены [303].

В начале управленческой деятельности генерал-губернатора важное место заняли меры военного характера. М. Н. Муравьев позаботился о правильном распределении войск на огромном пространстве вверенного ему края, снабдил военных начальников обстоятельными инструкциями и потребовал от них самых быстрых и решительных действий.

Так, в одном из приказов Муравьев предписывал военным начальникам уездов, «чтобы войска не оставались безвыходно в городах или других пунктах уездов, но беспрестанно производили движения по их району, ограждая жителей от насилий, производимых мятежниками, и водворяя везде спокойствие»; в другом, внушал начальникам отрядов, «что они должны решительно действовать для разбития шаек и преследовать их по пятам неотступно и настойчиво, до совершенного рассеяния и уничтожения»; в третьем, для борьбы с повстанцами приказывал создать «мелкие летучие отряды» и т. д. Особенно настаивал М. Н. Муравьев на быстроте действий вверенных ему войск.

Своими решительными действиями командующий Виленским военным округом внушил бодрость войскам, что не только офицеры, но и солдаты с особенным рвением стали разыскивать и преследовать вооруженные отряды повстанцев. Особенно отличились гвардейцы. «Я в них нашел, — говорил М. Н. Муравьев, — самых деятельных и благоразумных сотрудников. Они с радушием принимали все возложенные на них обязанности, как военные, так и гражданские, и исполняли их отлично» [304].

Так как разбитые в боях повстанцы находили укрытие в лесах и болотах, М. Н. Муравьевым для удобства передвижения войск были изданы распоряжения, чтобы крестьяне делали просеки в лесах за счет помещиков и расчищали пути к болотам. Были приняты меры к уничтожению складов и запасов продовольствия, которые устраивали помещики для снабжения повстанцев. В свою очередь, военными начальниками было осуществлено повсеместное изъятие оружия у помещиков и шляхты всего Северо-Западного края [305]. В результате социальные, военные и материальные резервы восстания были либо уничтожены, либо поставлены под жесткий контроль военно-полицейской администрации. Благодаря этому, формирование новых повстанческих отрядов, взамен разбитых и рассеянных войсками, сделалось практически невозможным.

Новая армейская тактика, в которой использовался опыт применения подвижных колонн при борьбе с повстанческими отрядами, поддержка войск сельскими вооруженными караулами и слаженная деятельность администрации и военных начальников, действовавших на основании Инструкции, обеспечили быстрое и эффективное подавление восстания [306].

Наряду с мерами предупредительными и карательными, Инструкция содержала пункты о «помиловании» тех участников восстания, которые не участвовали в уголовных преступлениях, грабежах и убийствах жителей края. М. Н. Муравьев неоднократно обращался к таким лицам с призывом сложить оружие и вернуться к мирной жизни. В первую очередь положения амнистии распространялись на крестьян, «добровольно возвращающихся из шаек с искренним чувством раскаяния, которых следовало водворять на прежних местах жительства, отдавая их на поручительство тех обществ, к которым они принадлежат». Крестьяне должны были принести присягу и только затем могли возвращаться домой.

Более строгим было отношение к представителям высших сословий. В таком случае М. Н. Муравьев требовал от губернаторов, чтобы «мятежников, принадлежащих к сословию ксендзов, дворян, отставных чиновников и других, почему-либо представляющихся важными преступниками, вызывать их к себе, подвергать опросу и объявлять им помилование только после личного убеждения вашего в искренности приносимого ими раскаяния» [307].

Вот, например, как происходила процедура помилования семи раскаявшихся в своей антиправительственной деятельности польских дворян в августе 1863 г. в г. Вильне. «В костеле св. Иоанна они исполнили очистительную присягу в присутствии губернатора С. Ф. Панютина и местного уездного предводителя дворянства. Декан г. Вильны, доктор богословия ксендз А. Немекша произнес речь, объяснив великость дела, на которое они добровольно решились, высокое значение присяги пред лицом Господа и кару за клятвопреступление, как в религиозном, так и в гражданственном отношении. Приложившись ко кресту и св. Евангелию, они подписали присяжные листы. Тогда раздались звуки органа и невольно потрясли сердца присутствующих. Тогда губернатор Панютин объявил им прощение государя» [308].

Спустя некоторое время, в феврале 1864 г. М. Н. Муравьев издал приказ военным начальникам, имевшим право конфирмации смертных приговоров. В приказе говорилось, что при рассмотрении дел участников восстания следует «быть крайне осмотрительными и строго взвешивать обстоятельства, обусловливающие степени виновности подсудимых» [309].

По данным А. И. Миловидова, в восстании участвовало свыше 77 тыс. человек. В боях погибли около 6 тыс. повстанцев, взято в плен — 1361 [310].

Судя по цифрам осужденных к различным мерам наказания, далеко не все участники вооруженного мятежа подверглись судебным и административным преследованиям. По сведениям Временного полевого аудиториата при штабе войск Виленского военного округа, за политические и уголовные преступления, в период с начала 1863 г. и до конца 1864 г., было казнено 128 человек. Из них ксендзов — 7, лиц привилегированного сословия — 68, простолюдинов, в том числе шляхтичей, однодворцев, мещан и крестьян — 53.

Эти лица были признаны судом виновными в измене долгу службы и присяге, грабежах, насилиях и убийствах мирных жителей, активном участии в мятеже, командовании повстанческими отрядами, руководстве подпольной организацией, в публичном чтении и распространении манифестов нелегального правительства и в преступлениях, совершенных в качестве жандармов-вешателей и полициантов [311].