Александр Бендин - Михаил Муравьев-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи

В решающий для Российской империи час управление краем оказалось практически парализованным. Авторитет российской власти и доверие к ней со стороны законопослушного населения были серьезно поколеблены. В местностях, где происходили вооруженные столкновения, мирные жители не были защищены «от грабежа и неистовств, чинимых мятежниками».

Войска активно преследовали и уничтожали отряды повстанцев, однако административно-полицейских действий, необходимых для ликвидации подпольной организации, руководившей вооруженной борьбой, предпринято не было [278]. Не хватало новых идей, новых администраторов, способных объединить верное империи крестьянское население для активного противостояния восставшим помещикам и колониальной пехоте польского дворянства.

Одним словом, прежние методы и практика управления краем, характерные для администрации Назимова, явно не соответствовали новой политической ситуации, которая возникла в результате вспыхнувшего восстания польских сепаратистов. Более того, в конце управленческой деятельности В. И. Назимова в Северо-Западном крае сложилась ситуация двоевластия. В регионе наряду с государственной властью активно действовали литовские «комиссары» нелегального польского «правительства», которые от его имени и по его указаниям осуществляли тайное руководство восстанием [279].

«Нельзя не удивляться, — писал М. Н. Муравьев, — каким образом главное местное управление могло быть так недальновидно и беспечно, что попустило полное уничтожение правительственной власти и уважения к ней, так что никто уже не верил, чтобы в крае том могло быть восстановлено русское правительство; даже крестьяне в этом были убеждены» [280].

С назначением виленским генерал-губернатором М. Н. Муравьева в правительственной борьбе с восстанием наступил решительный перелом. Вот как об этом писал тот же А. Л. Потапов, будущий критик методов управления своего непосредственного начальника: «Собственно говоря, нравственный упадок восстания последовал уже в конце мая месяца вслед за вступлением в должность вновь назначенного генерал-губернатора. До того времени все действия местного управления отличались какой-то снисходительностью, которая в глазах народа была ничем иным, как слабостью, бессилием. Это именно и поселило в народе недоверие к нашему законному, бесспорному праву и слепую веру в право энергических представителей польских тенденций. Вот почему после первых распоряжений генерала от инфантерии графа Муравьева мятеж был нравственно убит.

Коноводы оного видели в новом начальнике края не столько грозного карателя, (терроризм давно притупил в них чувство страха), сколько живое олицетворение энергии, самостоятельности в неуклонном, без колебаний приведении в исполнение принятой им системы, имевшей прямой целью скорое и радикальное умиротворение взволнованного края» [281].

Приняв власть в Северо-Западном крае, генерал от инфантерии Муравьев в качестве командующего Виленского военного округа 14 мая 1863 г. издал приказ, в котором говорилось: «Прибыв в Вильно, вступаю в командование высочайше вверенными мне войсками. Считаю первым приятным долгом объявить по войскам, что государь император повелел мне благодарить их от его имени за их доблестную службу. Смутам и мятежу, возникшим в здешнем крае, надобно положить предел. Обращаюсь к храбрым войскам, над которыми принимаю начальство, уверенный, что с помощью Божией, дружными усилиями нашими дерзкие крамольники скоро понесут заслуженную ими кару, и порядок и спокойствие восстановятся во вверенном мне крае» [282].

Для начала необходимо было восстановить практически потерянное управление краем путем создания чрезвычайных институтов власти и концентрации ее в одних руках. 24 мая 1863 г. Муравьев издает свою знаменитую «Инструкцию для устройства военно-гражданского управления в уездах Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской, Витебской и Могилевской губерний».

Этот документ, в котором в полной мере проявился его яркий административный и политический талант, предусматривал рационально обоснованную и обширную систему мер, направленных на решительное подавление восстания, уничтожение двоевластия и утверждение всей полноты государственной власти на вверенной ему территории.

Для достижения поставленных целей М. Н. Муравьев, в соответствии с 1-м пунктом Инструкции, потребовал от губернских властей «привести немедленно в исполнение правила военного положения, объявленные в указе правительствующего Сената 9-го августа 1861 г. Исполнение по ним должно быть без малейшего послабления, что возлагается на строгую ответственность военных и гражданских начальников». Во всех уездах Северо-Западного края учреждалось «строгое военно-полицейское управление», возглавляемое военными уездными начальниками, которым вменялось в обязанность употреблять «энергические и решительные меры, чтобы власть правительства и доверие к нему были везде восстановлены». В подчинение военных начальников переходили все войска, постоянно находившиеся в уездах, а также все гражданские и полицейские власти.

Согласно 2-му пункту Инструкции, военным начальникам подчиняются «все без исключения помещики, дворяне, духовенство, шляхта, однодворцы и все сельское и городское население без различий звания и состояния. Уездным начальникам поручается принять под свое покровительство всех верных и преданных государю и правительству жителей, в особенности крестьянское население, оградив его, чрез содействие военной силы, от покушений мятежников и устроив для того, из самих крестьян, сельские караулы».

В соответствии с пунктом 10 Инструкции военные начальники: «Вместе с обезоруживанием уезда должны были приступить к очищению уезда от неблагонадежных помещиков, шляхты, духовных и иных лиц, более или менее содействующих мятежу». Им следовало: «Объявить и строго внушить всем помещикам, их управителям или администраторам, заведующим имениями, что на их личную, строгую ответственность возлагается допущение, в черте их владений образование мятежнических скопищ и заговоров против правительства, а также содействие мятежу деньгами и разными припасами, и кольми паче, личное в том участие их самих или их прислуги».

Относительно римско-католического духовенства, пункт 12 Инструкции требовал от военных начальников объявить: «Всем ксендзам и в особенности приходским плебанам в городах и селах, что за всякое содействие мятежу словом или делом и возбуждением к тому прочтением мятежных прокламаций или иные манифестации в церквах и вне оных, виновные будут немедленно взяты под стражу и судимы на месте по всей строгости военных законов» [283].