Александр Бендин - Михаил Муравьев-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи

В 1858 г. из государственной казны по повелению императора Александра II было выделено 500 тысяч рублей «для благоустройства белорусских церквей, как наиболее нуждающихся». Однако этих средств «едва хватило на церкви Витебской и Могилевской губернии». Затем в 1860 г. правительством была выдана новая ссуда размером в один миллион рублей, главным образом на церкви Минской губернии. Но и этих поступлений оказалось недостаточно. Правительством были выделены новые средства, и в начале 1862 года в губерниях Могилевской, Витебской и Минской было построено до 534 церквей [526].

С началом политики «обрусения» региона процесс храмостроительства, осуществляемый под руководством П. Н. Батюшкова на территории Северо-Западного края, возглавил М. Н. Муравьев. По его предложению, изложенному в записке от 14 мая 1864 г., Западный комитет принял решение об ассигновании из казначейства 500 тыс. рублей на постройку новых и возобновление старых церквей в Виленской и Гродненской губерниях. 22 мая император Александр II утвердил решение комитета [527].

Программа строительства и реконструкции храмов осуществлялась главным начальником края с помощью государственного финансирования и многочисленных пожертвований, поступавших со всей России [528].

Государственное финансирование, выделяемое М. Н. Муравьевым, состояло из средств, полученных от 10 % сбора с доходов помещиков, от контрибуций, наложенных на помещиков и шляхту, дополнительных сборов на постройку и ремонт церквей, а также средств из казны. Всего, с января 1864 г. по март 1865 г., из имевшихся в его распоряжении сумм было отпущено на храмостроительство 901 150 руб. 59 коп [529].

При непосредственном участии М. Н. Муравьева, который опирался на помощь и поддержку известных архитекторов Н. М. Чагина и А. И. Резанова, за короткий срок (с 1863 по 1865 гг.) было построено 98 церквей; отремонтировано — 126; перестроено из костельных зданий — 16; построены 63 часовни. «Пользуясь различными средствами, — писал А. И. Миловидов, — он в короткое время покрыл наш край сетью православных храмов и часовен, за что поистине может быть назван церковным ктитором Северо-Западного края» [530].

Александр Иванович Резанов, архитектор

При содействии М. Н. Муравьева в Вильне были отремонтированы и восстановлены четыре православных храма: Николаевский кафедральный собор, Пречистенский собор, Николаевская и Пятницкая церкви [531]. При Николаевской церкви на пожертвования благодарных горожан в память М. Н. Муравьева была сооружена и 8 ноября 1869 г. торжественно освящена часовня во имя св. Архистратига Михаила. Таким образом, усилиями М. Н. Муравьева и его помощников из забвения и руин восставала древняя «русская Вильна».

В Гродно был восстановлен Софийский собор. По словам Е. Орловского: «Софийский собор (единственная в то время приходская церковь в Гродно) был в самом неподобающем виде. От Соборной улицы он отделялся рядом еврейских лачуг, позади которых гродненские иноверцы сваливали, в виду самой церкви, всякие нечистоты» [532]. Как отмечает А. И. Миловидов, заботами М. Н. Муравьева были восстановлены древний храм Сурдегского монастыря, церковь на Троицкой горе в Минске, минский кафедральный собор, виленский Троицкий собор и др [533].

Православное духовенство Северо-Западного края ясно осознавало смысл действий, совершаемых М. Н. Муравьевым в деле восстановления древних православных святынь и храмового строительства.

Так, в слове, произнесенном в день Архистратига Михаила 8 ноября 1864 г., в Велижском Свято-Духовском соборе законоучителем, священником Михаилом Высоцким, было отмечено: «Михаилу Николаевичу по неисповедимым судьбам промысла выпал главный жребий — жребий представить всему миру осязательные доказательства того, что издревле вера в Западно-Русском крае — была вера его предков — вера православная.

Храм Пречистенский, храм Параскевы, храм Николаевский в Вильне, воздвигаемые ныне Михаилом Николаевичем из вековых развалин и праха, воздвигаемые в дивном благолепии и красоте, в которых целые века… царствовало возмутительное кощунство, — эти храмы, что иное суть как не умолкнувшие памятники древнего православия и русской народности в Западном крае?» [534].

Николай Михайлович Чагин, архитектор

М. Н. Муравьев требовал, чтобы вновь строящиеся церкви были похожи на великорусские не только по внешнему облику, но и по внутреннему устройству, например, чтобы «иконы в иконостасе в отношении характера живописи и фона сохраняли те условия, какие приняты древнецерковным обычаем православных храмов». С этой же целью митрополит Иосиф Семашко, по согласованию с М. Н. Муравьевым, предписал духовенству Литовской епархии, чтобы «все изображения (статуи, картины, кресты католические), которые по своему характеру, несомненно, принадлежат римской церкви, были уничтожены негласным образом на месте самими священниками под наблюдением благочинных» [535].

Таким образом, и строительство новых церквей, ремонт и благоустройство бывших униатских храмов, сохранявших элементы колониальной католической архитектуры, должны были осуществляться в соответствии с традициями византийского и русского церковного зодчества.

Для Православной церкви актуальной духовной задачей в это время было восстановление в Северо-Западном крае традиций русского монашества. Число православных обителей в крае было незначительным и существенным образом уступало количеству римско-католических монастырей. Например, в обширной Литовской епархии был только один женский православный монастырь. Поэтому митрополит Иосиф Семашко в начале августа 1864 г. обратился к главному начальнику края с просьбой о содействии в учреждении в Вильне женского монастыря с устроением при нем приюта для девочек-сирот священнослужителей Литовской епархии. Для устройства будущего монастыря митрополит считал необходимым: «выписать игуменью и монахинь из Москвы, так, чтобы женская в Вильне обитель была новым звеном, связывающим Вильну с сердцем России» [536].

Предложение митрополита встретило живой отклик со стороны виленского генерал-губернатора. Он предложил митрополиту Иосифу использовать для будущей женской обители здания и костел упраздненного францисканского монастыря. По мнению М. Н. Муравьева доходы и финансирование от казны, которыми ранее пользовался этот римско-католический монастырь, следовало обратить на содержание православной обители. Затем М. Н. Муравьев обратился с просьбой к митрополиту Московскому Филарету, чтобы владыка прислал насельниц из московских монастырей для устройства в Вильне обители «на прочных основных началах православия и русской жизни». Митрополит Филарет «заботливо сочувствуя этому делу, столь важному для утверждения православия в здешнем крае», направил в Вильну двух инокинь московского Алексеевского монастыря — казначею Флавиану и монахиню Антонию.