Борис Флоря - Польско-литовская интервенция в России и русское общество

Второе, более позднее письмо позволяет судить о том, какие меры он принимал для осуществления этого предложения и как он представлял себе его реализацию. Из письма ясно, что М. Г. Салтыков через одного из членов кружка — кн. Федора Мещерского — предлагал королю «идти в Москву не мешкая, а славу бы пустить во всяких людях, что идет на вора к Колуге».

Затем, как указывается в письме, М. Г. Салтыков «бояр и всяких московских людей на то привел», что они приняли решение послать к королю князя Андрея Фед. Масальского, «чтоб пожаловал король сына своего, государство очистил, вора в Колуге доступил». Далее М. Г. Салтыков разъяснял, что добился принятия такого решения для того, чтобы король объявил, что в соответствии с поданной ему просьбой идет на Калугу, а в действительности двинулся с войском к Москве и захватил не ожидающую нападения столицу. Когда король подойдет с войском к Можайску, М. Г. Салтыков пришлет к нему своего племянника Ивана Никитича — «и о всяких мерах… с ним прикажу, как королю к Москве притить», т. е., очевидно, о тех мерах, которые к этому времени предпримут М. Г. Салтыков и члены его кружка, чтобы обеспечить вступление королевских войск в Москву.

«А под Смоленском, государь, — обращался М. Г. Салтыков в заключительных строках письма к Льву Сапеге, — королю что стоять? Коли будет король в Москве, тогды и Смоленск совсем его» [1039] АИ. Т. 2. № 306/II. Действия заговорщиков, по-видимому, не ограничивались одной Москвой. В материалах, подготовленных для переговоров под Смоленском в 1615 г., упоминалось письмо А. Госевского И. М. Салтыкову в Новгород с предложением, чтоб он «новгородцов и новгородцкие пригороды приводил на королево имя»: РГАДА. Ф. 79. Кн. 30. Л. 181–181 об. .

Письмо М. Г. Салтыкова представляет большой интерес в нескольких отношениях. Во-первых, оно проливает дополнительный свет на характер взаимоотношений Сигизмунда III с Боярской думой. Разумеется, к решению просить короля выступить в поход на Калугу Думу подтолкнул М. Г. Салтыков и его единомышленники среди думных «чинов», но само принятие такого решения, само обращение с такой просьбой к королю показывает, как неуверенно чувствовало себя московское правительство к концу осени 1610 г. Его явно беспокоила опасность со стороны Лжедмитрия II. До намечавшегося похода на Калугу русского и польского войска дело не дошло. Лжедмитрию II удалось удержать под своей властью Северскую землю, заокские города с Калугой, целый ряд территорий в Поволжье с такими центрами, как Арзамас и Астрахань, его продолжала поддерживать значительная территория на северо-западе России. Еще 6 декабря 1610 г. из королевской канцелярии были посланы грамоты, «чтоб обратились» — в Псков, Ям, Копорье, Ржеву Пустую, Невель и Великие Луки [1040] АЗР. Т. 4. С. 394. № DCLXXXIV. . Некоторые данные даже указывают на то, что к концу осени территория, находившаяся под властью Лжедмитрия II, расширилась. Так, в середине ноября большая группа брянских помещиков обратилась к королю с просьбой дать новые поместья взамен прежних, которые «воровские люди держат» [1041] Там же. С. 374. № CDXCV. . По той же причине Артемий Измайлов не смог вступить во владение пожалованными ему землями в Мещовском уезде [1042] Там же. С. 382. № DLIV. . 1 декабря 1610 г. «черкасы, казаки и татары», пришедшие из Михайлова, пытались захватить Зарайск [1043] См. запись на Уставе — вкладе кн. Д. М. Пожарского в Никольский собор в Зарайске: Карамзин Н. М. История государства Российского. Примечания. Т. 10–12. СПб., 1853. С. 180. . Отбивший у «воров» Шацк Мирон Вельяминов был осажден в городе пришедшими из Темникова «понизовыми людьми» во главе с Яном Кернозицким [1044] Станиславский А. Л. Челобитная Вельяминовых — источник по истории России начала XVII в. // Советские архивы. 1983. С. 37. См. также: Попов А. Н. Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции. М., 1869. С. 349. Вероятно, за заслуги в борьбе с «ворами» Мирону Вельяминову было пожаловано 8 декабря 1610 г. поместье в Романовском уезде (АЗР. Т. 4. С. 395. № DCXCV). . Появление Кернозицкого на службе у Самозванца не было случайным: часть польско-литовских войск, служивших ранее Лжедмитрию II, не получая жалованья от короля, начала уходить в Калугу [1045] См. записи в дневнике похода Я. П. Сапеги от 10 октября и 4 ноября: Moskwa w rękach… S. 347, 350. См. также в ответе Сигизмунда III на просьбы гетмана Жолкевского о войске, стоявшем в Иосифо-Волоколамском монастыре — по сведениям, которыми располагал король, «большая их половина пошла к самозванцу»: РГАДА. Ф. 364. On. 1. № 145. Л. 60. . Кроме того, на помощь к Лжедмитрию II пришел 6-тысячный отряд ногайцев [1046] Голиков И. И . Дополнения к деяниям Петра Великого. С. 84. .

Перед этой опасностью Дума чувствовала себя бессильной — в грамоте, доставленной 25 декабря ст. ст. «великим послам» под Смоленск, бояре писали, что «войска у них московского нет и они сами оборониться от вора безсильны» [1047] Там же. С. 152. . Помощи они ждали от Сигизмунда III, и в этом, несомненно, следует видеть одну из причин их уступчивости в отношениях с королем.

Вместе с тем из письма ясно видно, что уступчивость Боярской думы имела свои границы, и М. Г. Салтыков не рискнул предлагать ей прямо и открыто признать Сигизмунда III правителем России. Одно дело было искать расположения отца будущего монарха и просить у него (в отсутствие сына) земель и чинов, другое дело было согласиться на подчинение страны правителю чужого государства. Очевидно, что истинные цели посольств кн. Ф. Ф. Мещерского и кн. А. Ф. Масальского остались Боярской думе неизвестными.

Во-вторых, для М. Г. Салтыкова и людей его круга было очевидно, что планы возведения Сигизмунда III на русский трон не встретят поддержки ни Боярской думы, ни населения Москвы. Отсюда их советы королю действовать тайно, скрывая свои истинные цели, чтобы застать несогласных врасплох и лишить их способности сопротивляться.

В переговорах о судьбе русского трона, разумеется, принимал участие и А. Госевский. О результатах он сообщал королю в донесении от 10 декабря н. ст., пересказ которого сохранился в письме Я. Задзика от 18 декабря н. ст. [1048] Текст приведен в кн.: Polak W. О Kreml i Smoleńszczyznę. Polityka Rzeczypospolitej wobec Moskwy w latach 1607–1612. Toruń, 1995. S. 228–229. . А. Госевский убеждал Ф. И. Мстиславского и «других бояр», чтобы короля «за пана себе взяли», так как молодой королевич не справится с решением государственных дел. Бояре, однако, признавая справедливость этого довода, не соглашались на это, так как тогда «более далекие крепости восстали бы и появилась у них причина для смены» (государя?). Поэтому они советовали, чтобы король привез сына в Москву и обещал по достижении им совершеннолетия передать ему власть над Русским государством. Возможно, тогда русские согласились бы на временное подчинение власти Сигизмунда III.