Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Макартни обращал внимание на то, что в отличие от большинства других наций, которые берегут своих подданных и стараются навербовать в свою армию как можно больше иностранцев, «русские никогда не допускают иностранцев в свои регулярные войска»: даже Ливония и Эстония не поставляют ни одного рекрута на службу. В то же время, продолжал дипломат, большинство способных офицеров на службе – иностранцы; нередко умелых генералов поставляют также завоеванные территории. Во флоте служат несколько английских офицеров, которые, подчеркивал Макартни, «понимают свое дело и видели настоящую морскую службу» 645 645 Ibid. P. 30. .

Согласно данным Макартни, численность российской армии в 1767 г. составляла 387 054 человека, из которых 54 796 не входили в число регулярных войск, но во время войны несли службу. Гвардия, подчинявшаяся исключительно императрице, насчитывала 11тыс. Артиллерия располагалась в различных местах, но треть орудий сосредоточена вблизи столицы. Число артиллеристов составляло 25 тыс. Существовали еще несколько полков: 6 полков кирасиров, 20 полков карабинеров, 19 полков драгунов, 8 полков гусар и 63 полка пехоты, в том числе 4 полка гренадеров. В целом их численность достигала 180 тыс. человек. В состав нерегулярных войск входили казаки, татары, калмыки, которые могли выставить 300 тыс. всадников. Регулярные же войска полностью состояли из русских (за исключением офицеров) и представляли значительную силу империи, а при необходимости их численность могла быть значительно увеличена. Впрочем, как полагал дипломат, такой необходимости не было, «поскольку вряд ли потребуется от России выставить более 180 тыс. человек в войнах с северными державами». Что же касается ее четырех соседей, таких как турки, татары, персы или китайцы, то их количество всегда будет превышать российское войско 646 646 Ibid. P. 136–138. .

Заметим, что приведенные Макартни данные о численности российской армии в 1767 г. разнились с теми, которые давала английская исследовательница И. де Мадариага. Опираясь на сведения из российских источников 647 647 Бескровный Л.Г. Хрестоматия по русской военной истории. М., 1947. С. 202–203; он же. Русская армия и флот в XVIII в. (Очерки) М., 1958. С. 294. , она утверждала, что общая численность вооруженных сил в 1767 г. составляла 186 869 человек (не считая казаков), в том числе 149 303 пехотинцев и 37 566 кавалеристов. Сверх того, около 92 тыс. солдат несли гарнизонную службу. Для повышения численности армии было объявлено 2 рекрутских набора, в результате численность войск в 1768 г. увеличилась на 50 747 человек 648 648 Де Мадариага И. Россия в эпоху Екатерины Великой. Пер. с англ. М.,2002. С. 335. .

Макартни не ограничивался общим описанием состояния армии и флота, но также приводил сводные таблицы о количественном их составе. Анализируя состояние российского флота, он приходил к выводу, что после Петра I российский флот пришел в упадок. «У России сейчас нет флота, за исключением Кронштадта и Ревела на Балтике», – утверждал Макартни. На Каспийском море нет ни одного военного корабля, а по договору 1739 г. для России было закрыто плавание по Азовскому и Черному морям. «В целом русский флот во всех отношениях уступает шведскому или датскому и не только в сравнении, но и сам по себе он крайне ничтожен, – заключал посол. – Со своей стороны я убедился в том, что … дюжина английских линейных кораблей могла бы справиться с морскими силами Российской империи. Но даже если при таких ресурсах, какими располагает империя и при надлежащем внимании российский флот значительно усилился бы, то и тогда он не смог представлять существенной угрозы для Великобритании» 649 649 An Account of Russia. 1767. Lnd., 1768. P. 139. . Собственно говоря, в этих словах об отсутствии угрозы для Британии со стороны России и крылась причина особого внимания британского дипломата к состоянию вооруженных сил Российской империи.

С этой же целью посол счел необходимым провести сравнение состояния армии и флота Российской империи с армией и флотом Великобритании. По его подсчетам, британская армия насчитывала 45 тыс. человек, флот – 16 тыс. Эта численность могла быть увеличена за счет мужского населения Великобритании и Ирландии до 500 тыс. человек. Расходы на войско достигали 3 000 000 фунтов. Численность российской регулярной армии (офицеры и солдаты) насчитывала 331 760 человек, но задействовано только 281 760. Российский флот, включавший офицеров, матросов и рабочих, должен составлять 31 693, но насчитывал лишь 16 547 человек. При необходимости войско могло быть дополнено мужским населением в 8 000 000 человек и составлять 8 298 307 человек. Ежегодные расходы на армию насчитывают 7 000 000 руб., а на флот – 1 000 000 руб. Всего тратится 8 000 000 руб. или 1 600 000 фунтов 650 650 Ibid. P. 140–142. .

Особое внимание состоянию армии и флота России уделил также Чарльз Кэткарт. На его взгляд, в российской армии царит полнейшая неразбериха. Никто не доверяет главнокомандующему 1-й армии – генерал-аншефу князю Голицыну; генерал-квартирмейстер Бауер пребывает в открытой вражде с ним, но пользуется доверием и милостью императрицы. Что касается графа Григория Орлова, то он «ненавидим генералами и обожаем солдатами». Брат министра Панина, генерал Панин, «уважаемый и любимый офицерами и солдатами», после взятия Бендер был принужден выйти в отставку из-за того, что «не отдали справедливости тем достойным лицам, которые, по его мнению, заслуживали наград». Начальство над 2-й армией поручено князю Долгорукову, «человеку которого все партии называют зверем». «Обе армии, – писал Кэткарт, – раздражены; офицеры всех чинов выходят в отставку; люди измучены болезнями, усталостью и дурным управлением, более разрушительным, чем неприятельское оружие; рекрутские наборы пагубны для огромной, но мало заселенной страны. Флот в Архангельске дурно построен, дурно управляется и дурно оплачивается. Между офицерами раздоры, а между матросами болезни». В отчете Кэткарт сообщал в Лондон также о «бесконечных расходах» императрицы на содержание флота.

В одной из инструкций госсекретарь лорд Веймут наставлял Кэткарта: Его Величеству необходимо, чтобы его слуги за границей «слушали как можно больше, а говорили как можно меньше» 651 651 Дипломатическая переписка. С. 369. . И посол исполнял королевский приказ неукоснительно. Среди его донесений в Лондон замечен документ за номером 230, содержащий информацию о русской армии во время Русско-турецкой войны. В нем подробно описывается численный состав и вооружение армий под начальством генерал-аншефа князя Голицына и генерал-аншефа графа Румянцева. Первая из них насчитывает 110 тыс. человек (И.де Мадариага говорит о 80 тыс.) 652 652 Де Мадариага И. Указ. соч. С. 335. , артиллерийских орудий в ней – 271, в том числе пушек различных калибров – 201, гаубиц – 35, мортир – 35. К армии князя Голицына направляется подкрепление: 7 полков кавалерийских – 8 тыс.400 человек, 2 полка инфантерии – 3 тыс., татар под начальством атамана – 6 тыс. Всего насчитывается подкрепления 17 тыс. 400 человек. В Молдавии, информировал Кэткарт, находятся 110 тыс. человек, подкрепление, которое движется из Сибири и Севска насчитывает 17 тыс. 400 человек, а «всего войска, составляющего главную Российскую армию – 127 тыс.400 человек». Вторая армия под начальством генерал-аншефа графа Румянцева, по данным Кэткарта, составляет 62 тыс. 340 человек (по сведениям И.де Мадариаги – 40 тыс.) 653 653 Там же. , артиллерийских орудий у нее – 136. Войска в Польше под командованием генерал-лейтенанта Веймарна насчитывают 18 тыс.178 человек, артиллерийских орудий – 110. Войска в Финляндии под начальством генерал-аншефа графа Петра Панина насчитывают 15 тыс. 400 человек. Всего войска на действительной службе насчитывалось 223 тыс.318 человек. «В это число, – добавлял посол, – не входит 20 тыс. казаков, которые находятся в Астрахани, а также полки, оставшиеся во всякой дивизии, равно как и гарнизонные полки».