Ростислав Долгилевич - Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970 г. — 3 сентября 1971 г.)

По словам советского посла, наименее благоприятно обстояло дело с вопросом о советских интересах в Западном Берлине. Западная сторона по-прежнему стремилась выделить этот раздел из общего контекста договоренности и изолировать его. Это не могло не настораживать советскую сторону, поскольку единственным побудительным мотивом подобного подхода могло быть лишь желание сделать договоренность в этой части менее обязательной, чем договоренность по другим разделам. Такой подход, если он имел место, не мог быть для советской стороны приемлем. Мы, продолжал Абрасимов, как и наши западные коллеги, за недвусмысленные обязательства сторон, но это должны быть взаимные обязательства. «Нельзя, — подчеркнул посол, — чтобы обязательства по одним разделам носили четкий характер и обеспечивались системой гарантий, а по другим — строились на иной основе. Это — проявление того самого одностороннего подхода, отрешиться от которого требуют интересы дела» [605] Там же, л. 30. .

Мы считаем, отметил Абрасимов, что решение вопроса о советских интересах в Западном Берлине является составной частью практических улучшений положения в этом районе. Однако при обсуждении конкретных аспектов обеспечения советским интересов в Западном Берлине западная сторона не проявила пока достаточной готовности учесть наши законные требования и пожелания. Мы до сих пор не имеем ответа по вопросу об открытии в Западном Берлине советского генерального консульства, хотя наши западные коллеги, несомненно, понимают, что в разделе советских интересов этот вопрос занимает первое место.

Нам непонятно также, заявил советский посол, какие могут возникать возражения против деятельности в западных секторах представительства Аэрофлота. Приводимые западными представителями аргументы против предоставления Советскому Союза режима наибольшего благоприятствования в торговле с Западным Берлином также не выдерживают критики. Этот режим, продолжал Абрасимов, широко применяется в нашей торговле с различными странами, он был в свое время зафиксирован в наших соглашениях с США, Англией, ФРГ и другими государствами, и ссылки на невозможность его осуществления в торговле с западными секторами весьма мало убедительны, если, разумеется, западная сторона не желает создавать препятствий для нормального сотрудничества Западного Берлина с европейскими государствами [606] Там же. .

Одновременно Абрасимов отметил, что западные представители проявили готовность положительно рассмотреть отдельные конкретные требования СССР, в частности вопрос о создании бюро советских внешнеторговых организаций, расширении прав «Интуриста», проживании в Западном Берлине советских граждан, использовании советской собственности и некоторые другие. Советский посол расценил это как определенный шаг навстречу пожеланиям СССР. Однако должен сказать, продолжал он, что у нас вызывает озабоченность тот факт, что западная сторона пока отказывается отменить постановления общего порядка, специально введенные ею в целях дискриминации советских интересов, и более того, заявляет о своем намерении сохранить их в силе. «В переводе с дипломатического на общепринятый язык, — подчеркнул Абрасимов, — это означает, что наши интересы по-прежнему будут дискриминироваться, за исключением некоторых отдельных конкретных случаев. Это — странный подход к договоренности» [607] Там же, л. 31. .

После этого советский посол перешел к вопросу о внешнеполитическом представительстве западных секторов. США, Англия и Франция, сказал он, внесли свои соображения, предложив отказаться от обмена сообщениями по этому вопросу. «Должен прежде всего отметить, — подчеркнул Абрасимов, — что это предложение идет вразрез со схемой решения вопроса о внешнеполитическом представительстве, в рамках которой велась работа на протяжении последних полутора месяцев» [608] Там же. . Было очевидно, что для согласования взглядов сторон по этому вопросу предстояло проделать еще значительную работу.

Вопрос о внешнеполитическом представительстве Западного Берлина вызывал острые дискуссии и на последующих заседаниях четырех послов. Так, на двадцать пятом заседании, состоявшемся 22 июля 1971 г., К. Раш посвятил ему значительную часть своего выступления. Этот вопрос, сказал он, является в высшей степени сложным. Поэтому три державы не считают удивительным, что не оказалось возможным решить все важные проблемы на недавнем заседании по выработке формулировок. Мы все еще не уверены, продолжал посол США в ФРГ, что нынешний экспериментальный подход может оказаться плодотворным, и считаем поэтому, что советникам должно быть дано указание вернуться к этому вопросу на своем следующем заседании и попытаться разработать дальше свой текст, прежде чем переходить ко второму чтению всего текста соглашения [609] Там же, л. 77. .

По словам Раша, первоначально три державы считали, что одностороннее заявление западной стороны является наиболее простым и непосредственным подходом к вопросу представительства западных секторов за границей. Это все еще остается в силе. Позднее советские представители неоднократно занимали позицию, в соответствии с которой надлежащим подходом к этому вопросу должен быть обмен письмами, в которых каждое правительство опишет практику, которой оно придерживается в своей собственной стране. Мы, продолжал Раш, предварительно согласились проэкспериментировать с этим подходом, чтобы убедиться, что он не приведет ни к двум противоречащим друг другу стандартам представительства, ни к разделению представительства на категории по тематике или по соответствующим международным организациям [610] Там же. .

Но три державы, отметил Раш, указали на то, что поскольку они несут исключительную ответственность за обеспечение представительства западных секторов за границей, они не могут предоставить Советскому Союзу равную роль в определении того, какая процедура должна быть установлена в этой области. Мы указали также, продолжал Раш, что, хотя мы, возможно, согласимся на описание практики, которой придерживается каждая из наших стран, насколько это их касается, мы не согласимся на сокращение или изменение нашей нынешней практики, поскольку она касается других стран. «Поступить так, — подчеркнул посол США в ФРГ, — означало бы ослабить обязательства, которые мы уже приняли на себя в отношении других, обязательства, которые хорошо действовали на протяжении длительного периода. Мы в такой же мере не хотим и не можем ослаблять наши обязательства в отношении Федеративной Республики Германии, в какой Советский Союз не согласится так действовать в отношении своих союзников. При дальнейшем рассмотрении этого вопроса мы будем придерживаться принципов, о которых я говорил: никакого двойного стандарта, никакого двойного представительства, равенство только в том, что касается участия в нынешнем соглашении, и никакого сокращения нынешней практики» [611] Там же, л. 78. .