Коллектив авторов История - Гражданская война в России (1918–1922 гг.)

По запискам Бугрова можно составить представление о динамике праздничной культуры, о проникновении в быт советских праздников. В первые послереволюционные годы у него только изредка встречаются упоминания о новых праздниках. Например, в дневнике за 1922–1923 гг. названы: «25 октября. Советский праздник. <���…> 28 февраля. Советский праздник низверженья самодержавия. <���…> 5 марта вторник. Ярославские чудотворцы, День парижской коммуны, советский праздник» 854. В 1924 г. уже есть подробное описание праздника Кооперации: «23 июня ст. ст. в воскресенье, по новому стилю 6 июля, Праздник Кооперации. На центральном паточном заводе бывшем братьев Семеновых была сделана вышка напротив конторы и лабаза и обставлена елками и красными плакатами с надписями, я не помню, что написано на них, потому что стал близорук глазами. Народу было много слушателей. Говорили с этой вышки вроде трону, как, бывало, представляли у нас в деревне Царя Максимилиана. Я только помню, один оратор говорил о выставке рогатого скота в Бору. Это, говорят, был ветеринарный доктор Геннадий Александрович. Я слышал, что слушатели говорили. А они говорят: хорошо, только мы-то все голодные и нагие, не охота и слушать. И начали расходиться по домам недовольные одними словами» 855. В 1925 г. он уже называет годовщину Октябрьской революции «величайшим праздником» и описывает праздничное застолье, устроенное в этот день. В этом сказывается влияние агитации и официальной риторики советской прессы. «25 октября. Праздник октябрьского переворота 1917 года 25 октября. Величайший новый праздник переворота. Качалов Павел Иванович пришел к нам с четвертной самогонки от Петра и Павла [от села Петропавловское], это было вчерашний день. Меня напоил пьяного. Я его повез на лошади до Юрошны до его квартиры вечером. Привез на квартиру, сели за стол и стали угощаться и петь песни» 856.

Таким образом, праздничная культура раннесоветского периода демонстрирует сочетание двух дискурсов – традиционного, базирующегося на православном календаре и укорененного в повседневном крестьянском быту, и советского, в основе которого лежат даты, связанные с революционными событиями, праздники, установленные для пропаганды новых идей и призванные изменить мировоззрение и систему ценностей крестьян.

Одним из явлений, непосредственно повлиявших на перестройку как поведенческих практик, так и мировоззренческих установок крестьян, было изменение государственной политики регулирования семейно-брачных отношений. «Браки или женитьба молодых людей в деревне Вороксе по-новому через совет волосного правления и подпись рук жениха и невесты для верности» 857. Это радикально изменило систему перераспределения ресурсов внутри крестьянской общины, взаимоотношения между поколениями, стимулировало разрушение патриархальных оснований хозяйствования.

Характер трансформации повседневной жизни деревни наглядно демонстрирует заметка, свидетельствующая о появлении новых общественных практик, вытеснивших прежние способы распределения труда в сельском сообществе. «Каждый день собрание в деревне, т. е. десяток по-нашему названью, читанье бумаг, распоряжение сельского совета и районного совета, наряды подвод на разные дела. То дрова пилить в лес, то ехать за дровами тоже в лес и везти на государственный завод Понизовкина, то возить песок к Понизовкину для устройства гавани для судов, то подводы в Ярославль кого-нибудь везти, то до волостного совета кого-нибудь везти, то картофель везти. Одним словом, дела и дела. То спрашивают для государства говядины, масла, яиц, то кожу сдавать в потребиловку, то ехать за товаром в Ярославль для потребиловки. В народе говор, вздохи, свалка дела на того да на другова: что он не едет, что он нейдет» 858.

Таким образом, внимательное прочтение записок П. В. Бугрова позволяет реконструировать повседневную жизнь сельского сообщества, начиная с экономического положения, заканчивая общим комплексом умонастроений и мировоззренческих позиций. Дневники Бугрова демонстрируют приоритет хозяйственных интересов, что обусловлено как всем крестьянским жизненным укладом, так и характером переживаемого периода, вынуждавшего людей искать пути выживания. Вопросы политического устройства при этом отходят на задний план.

Из дневников Бугрова нельзя понять, было ли в его деревне разделение на «своих» и «чужих» («красных» и «белых») и насколько был выражен социальный антагонизм. В ряде случаев проявляется классовая вражда, что отразилось в записках, посвященных погромам завода Понизовкина, самого крупного в округе предпринимателя. По-видимому, существовало и противостояние, отражавшее разницу интересов крестьян, имевших достаточные земельные наделы, и безземельных бедняков. Надежда на получение своей земли неоднократно проговаривается в письмах Бугрова к сыну.

Анализ записок Бугрова позволяет заключить, что деление на красных и белых и объяснение в этой парадигме событий, происходящих в деревне, не является продуктивным и не отражает всей сложности и противоречивости жизненного мира деревенских жителей. В основе действий людей часто лежали не идеологические убеждения, а прагматические мотивы, необходимость выжить и сохранить жизнь близких. Это заставляло выбирать их различные стратегии поведения: от социальной мимикрии до индивидуального сопротивления и массовых восстаний. Очевидно, что дневники Бугрова являются ценным источником по истории повседневной жизни крестьянского сообщества периода Гражданской войны. Благодаря изучению его записок возможно довольно полно реконструировать как повседневные жизненные проблемы крестьянской семьи, так и экономические и социально-политические преобразования, затронувшие крестьянский социум в целом.

Аннотация:В статье исследуются основные мероприятия новой большевистской власти и основные направления ее деятельности на первом этапе реформирования высшей школы. Главное для этого этапа – осуществление процессов политизации и демократизации, меры по изменению социального состава студенчества, создание вузов нового типа и использование новых форм работы с молодежью. Отмечается важность этого этапа в становлении советского образования, несмотря на отсутствие определенной программы, непоследовательность и хаотичность первых мер по преобразованию высшей школы.

Ключевые слова:Гражданская война, высшая школа, Наркомпрос, рабфак, Факультет общественных наук (ФОН), коммунистические университеты, институт красной профессуры, пролетаризация студенчества.