Коллектив авторов История - Гражданская война в России (1918–1922 гг.)

Перед революцией в России существовало 91 высшее учебное заведение, где обучались 112 тыс. студентов (в учебнике «История России» на 1914 г. упоминаются 105 вузов). В 1919/1920 гг. статистика зафиксировала 204 вуза (в выше названном учебнике на конец 1920 г. приводится более высокая цифра – 255 вузов) и в них свыше 220 тыс. студентов. По сведениям на 1920/1921 учебный год число вузов возросло до 225, но количество обучающихся снизилось до 170 тыс. студентов 867. Сокращение числа вузов началось по окончании Гражданской войны в 1922 г., когда было принято решение о закрытии более чем четырех десятков высших учебных заведений.

Несмотря на сложное время, нехватку средств центральная, но в основном местная власть открывала новые, главным образом, университеты, педагогические и технические вузы в разных регионах: на Урале, в Поволжье, на Украине, в Белоруссии, на Северном Кавказе и в целом на юге России. На Украине число вузов выросло с 23 (35 тыс. студентов) в 1917 г. до 38 в 1921 г. (более 50 тыс. студентов) 868. В Белоруссии часть учительских семинарий были преобразованы в институты народного образования (педагогические). В других регионах наблюдались сходные процессы. Такое массовое открытие новых вузов можно рассматривать как последовательное осуществление на практике большевистских идей доступности и демократизации высшего образования.

Но сам процесс, по мнению специалистов, в эти сложные годы был порой достаточно стихийным, плохо управляемым и плохо контролируемым. В мае 1919 г. на одном из заседаний в Наркомпросе М. Н. Покровский говорил: «Почти каждый губернский город стремится устроить собственный университет, не имея в то же время ни материальной возможности, ни соответствующего состава преподавательских сил, рассчитывая исключительно на преподавательские силы Петрограда и Москвы, которые сами недостаточно обеспечены» 869.

Сложность военной обстановки, переход некоторых территорий от красных к белым и обратно, смена правительств усиливали процессы миграции населения. Жители уходили из районов военных действий. В числе мигрантов и беженцев были и представители вузов – профессора, преподаватели, студенты, среди которых было немало настроенных против большевиков. Часть из них добровольно отходила с белыми, опасаясь террора большевиков. В некоторых учебных заведениях на территории белых (например, в Томском университете, в вузах Иркутска, Омска) работали преподаватели, и профессора вузов из европейской части страны. Другая часть вузовских сотрудников была эвакуирована вместе со своими учебными заведениями в Сибирь и на Дальний Восток в тыл белой армии во время отступления войск адмирала А. В. Колчака (например, Казанский университет, Екатеринбургский горный институт, Пермский университет). Политехнический институт в Краснодаре (Екатеринодаре) был открыт, когда город находился в руках белых. Генерал А. И. Деникин прислал приветственную телеграмму по случаю его открытия. Во Владивостоке к концу Гражданской войны появились три новых государственных вуза – Дальневосточный университет, политехнический и педагогический (им. Ушинского) институты, в которых, как и в западносибирских вузах, после окончательного установления там советской власти проводились те же преобразования, что и в остальной России 870. Исследований об образовательной политике белых на сегодняшний день недостаточно. Отметим монографию историка В. М. Рынкова – одного из немногих, кто уделил внимание этим сюжетам, и статью А. Н. Еремеевой 871.

Медленнее шел процесс создания нового типа вузов. К концу Гражданской войны в стране действовали шесть коммунистических университетов. В них обучалось в 1921 г. 3382 студента 872. Самый первый – университет им. Я. М. Свердлова – был создан в июне 1919 г. на базе центральной партийной школы. Специальные вузы для национальных меньшинств – Коммунистический университет народов Запада (КУНЗ) и Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ) открылись в 1921 г. Они готовили партийных и советских работников-марксистов для работы в национальных районах.

Институт красной профессуры (ИКП) был учрежден в феврале 1921 г. (открылся в октябре) в Москве для ускоренной подготовки (3 года обучения) кадров обществоведов-марксистов. М. Н. Покровский (ректор института) позже вспоминал: «Тогда это казалось страшно новым и смелым. И мы, несколько коммунистов-профессоров, выдвинули идею подготовить на смену старой буржуазной профессуре по общественным наукам кадры из молодежи, преимущественно нашей, партийной. Так, в кабинете Ильича родилась мысль о создании специального института по подготовке красных профессоров» 873.

Социалистическая академия общественных наук начала свою работу 1 октября 1918 г. (с апреля 1919 г. – просто Социалистическая академия). Хотя предполагалось, что в ней будут вестись научные работы по теории социализма, на первых порах в ней преобладали учебные функции. Это признавал и ректор академии М. Н. Покровский. Академия должна была разработать учебные планы преподавания общественных дисциплин в вузах.

В учебные заведения нового типа проводился самый тщательный отбор абитуриентов. Прежде всего учитывались не их знания, а происхождение, партийность, заслуги перед революцией, политическая благонадежность.

Эти нового типа учебные заведения находились в ведении особого главка Наркомпроса – Главного политико-просветительского комитета (Главполитпросвет), созданного по Декрету от 12 ноября 1920 г. 874Данную структуру долгие годы возглавляла Н. К. Крупская.

Остальные классические высшие учебные были переданы в ведение Главного управления профессионального образования (Главпрофобр) Наркомпроса, учрежденного по декрету от 29 января 1920 г., который руководил подготовкой кадров для народного хозяйства страны. Руководители этого главка менялись: А. В. Луначарский, О. Ю. Шмидт (1920–1921), Е. Преображенский (1921), В. Яковлева (1922–1924). Позже его возглавляли И. И. Ходоровский (1925–1928) и А. Я. Вышинский (1928–1930).

Одновременно с созданием вузов нового типа шло реформирование дореволюционной системы высшего образования. Конкретного продуманного плана преобразований у власти не было. Вот как отзывался, например, историк С. Б. Веселовский об одном из Проектов Наркомпроса (он присутствовал на его обсуждении в 1919 г.): «Программа Покровского <���…> представляет наивную <���…> смесь разных предметов <���…> Это программа школы пропагандистов, обличавшая глубокое невежество ее авторов и полное непонимание культурной ценности науки и задач высшего образования, в том числе университетского» 875.

Ряд мероприятий новой власти вызывал среди прежних «буржуазных» преподавателей и белых студентов негативную реакцию, усиливая конфронтацию вузов с властью вплоть до забастовки весной 1922 г., основной причиной которой было принятие нового Устава высшей школы осенью 1921 г. Устав, по сути, лишал ее автономии и усиливал процессы централизации управления. Любопытно, что до революции большевики поддерживали борьбу вузов за автономию. Но после прихода к власти стали считать автономию «буржуазной идеей». Борьба за автономию и за улучшение материального положения преподавательского состава рассматривались властью как «антисоветские проявления». Особоуполномоченный ГПУ Я. Агранов в докладной записке в Политбюро писал, что студенчество и антисоветские профессора ведут упорную контрреволюционную борьбу в двух направлениях: за автономию высшей школы и за улучшение материального положения преподавателей и студентов 876. Сейчас большинство исследователей напрямую увязывают события осени 1921 – весны 1922 г. с высылкой интеллигенции из Советской России летом – осенью 1922 г.