Эугениуш Небельский - «Весна и осень здесь короткие». Польские священники-ссыльные 1863 года в сибирской Тунке

Есть в Иркутске еще одно, особое, не всем доступное место, где хранится запечатленная в документах история ссыльных, в том числе ксендзов – это Государственный архив Иркутской области на улице Байкальской. В архиве можно найти все материалы (фонд «католический», номер 297), касающиеся костела в Иркутске и разросшегося иркутского прихода в целом, в том числе ежегодно составлявшиеся списки тункинских ссыльных, и, в других фондах (главным образом, номер 24) – автографы писем и прошений ксендзов, адресованных сибирскому начальству. Однако эти документы не назовешь памятью о ссыльных. В фондах Иркутского областного художественного музея имени Сукачева хранится живописное полотно, озаглавленное «Тунка» – оно было написано в 1876 году ссыльным художником Станиславом Вроньским, ранее студентом варшавской Академии изящных искусств [14] В литературе порой С. Вроньский ошибочно называется участником восстания на Байкале летом 1866 года: его путают с Эдвардом Вроньским. .

В Польше, благодаря счастливому стечению обстоятельств, сохранилось некоторое количество подлинных личных вещей сосланных в Сибирь ксендзов. В фондах ряда музеев, библиотек и архивов (в Главном архиве древних актов и в Музее Польской армии в Варшаве, в Музее Варшавы и в Архиве Варшавской архиепархии, в Национальной библиотеке имени Оссолиньских во Вроцлаве, в Музее Яцека Мальчевского в Радоме и др.) хранится около двадцати фотографий ксендзов (до восстания, в период ссылки или после нее), большая часть которых сделана в фотоателье – в Сибири и в европейской части России. Потомки семьи Помирских сохранили красивый железный крест (в настоящее время он является собственностью Марека Кацпшака, проживающего в Варшаве), привезенный ксендзом Станиславом Помирским из Сибири. Согласно семейной легенде, его выковал из двух звеньев каторжных кандалов священника-изгнанника сибирский кузнец. (Автор данной книги с волнением держал этот крест в руках и может подтвердить, что крест кованый, а фигура Христа и другие украшения – вероятно, литые). Этот крест – не только память о ссылке, но и – как можно предположить – символ нерушимой веры ксендза Станислава.

В краковском Архиве отцов-доминиканцев находится черновик рукописи отца Климовича – «Воспоминаний отца Игнация Климовича, доминиканца и сибирского ссыльного о восстании 1863 года», многократно цитировавшегося здесь дневника, содержащего не только летопись повседневных событий и переживаний сибирской жизни священника, но и рефлексии на темы веры и молитвы, а также размышления, связанные с теологическими и историческими интересами автора. В нем можно обнаружить интересный рисунок «персидского раба» (он приведен в данной книге), вне всяких сомнений свидетельствующий о художественном даре автора. Климович сделал его, вероятно, в порыве какого-то необычайного вдохновения, подписал «эскиз, просто фантазия» – и ничем столь же оригинальным дневник более не украсил.

В монастыре отцов-бернардинцев в Лежайске хранится миссал в красном кожаном переплете, декорированном металлическими элементами – «Missale Romanum» (издание «Mechlineae», 1866) – он принадлежал некогда иркутскому приходскому священнику ксендзу Швермицкому (был подарен ему в декабре 1887 года бывшими ссыльными на пятидесятилетний юбилей рукоположения). Под прилагающейся к миссалу красивой дарственной надписью подписались почти четыре десятка бывших ссыльных, живших в Варшаве и за ее пределами, в том числе тункинские ксендзы Делерт, Чаевич и Помеховский и светские лица – Якуб Гейштор, Феликс Зенкович, доктор Вацлав Лясоцкий и Аугуст Иваньский. Благодаря своего бывшего сибирского приходского священника за необыкновенную доброту и жертвенность, ссыльные написали: «Достопочтеннейшему Кс. Кшиштофу Шверницкому, приходскому священнику города Иркутска в Восточной Сибири в торжественный день пятидесятилетнего юбилея рукоположения в знак глубочайшего уважения – в дар от имени всех изгнанников – те, кого он поддерживал словами Священного Евангелия, начиная с 1863 года и вплоть до возвращения на родину». Тогда миссал переправили из Варшавы в Иркутск, а в ХХ веке один из братьев бернардинцев привез его обратно в Польшу.

В Главном архиве древних актов в Варшаве в фонде, содержащем материалы, связанные с ксендзом Фридериком Иозафатом Жискаром, хранится подлинный тункинский документ 1869 года с собственноручными подписями почти ста двадцати ксендзов. Выкрал его Жискар или, быть может, выкупил? Это подписка изгнанников в том, что они не станут тайком высылать письма на родину при посредничестве иркутского приходского священника ксендза Швермицкого. Фонд содержит также сотни копий тункинских документов, иллюстрирующих судьбы ссыльных – копий, выполненных (как правило, очень небрежно) Жискаром и кем-то еще во время пребывания иркутского священника в деревне в период до мая 1909 года. В фондах Библиотеки имени Иеронима Лопациньского в Люблине хранятся напечатанные в 1895 году воспоминания ксендза Станислава Матрася «Путешествие в Сибирь по московским этапам в 1863 и 64 г.» (согласно пометке в формуляре: напечатано в Чикаго; согласно оценке сегодняшних библиотекарей – в Кракове), в котором автор собственноручно исправил ошибки, замеченные при печати.

Епархиальный музей в Сандомире, так называемый Дом Длугоша, хранит сибирскую память о ксендзе Константы Пиварском – большую березовую шкатулку, изготовленную ссыльным Константы Сециньским (который и ранее славился резьбой по дереву) и подаренную товарищами Пиварскому. На крышке шкатулки – расположенные двумя колонками двадцать четыре автографа, в том числе четырнадцать подписей тункинских ссыльных. А именно: ксендза Яна Помеховского, ксендза Ю[зефа] Щепаньского, А[нджея] Делерта, ксендза Игнация Климовича, ксендза Феликса Ковалевского, ксендза Валентия Манельского, ксендза Миколая Куляшиньского, ксендза Онуфрия Яссевича, ксендза В[алентия] Осиньского, ксендза Б[артломея] Грыкетыса, ксендза И[зидора] Цёнглиньского, ксендза Онуфрия Сырвида, Ангела Сосновского, ксендза Гервазия Рейниса (некоторые из этих подписей уже едва читаются). Между подписями, в центре, помещен овальный медальон из темного дерева с латунной инкрустацией: кандалы, два молота и монограмма «К.П.». Вокруг медальона – названия мест пребывания Пиварского в Сибири и в России: Петровск, Домна, Севаково, Дарасун, Тунка, Иркутск, Спасск. Судя по всему, шкатулка была изготовлена, украшена и подарена ксендзу Пиварскому в Спасске 12 апреля 1879 года (возможно, это какая-то важная дата в жизни священника?); мы знаем, что все тункинские ссыльные ксендзы, подписавшиеся на шкатулке, проживали тогда в Спасске. В шкатулке этой Пиварский, возвращаясь в 1884 году на родину, привез кандалы, впоследствии утерянные, а также ризу «о[чень] бедную, двухстороннюю, белого, красного и синего цвета», в которой он служил в Сибири, и наволочку от подушки под миссал «с терновым венцом». Эти памятные вещи хранили родные, а в 1927 году Анна Соткевич из Кльватки Крулевской под Радомом передала шкатулку и ризу ксендзу Яну Вишневскому, личности в Сандомире известной, для сохранения этих предметов в церковных ведомствах (см.: Я. Вишневский. «Участие ксендзов Сандомирской епархии в Январском восстании 1863 года»).