Андрей Соколов - «Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке

Американские колонии не были представлены в британском парламенте, однако считалось, что английские переселенцы обладают всеми правами «свободнорожденных англичан», и их право избирать реализуется при формировании колониальных ассамблей. В то же время губернаторы представляли королевскую прерогативу. Колонии имели в Лондоне своих агентов, которые официальными и иными путями лоббировали полезные колониям решения. Особенно влиятельным был «вест-индский интерес», воспринимавшийся современниками как реальная политическая сила, основанная на богатствах, которыми обладали плантаторы и купцы, занятые торговлей с Вест-Индией, Самые богатые плантаторы проживали не в колониях, а в самой Англии, поэтому их называли «абсентистами» («absentees»). Первым англичанином, умершим миллионером, был ямайский плантатор Уильям Бекфорд, один из представителей семейства Бекфордов, которых считали «королями» Ямайки. Он дважды занимал должность лорда-мэра Лондона, а его наследника, автора известного романа «Ватек», называли «самым богатым из сыновей» в Англии. Семья Бекфордов, обладавшая огромным политическим влиянием, не была исключением. В 1732 г. в Англии проживало 100 плантаторов только с одного Барбадоса. Рассказывают, что когда в 1780-е гг. Георг III и Питт-младший посетили Веймут, они неожиданно увидели впечатляющий экипаж богатого выходца с Ямайки, и король недовольно воскликнул: «Сахар, сахар, а, все этот сахар, а когда же, Питт, будут таможенные сборы?»

Богатство определяло политическое влияние, которым пользовался «вест– индский интерес». Знакомство с биографиями членов английского парламента показывает, что за время с 1730 по 1775 г. по меньшей мере 30 из них были прямыми выходцами из Вест-Индии. Еще 32 парламентария были непосредственно заинтересованы в получении доходов с сахарных островов. Это были те, кто никогда не жил в Вест-Индии, но получил там собственность путем наследования или женитьбы, а также купцы из Лондона и других торговых городов, участвовавшие в вест-индской торговле. К людям «вест-индского интереса» можно отнести и тех, кто представлял в Лондоне выборные учреждения колоний <3>. Уже упоминавшаяся фамилия Бекфордов была представлена в парламенте. Сам У. Бекфорд избирался от Шефтсбери и Лондона, его брат Ричард от Бристоля, а другой брат, Юлиус, от Солсбери. Под влиянием Бекфордов находились другие ямайские фамилии, члены которых также заседали в парламенте. Так, семейство Денкингов было представлено Джеймсом, избранным от Вудстока, его сыном, тоже Джеймсом, от Хиндона, и племянником Генри от Саутгемптона и Чилпенхэма. Родственные связи ямайских плантаторов и плантаторов с других островов переплетались. Лобби с других островов также контролировалось наиболее влиятельными фамилиями. Так, 4 из 10 членов палаты общин, связанных с Барбадосом, относились к могущественному семейству Ласкелсов <4>. Представители «вест-индского интереса» чаще всего избирались в мелких портовых городах, составлявших между тем треть всех бургов, избиравших депутатов. Узость электората позволяла легко подкупать избирателей. Историк Р. Шеридан заметил, что во многих избирательных округах место в парламенте обходилось кандидату в 1760 г. в 3000 ф. ст. – совсем дешево для богатых вест-индцев <5>. Активное вест-индское лобби, насчитывавшее 50–60 депутатов, могло существенно влиять на результаты голосований в парламенте.

«Вест-индский интерес» в Англии был организован. С 1674 г. купцы и владельцы судов, участвовавшие в торговле с Ямайкой, встречались в одной из лондонских кофеен. В 1730-е гг. в Лондоне возник Плантаторский клуб, доступ в который первоначально имели только плантаторы, позднее и купцы, торговавшие с Вест-Индией. Это объясняется тем, что с середины ХVIII в. обе данные категории представителей «вест-индского интереса» все более сталкивались с общими проблемами, вызванными «упадком» значения вест– индских колоний. В 1780 г. было основано Общество плантаторов и купцов Вест-Индии, пытавшееся противостоять усиливавшемуся аболиционистскому движению. С середины ХVIII в. все купцы, торговавшие с Вест-Индией, вносили сбор, направлявшийся специально для финансирования политической деятельности. В той или иной степени все историки признают значение «вест-индского интереса» в политической жизни Великобритании в ХVIII в. Известный американский историк Л. Рагатц заметил: «Эффективность тропического американского интереса определялась участием владельцев поместий и торговцев в парламенте. Плантаторы, плутократы тех дней, приобретали места в парламенте из соображений престижа, как это позднее делали промышленники»<6>.

«Вест-индский интерес» не был однородным. Между различными группами, относившимися к нему, существовали острые разногласия. Как заметил английский историк У. Дойл, «купцы из метрополии противостояли плантаторам в стремлении добиться сохранения ограничений в торговле с колониями. Плантаторы хотели добиться отмены этих ограничений. Но и сами колонисты были разделены. Богатые собственники проживали свои состояния в Европе, пренебрегая плантациями, которые являлись главным источником их благосостояния, передав их на произвол белых управляющих, которые, как и мелкие плантаторы, остававшиеся на островах, считали себя действительными выразителями их интересов» <7>. Эту же мысль подчеркивал раньше и Фр. Питмэн: «Между плантаторами, поселившимися в Англии, и теми, кто оставался на Ямайке, последовательно усиливались расхождения в интересах, причем противоборство достигло своего апогея в 1746–1752 гг.» <8>. Тогда ассамблея Ямайки пыталась добиться принятия закона, по которому собственность плантаторов-абсентистов облагалась дополнительным налогом, что вызвало активное противодействие самих абсентистов. Следует также подчеркнуть, что существенные разногласия имели место в отношениях между различными островами. Если в отношениях между континентальными американскими колониями Великобритании имела место тенденция к сглаживанию противоречий, то ничего подобного не было в Вест-Индии, где эти противоречия продолжали оставаться острыми в течение всего ХVIII века <9>.

Борьба в парламенте и общественном мнении находила свое отражение при принятии меркантилистских и протекционистских законов, регулировавших развитие торговли и промышленности в колониях. Можно привести один пример: Паточный акт 1733 г., относивший к числу так называемых «перечисленных товаров» (т. е. таких, которыми колониальные купцы могли торговать только внутри империи) продукцию сахарной промышленности. Он был принят под давлением вест-индского лобби, но вопреки потребностям и жалобам континентальных колоний, куда издавна ввозился сахар из-за пределов империи. Многочисленные петиции из Северной Америки, поступавшие в парламент с 1731 г., были проигнорированы <10>. Хотя Паточный акт был успехом «вест-индского интереса», многие его представители не были удовлетворены достигнутым. Их не устраивали те положения Навигационных актов, которые запрещали прямую торговлю плантаций с другими странами и их колониями. Барбадосский плантатор Дж. Эшли, выразив удовлетворение тем, что в 1731 г. парламент разрешил прямую торговлю между Вест-Индией и Ирландией, тем не менее, замечал: «Что касается снабжения зарубежных рынков, то это полностью оставлено французам, а мы ограничены необходимостью везти сахар в Англию, французы же могут свободно везти его на любые иностранные рынки, а не через какой-либо французский порт» <11>. Этот автор, как и многие другие представители вест-индских колоний Великобритании, видели источник процветания французских владений в этом регионе в том, что французские плантаторы и купцы не были так ограничены в своей торговле, как британские. Наряду с борьбой, которая имела место по экономическим вопросам, предметом для дискуссий являлись также политические проблемы, которые остро стояли и в континентальных колониях Великобритании. Речь идет о собственнических хартиях, о возможности объединения колоний в конфедерацию, о соотношении прав губернаторов и колониальных ассамблей, о пределах компетенции этих представительных органов в колониях, о налогообложении колонистов и т. д. Данное совпадение вполне закономерно: континентальные и вест-индские владения были двумя главными частями первой Британской империи и управлялись на основе общих принципов. Многие документы Комитета по торговле имели отношение и к Вест-Индии, и к Северной Америке. В Вест-Индии также действовала так называемая «старая представительная система», предполагавшая сочетание губернаторской власти и власти ассамблей, фактически отражавших здесь интересы плантаторской верхушки. Этот факт единодушно признается историками. Х. Ронг отмечал: