Наум Синдаловский - Мятежный Петербург. Сто лет бунтов, восстаний и революций в городском фольклоре

Среди народов, насильственно переселённых Сталиным в отдалённые районы Сибири и Дальнего Востока, должны были быть и евреи. Незадолго до смерти он разрабатывал планы их депортации. Но «закончили его самого». И это случилось в праздник Пурим — праздник в память спасения евреев от истребления Аманом. Как не вспомнить анекдот, который в своё время приписывали неугомонному Карлу Радеку: «В чём разница между Моисеем и Сталиным?» — «Моисей вывел евреев из Египта, а Сталин выводит их из большевистской партии».

По сложившейся у большевиков языческой традиции его тело выставили рядом с Лениным в Мавзолее на вечное всеобщее обозрение. Однако в 1961 году на съезде КПСС мумию Сталина решили вынести из Мавзолея и похоронить у Кремлёвской стены. С таким неожиданным предложением поручили выступить главе ленинградской партийной делегации. На трибуну съезда поднялась старейшая большевичка и продемонстрировала на весь мир пример социального заказа на фольклор. Обращаясь к делегатам, она дребезжащим от возраста и волнения голосом рассказала что «вчера ночью к ней во сне явился незабвенный Владимир Ильич Ленин и сказал, что ему не хочется лежать рядом с человеком, принесшим столько горя народу». Понятно, что после этого кремлёвский зал разразился громом одобрительных аплодисментов.

Вздох облегчения, с которым встретили смерть Сталина по одну сторону колючей проволоки огромной страны, не сразу услышали в море искреннего едва ли не всенародного плача по ушедшему вождю всего человечества на её другой стороне. Заключённые в каторжные лагеря лишались всякой связи со своей страной. Им не были доступны ни газеты, ни радио. Но в конце концов и до их слуха дошли вести о рыдающем человечестве, оплакивающем смерть лучшего друга всех народов.

По-разному смерть Сталина отразилась в фольклоре. Заметим только, что тогда, в 1950-е годы, отказ от сталинских методов построения коммунизма вовсе не означал отказа от самой идеи строительства нового общества. Просто страна мечтала вернуться к ленинским нормам социалистического общежития или, как тогда говорили, к социализму с человеческим лицом. Ленин в то время олицетворял идеальный образец, к которому должны были стремиться все руководители государства. А теперь приведём анекдот. Когда Сталина внесли в Мавзолей, Ленин сказал: «Никогда не думал, что ЦК партии подложит мне такую свинью».

Особенно остро отозвался фольклор на смерть «вождя всего прогрессивного человечества» после XX съезда КПСС, на котором по инициативе Хрущёва был развенчан культ личности Сталина. Народ выдохнул долго сдерживаемое отношение к этому выродку рода человеческого, виновному в гибели тысяч и тысяч лучших его сынов. Но со свойственной народу сдержанностью и тактом заменил заветное русское слово из трёх букв, с помощью которого он дистанцировался и посылал куда подальше своих врагов и недругов, эвфемизмом, определившим целый период трагической истории страны в течение нескольких десятилетий: «Сталин умер, и культ с ним».

Со смерти Сталина прошло более шестидесяти лет. Но вновь и вновь предпринимаются попытки его реабилитации. В этой связи неплохо вспомнить предупреждение, высказанное петербургским фольклором в анекдоте. Сразу по приезде в Ленинград после съезда КПСС, развенчавшего культ Сталина, первый секретарь Ленинградского обкома партии Фрол Романович Козлов приехал на Кировский завод. Вошёл в партком, увидел портрет Сталина на стене и отрезал: «Снять!» Затем сел, оглянулся по сторонам и миролюбиво добавил: «Постепенно». До сих пор призраки первых секретарей бродят по улицам Петербурга и не могут успокоиться.

Отдельного разговора заслуживает тема о роли женщин в революционном движении. Эта роль обусловлена несколькими причинами, и не в последнюю очередь их политическим неравноправием с мужчинами, социальным неравенством в области образования, трудовой занятости, семейной жизни и, как следствие, их стремлением к эмансипации. Революционное движение предоставляло женщинам неограниченные возможности для борьбы за право быть равными с мужчинами. Наиболее ярко это выразилось в эпоху индивидуального террора, когда женщины расплачивались своим положением в обществе, семейной репутацией и даже своими жизнями ради достижения этих целей. Их вдохновляли примеры Веры Засулич, Софьи Перовской, Веры Фигнер и многих других, имя которым легион.

Надежда Константиновна Крупская

Мы остановимся на некоторых из них, на тех, кто активно участвовал в революционном движении в Петербурге-Петрограде, кого в народе нарекли «Музами революции» и кого не обошёл своим вниманием петербургский городской фольклор.

В первую очередь — это жена и ближайший помощник В. И. Ленина, партийный и государственный деятель, доктор педагогических наук, почётный член Академии наук Надежда Константиновна Крупская. Мы перечислили полный список официальных званий, титулов и должностей, которые в советской историографии предшествовали её фамилии. Она не вполне соответствовала пафосному прозвищу «Муза революции», но была верным другом и соратником Ленина, и уже только поэтому заслуживает нашего внимания.

Владимир Ленин и Надежда Крупская

Крупская родилась в Петербурге, здесь впервые встретилась с Лениным, с которым больше уже никогда ни в Петербурге, ни в ссылке, ни в эмиграции, ни до, ни после революции не расставалась. Если верить городскому фольклору, на путь революции Крупскую нацелила её мать, Елизавета Васильевна, урождённая Фишман. Кстати, отсюда происходит одно из прозвищ Надежды Константиновны — «Фишберг», что в переводе с немецкого означает «рыбья гора». Она действительно была женщиной довольно крупного физического сложения, во всяком случае, выглядела такой.

Петербургский фольклор о Надежде Константиновне, который в основном сводится к частушкам, анекдотам и прозвищам, оставил нам образ невзрачной и непривлекательной, безынициативной женщины, в минуты случайного отдыха скрашивающей одиночество усталого вождя. Среди партийных товарищей у Крупской были соответствующие прозвища: «Глазунья», «Рыба», «Минога», «Монашка». Зачем фольклору понадобилась тихая и незаметная, серенькая, как мышка, Надежда Константиновна? Пожалуй, для тех же целей, что и официальной пропаганде. В советской идеологической системе присутствие неслышной и невидимой Надежды Константиновны удачно оттеняло человеческие, гуманные черты непримиримого и бесстрастного вождя.