Николай Рыжков - На острие проблем – 3

— Да. Мы пришли, как обычно, в десять часов. Рядовое пленарное заседание. Проиграли гимн, открыли. А дальше Валентина Ивановна Матвиенко говорит: прежде чем согласовать повестку дня, необходимо рассмотреть письмо-обращение Генерального прокурора о снятии иммунитета с одного из наших коллег. Все, конечно, в недоумении. Но кто будет сопротивляться? Все сказали: хорошо, рассмотрим. Тут же открывается дверь, входят Ю. Чайка и А. Бастрыкин, ещё кто-то. Предоставили трибуну Чайке, он докладывал минут двадцать. А этот молодой (Арашуков) недалеко от меня сидел. Я его хорошо видел — здоровый мужик.

Завершая своё выступление, Чайка сказал, что прокуратура в соответствии с законом обращается с предложением о снятии неприкосновенности и лишении депутатского мандата. Кстати, с таким заявлением по закону может выступать только Генеральный прокурор, даже заместителю не положено.

Чайка почти заканчивал, когда этот парень поднялся и направился по проходу наверх. Дошёл примерно до моего ряда. Валентина Ивановна остановила его: «Арашуков, немедленно вернитесь на своё место!». Ему оставалось ещё два ряда, а там — стена и дверь, о чём он прекрасно знал. Но у двери, оказывается, стояли двое парней. Были перекрыты все входы. И когда она сказала «вернитесь», он оглянулся — там два человека. Куда идти? Скрутят. Развернулся около меня и сел на своё место.

Проголосовали…

— Единогласно?

— Да. Лишили его неприкосновенности. Чайка и Бастрыкин поднялись, чтобы уходить. В эту минуту в ту же дверь внизу вошли четыре человека, солидные мужички среднего возраста, подошли к Арашукову и взяли его под руки.

— Наручники не надевали?

— Здесь не надевали. Один впереди шёл, другой сзади и двое по бокам.

— Я успел задать всего один вопрос председателю Следственного комитета А.И. Бастрыкину при встрече с ним…

— Ну-ну?

— Спросил его: «Александр Иванович, а что это Арашуков замолчал? И СМИ затихли» — «Всё расскажет», — уверенно отвечал мне Александр Иванович. — Не волнуйтесь».

— В своё время я довольно часто встречался с нашим президентом, В.В. Путиным. Когда он только начинал работать, он нередко спрашивал, как это или как то. Нормальные отношения были. Я же не знал его совсем, как и все остальные. Я ему говорил: «Владимир Владимирович, не повторите одну ошибку, которую совершали до Вас. Сделайте выводы» — «Какие?» — «Наведите мост между властью и народом. Нельзя управлять народом, не имея моста. Вы думаете, что в советское время все были наивными? Все всё прекрасно понимали — собирали совещания, активы рабочих, крестьян и так далее. Ельцин же ни разу никого не собрал. На кого опираться, если не на них? На телевидении рабочих нет, крестьян нет. На кого тогда опора? Вот если Вы наведёте мост между народом и властью, цены Вам не будет».

— Последний вопрос. Что бы Вы хотели сказать, о чем я не спросил Вас, Николай Иванович?

— Я думаю, людям нужно сказать, что, несмотря на все невзгоды, которые обрушились на нас, всё-таки нельзя терять надежды. Ни в коем случае! Я абсолютно убеждён, что придёт время, и моральные ценности будут востребованы. Не может быть иначе. Отсутствие национальной идеи — наша ошибка. Разве жить надо только для живота? Ну, какое общество живёт только животом? Если так, то оно просто примитивное. Тогда всякая шваль будет процветать…

Общество должно иметь национальную идею, которую мы так и не можем сформулировать. Так испугались коммунизма, что решили — не может быть какой-то единой цели! Мы говорим не о политической идеологии, а о национальной идее. Это разные вещи. Национальная идея должна объединить все основные политические силы, гражданское общество.

Я занимался этим в своё время. Есть данные о ведущих 30 странах мира. Из них только одна страна не имеет национальной идеи — это мы.

До 1917 года было уваровское «самодержавие, православие, народность». Идея в советское время — «Даёшь социализм!» Пусть это утопия, но это было целью. И для этого воспитывали людей, сами воспитывались. А что сегодня?! Ну, хорошо, не нравится «Даёшь социализм!» Тогда почему не напишете: «Даёшь капитализм»? Почему ни одного лозунга нет?

Да потому что народ не поддержит, в этом всё дело. Ты найди такую национальную идею, которую бы народ поддержал. Национальная идея, как правило, — три слова, больше не надо. Я для национальной идеи одно слово точно бы взял — «справедливость»! Сегодня это вопрос номер один. Что это за общество, в котором нет справедливости? Один — сверхбогач, а двадцать миллионов — сверхбедных. Разве это годится?

Считается, что если децильный коэффициент (соотношение доходов 10 % наиболее и 10 % наименее обеспеченного населения) зашкаливает за 10, жди неприятностей. У нас официально 16, а на самом деле больше, едва ли не 20 с лишним. А если взять только Москву, то и все 50.

Я верю, что наступят нормальные времена, но для этого необходимо работать. Мы должны иметь задачу на 20–30 лет вперёд.

Нам нужна национальная идея — сила, объединяющая разные поколения и национальности современной России!

Беседовал Виктор Линник

30 лет назад, 25 мая 1989 года, в Кремлевском Дворце съездов начал работу I Съезд народных депутатов СССР.

Согласно внесенным поправкам в Конституцию Съезд становился высшим органом власти Советского Союза и наделялся широчайшими полномочиями. Съезд мог принимать и изменять Основной закон СССР, определять главные направления внутренней и внешней политики, избирать Верховный Совет и его главу, утверждать председателя Правительства, председателя Верховного суда, генерального прокурора.

Принято постановление «Об основных направлениях внутренней и внешней политики СССР», в котором отмечалось, что Съезд народных депутатов, выражая волю народа, принимает на себя всю полноту высшей государственной власти.

По мнению Рыжкова Н.И., была сознательно изменена система государственной власти в нашей стране. Она стала «парламентской республикой», совершенно не имевшей практических основ парламентаризма. Это был решающий шаг коварного плана по разрушению великой Державы.

Не имея каких-либо реальных планов нового государственного устройства, никакого опыта в государственном управлении, новорожденная «парламентская республика» гневно обличала действовавшее руководство страны.

В 1980-е годы пришло твердое осознание того, что необходимо реформировать экономику. Косыгинская реформа в конце 1960-х годов была первым глотком свежего воздуха. Однако нельзя одновременно реформировать экономическую и политическую систему. Нельзя было трогать базовые основы государства. Везде реформирование экономики проходит при твердой власти. Николай Иванович Рыжков настаивал на постепенном поэтапном переходе к рыночной экономике, причем регулируемой и социально ориентируемой при сохранении необходимых функций государства.