Сергей Федоров - Политические партии Англии. Исторические очерки

Все сословия королевства имеют общие интересы, тем самым обуславливая целостность общества. Палата общин в случае нарушения ее законных прав должна непременно отстаивать свою долю в управлении государством [234] Там же. С. 188. . Если в XVII в., по мнению автора, британскому политическому организму угрожали притязания прерогативы, то в XVIII в. — уже коррумпированность и безответственность парламента [235] Там же. С. 195. . Характерно, что нарушение конституции именно со стороны общин Болингброк рисует в особенно мрачных тонах. Самый жестокий тиран в английской истории Генрих VIII правил «в сговоре» с парламентом. Подобные обвинения звучат также в адрес первых Стюартов. Яков I пытался использовать партийные противоречия в духе политики «разделяй и властвуй». Его преемник Карл I вообще называется «партийцем» («а partyman»). Именно его придворная партия спровоцировала возникновение оппозиции, что привело в дальнейшем к расколу страны на враждующие лагеря [236] Там же. С. 175; Bolingbroke Н. Remarks on the history of England // The works of the late right honorable Henry St. John, lord viscount Bolingbroke. V. 2. — L., 1809. P. 334. . Чем объясняется столь негативная роль общин? Самой идеей прав человека, которая создает парламенту «громоотвод» от всяких обвинений в тирании. Монарх или лорды таковым не обладают, что делает их более открытыми для критики [237] Болингброк Г. Рассуждение о партиях. С. 175, 195. . По-видимому, автор полагает партийность нехарактерной для нормального (т. е. «органического») состояния системы правления и выводит ее из кризиса власти.

Интересное дополнение к идеям виконта представляют рассуждения его друга и единомышленника Джорджа Литтлтона, ставшего в 1737 г. секретарем принца Уэльского (номинального главы оппозиции). Его отношение к партиям можно отыскать в художественном произведении «Письма персиянина» (1735 г.). Подражая «Персидским письмам» Ш. Монтескье, Литтлтон изобразил английское общество глазами перса Селима, который излагал свои наблюдения другу Мирзе, проживавшему в Исфахане.

Помимо традиционной для Просвещения критики избирательной системы, коррумпированности парламента фракционной борьбы [238] Lyttleton G. Letters from a Persian in England to his friend at Isfahan // Lyttleton G. The works of George lord Lyttleton. — Dublin, 1775. P. 91–92. , в сочинении имеется ряд оригинальных идей. Партии, полагает Литтлтон, провозглашают высокие принципы и заявляют о стремлении идти до конца ради их реализации: «…виггизм — это одно из тех явлений, которые менее чем за столетие ухитрились расколоть и спутать всю нацию. Противоположная фракция называется тори. Те и другие имею столь же сильную неприязнь друг к другу, как последователи Али и Усмана…» [239] Ibid. P. 165. Али ибн Абу Талиб и Усман ибн Аффан — основоположники двух течений в исламе, шиизма и суннизма соответственно. . В то же время, стоит только партии оказаться у власти, как она отбрасывает свои принципы и занимается собственным обогащением. Различие тори и вигов — только словесное. В сущности же, резюмирует Литтлтон устами «персиянина», «вигами называются те, кто в данный момент занимают свои места у власти, а тори — те, которые таковых не имеют… так что если нынешние тори получают какие-либо назначения, они становятся вигами; в то же время, если происходит смещение вигов, они превращаются в тори» [240] Ibidem. .

Автор нисколько не щадит самих тори. Выступая за укрепление королевской власти и позиций «высокой церкви», они цинично пользуются властью, стоит им только завладеть ею. Своими симпатиями к Франции тори ослабляют международное положение страны и роняют ее честь, предавая традиционных союзников. Кроме того, они наносят ущерб развитию торговли.

Подобные явления автор считает вовсе не случайными, а вполне характерными для британской монархии. Писателя не устраивает слабость центральной власти, ее неспособность консолидировать общественные силы и направить их в конструктивное русло. Корона, по его мнению, сама является инструментом денежной олигархии: «Это, вероятно, самая свободная из всех конституционных монархий, которые известны в мире. Знать и народ так поделили полномочия между собой и имеют такой вес в правительстве, что король не в состоянии ничего сделать ни решением, ни советом. Он не может подавить несогласных силой, поскольку те вооружены… Не может и купить их, поскольку все должности выборные, а владения короны окупают только затраты королевского дома» [241] Ibid. Р. 165, 170. . Подобные проблемы, по мнению автора, специфичны для «готического правления», ведущего свое происхождение от военной демократии. Единственным возможным решением ему представляется создание в государственном аппарате противовесов для осуществления «баланса сил» [242] Ibid. Р. 168–169, 172. .

Однако размежевание с якобитскими мятежниками и декларирование единой «конституционной платформы» для всех политических фракций не исчерпывает концепцию партий Болингброка и его единомышленников. Ее главное звено — теория оппозиции. Поскольку данный вопрос относится к дискуссионным, следует остановиться на его освещении в историографии.

В зарубежной историографии проблематика, поднятая Болингброком, выводится из того факта, что парламент утратил свою традиционную функцию посредника между монархом и народом [243] См. напр.: Barrell R. A. Bolingbroke and France. — Uuniversity Press of America. — 1988. P. 71–72; Petit A. Illusory consensus. Bolingbroke and the polemical response to Walpole, 1730–1737. —Associated University Press, 1997. P. 39. . Поскольку виги перестали ассоциироваться с «национальной партией», Болингброк пытался сформировать таковую на базе осколков тори [244] Butler G. G. The tory tradition: Bolingbroke — Burke — Disraeli — Salisbury. — L., 1914. P.21. . А. Хассал полагал, что резкие выпады против партийности в «Рассуждении о партиях» нужно понимать как попытку преодолеть противоречия в оппозиционном лагере [245] HassallA. Life of Viscount Bolingbroke. P. 145–146. . У. Сичел обращал внимание на глубоко продуманную двухстороннюю стратегию борьбы: как литературно-публицистическую, так и собственно парламентскую [246] Sichel W. Bolingbroke and his times. V. 2. — L., 1902. P. 244–245, 259. . С другой стороны, И. Крамник не видит ничего необычного для Августианского века в критике партий [247] Kramnick I. Bolingbroke and his circle. The politics of nostalgia in the age of Walpole. — Cornell, 1992. P. 153. . По накалу политической борьбы публицистика Болингброка сравнивалась Дж. Ч. Коллинзом с «Письмами Юниуса» — документом восходящего радикализма [248] Collins J. Bolingbroke. A historical study. — New York, 1886. P. 153. . Дж. М. Робертсон, напротив, считал, что обострение литературной полемики обусловлено уходом республиканизма с политической арены [249] Robertson J. M. Bolingbroke and Walpole. — L., 1919. P. 133. . Рядом исследователей отмечалась апелляция мыслителя не к общинам, а к королевской семье [250] Collins J. Op. cit. P. 173; Robertson J. M. Op. cit. P. 134; Hassal A. Op. cit. P. 154; Harrop R. Op. cit. P. 297. .