Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

Е.А. Мельникова предложила рассматривать процессы политогенеза на Руси и в Европе как результат включения восточноевропейских территорий в систему общеевропейских и даже трансъевропейских коммуникаций [142] Мельникова Е.А . Балтийская система коммуникаций в I тысячелетии н. э.//Древнейшие государства Восточной Европы. 2009 г. Трансконтинентальные и локальные пути как социокультурный феномен. М., 2010. С. 43–57; Она же. Возникновение Древнерусского государства и скандинавские политические образования в Западной Европе: сравнительно-типологический аспект//Сложение русской государственности в контексте раннесредневековой истории Старого Света. СПб., 2009. С. 89–100. . По ее мнению, одним из ключевых подходов в объяснении политической и экономической ситуации в Европе середины — второй половины 1-го тысячелетия н. э. является «тезис Пиренна», заключающийся в том, что окончательный распад средиземноморской цивилизации произошел не от набегов германских варваров, а в результате арабских завоеваний, резко изменивших экономическую конъюнктуру Средиземноморского региона [143] Пиренн А. Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира. М., 2011. С. 195–204. .

Развивая «тезис Пиренна», С. Булин и М. Маккормик отметили, что в результате кризиса, постигшего средиземноморскую экономику в VII в., столетием позже формируются две крупные экономические области — исламская на юге и каролингская на севере Европы [144] McCormick М. Origins of the European Economy. Communications and Commerce AD 300–900. N. Y., 2001. . Осмысливая идеи Г.С. Лебедева, Е.А. Мельникова отмечает, что интеграция Североморского и Балтийского регионов происходит в конце VIII — начале IX в. [145] Мельникова Е.А . Европейский контекст возникновения древнерусской государственности. С. 243–244; 248–249. Появление Ладоги означает не просто включение Северо-Западной Руси в орбиту циркумбалтийского региона, но и установление связей через Волжский путь с торговым регионом исламского мира.

Считая эти построения достаточно убедительными, хотелось бы внести в них некоторые коррективы, чтобы ответить на вопрос о роли системы трансконтинентальных связей в становлении и развитии Киева. На мой взгляд, А. Пиренн, оценивая роль арабских завоеваний в истории раннесредневековой Европы, исходил из привычного для западных историков «каролингоцентризма». Однако до VII в. Византия существовала как правопреемница Римской империи, что делало Средиземноморье «внутренним морем» империи, начиная с эпохи Юстиниана [146] Louth A. Justinian and his Legacy (500–600)//The Cambridge History of the Byzantine Empire (500–1492). Cambridge, 2008. P. 105–114, Map. 5. P. III; Treadgold W. A History of the Byzantine State and Society. Stanford, 1997. P. 207–217. .

Арабские завоевания нанесли империи сокрушительный удар: в течение столетия были потеряны ближневосточные провинции и Северная Африка [147] Васильев A.A . История Византийской империи. T. 1. Время до Крестовых походов. М., 2000. С. 289–290. . Последовавший вскоре иконоборческий кризис расколол единое религиозное пространство. Папство обратилось за поддержкой к франкам; союз папы и Карла Великого создал новую политическую реальность. Таким образом, совершился распад единого средиземноморского пространства на империю Карла Великого, Византийскую империю и халифат. Это породило новые геополитические реалии, в которых и формировались те самые трансконтинентальные торговые маршруты.

8 июня 793 г. нападение скандинавских пиратов на монастырь Святого Кутберта на острове Линдисфарн возвестило о начале новой эпохи в истории Европы — эпохи викингов, продлившейся более 200 лет. Несколькими десятилетиями ранее хазары под натиском арабов оставляют территории Кавказа и занимают низовья Волги, Подонье, Приазовье, Крым. Наступает новый период в истории Хазарского каганата, и в это же время хазары соприкасаются со славянами.

Таким образом, на рубеже VIII–IX вв. Восточная Европа оказывается между двумя полюсами напряженности — с одной стороны Скандинавия, с другой — Хазарский каганат. Оба этих полюса генерируют импульсы военного, культурного и политического характера, оказавшие серьезное влияние на судьбы восточнославянского мира.

Одновременно с пиком активности норманнов на западноевропейском направлении, приходящимся на 860–890-е гг., шло активное проникновение викингов в Восточную Европу. «Искатели удачи и серебра» в стремлении наживы и подвигов продвигались все дальше на юг. И здесь им очень на руку оказались те изменения, которые происходили на Ближнем и Среднем Востоке.

Победа Аббасидов над Омейядами и перенос столицы халифата из Дамаска в Багдад положили начало расцвету халифата Аббасидов. Приход к власти новой династии был связан со значительными изменениями в жизни халифата. Аббасиды сделали ставку не на активную завоевательную политику, а на внутриэкономическое развитие страны. Период первых пяти аббасидских халифов — это время небывалого до того экономического расцвета; растут города, развивается внутренняя торговля [148] См.: Ashtor Е. A social and economic history of Near East in the Middle Ages. London, 1976. P. 71 –120; Большаков O.B . История Халифата. M., С. 46. . Одним из главных последствий экономического бума стала массовая чеканка медной и серебряной монеты. В результате, как полагает А.В. Фомин, «…интенсивная чеканка перенасытила местное обращение денежными знаками. Возникли благоприятные условия для вывоза монеты за рубеж» [149] Фомин А.В. Начало распространения куфических монет в районе Балтики//Краткие сообщения Института археологии (далее — КСИА). М., 1982. № 171. С. 18. . Показателем возросшего экономического влияния халифата является превращение арабского золотого дирхема в своеобразный эталон для денежно-весовых систем Восточной и Северной Европы [150] См.: Назаренко А.В. Происхождение древнерусского денежно-весового счета//Древнейшие государства Восточной Европы. 1994. Новое в нумизматике. М., 1996. С. 76–77; Он же. Древняя Русь на международных путях. М., 2001. С. 213–214. .

Около 759/60 г. эмир аббасидской провинции Арминия (Армения) женился на дочери хазарского кагана. Установление мира между Хазарией и халифатом открыло дорогу арабской монете из земель халифата через Закавказье и земли хазар в Восточную Европу [151] См. работы Т. Нунана: Noonan T.S . 9th centry dirham hoards from European Russia: a preliminary report//Viking-Age coinage in the Nortern Lands. London, 1981. P. 51–52; Он же . The Role of Arab-Khazar Relation in the Development of the Earliest Islamic Trade with Eastern Europe//Achivum Eurasiae Medii Avei. 1984. Vol. 4. P. 265; Франклин С., Шепард Д . Начало Руси. 750–1200. СПб., 2000. С. 25. . С этим серебряным потоком и повстречались пришельцы с Севера. В силу этих обстоятельств уже с рубежа VIII–IX вв. начинает активно действовать Волжский торговый путь.

Как показывают современные исследования, из Ладожского озера, которое соединяется с Финским заливом Невой, до Волги можно было пройти тремя путями — Мариинской (Свирь — Вытегра — Ковжа — Шексна), Тихвинской (Сясь — Тихвинка — Соминка — Чагода — Молога) или Вышневолоцкой (Волхов — Мета — Цна — Тверца) транспортной системой [152] См.: Истомина Э.Г . Водные пути России во вт. пол. XVIII — начале XIX в. М., 1982. С. 134–136, 155–161. . Именно последняя оказалась наиболее активно используемой скандинавскими мореплавателями, чтобы проникнуть на Волгу [153] См. Дубов И.В. Великий Волжский путь. Л., 1989. С. 17–32, 55–96. , а оттуда на Каспий, являвшийся своеобразными торговыми воротами Арабского Востока. По этому маршруту и устремилось на Европейский Север арабское серебро, оседая на берегах Волжского пути в виде многочисленных кладов.