Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

В итоге скандинавские мореплаватели обращают свои взоры на юг Восточной Европы, пытаясь отыскать там новые пути к манящим их сокровищам Востока. Переориентация с Волжско-Каспийского на Днепровско-Черноморский путь не была случайной.

Воцарение в 867 г. Василия I, основателя Македонской династии, открыло новую эпоху в истории Византийской империи. Позади остался период иконоборчества, ввергший страну в упадок в VII — первой половине VIII в. Уже при преемнике Василия I, Льве VI Мудром, Византия пережила экономический и политический расцвет, сопоставимый с расцветом халифата Аббасидов. Во многом эта ситуация была связана с тем, что с конца IX в. Византия сумела вернуть себе утраченное в VII–VIII вв. господство на Средиземном море (после захвата Крита арабами вплоть до конца IX в. арабский флот контролировал Восточное Средиземноморье). Константинополь в это время становится одним из крупнейших мировых производителей и продавцов престижных товаров — в первую очередь шелковых тканей и ювелирных изделий [161] См.: Левченко М.В . История Византии. М.; Л., 1940. С. 143–144; Курбатов Г.Л . История Византии (от античности к феодализму). Л., 1984. Показательный пример — в X в. только одни налоговые сборы с константинопольских рынков составляли около 7300 золотых (!) монет в год, см.: Диль Ш. Основные проблемы византийской истории. М., 1947. С. 124. . Понятно, что обосновавшиеся на севере Европы скандинавские купцы и воины начинают активно искать пути на юг, к портам и рынкам Царьграда.

Активный интерес скандинавов к югу Восточной Европы обусловил продолжительную по времени миграцию; ряд современных исследователей определяет эти миграционные процессы в широком диапазоне от полномасштабной завоевательной экспансии до внедрения (инвазии) северных пришельцев в местную восточнославянскую среду [162] См.: Франклин С., Шепард Д. Начало Руси. С. 15–205; Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. С. 410–606; Петрухин В.Я. Начало этнокультурной истории Руси IX–XI веков. М.; Смоленск, 1995. С. 83–115; Шинаков Е.Л. Образование древнерусского государства. Сравнительно-исторический аспект. М., 2009. С. 66–210; Андрощук Ф.О. НорманиЧ слов'яни у Подесінні (моделі культурної взаємодії доби раннього середньовіччя). Київ, 1999. .

Следует отметить, что идеи о завоевании норманнами Восточной Европы были выдвинуты на повестку дня вскоре после Второй мировой войны, заняв свою историографическую нишу [163] Обстоятельная аргументация этих идей содержится в трудах М. Таубе, см.: Taube М. Rome et la Russie avant l'invasion des Tatars (IXе — XIIIе siecle). T. 1. Le Prince Askold, 1 Origine de 1 Etat de Kiev et la Premiere Conversion Des Russes. Paris, 1947. . В последние десятилетия наблюдается своеобразная реанимация теории «норманнской колонизации», появившейся на свет в трудах Т. Арне [164] Arne T.J . La Suede et l'Orient. Etudes archeologiques sur les relations de la Suede et de l'Orient pendant l'age des Vikings. Uppsal, 1914. .

Непредвзятый анализ восточнославянских и скандинавских древностей Восточной Европы, проделанный исследователями в 1990-х гг., позволил пересмотреть те оценки, которые были сформулированы еще в эпоху позднего СССР. По замечанию Ф.А. Андрощука, «стало очевидным, что их (скандинавских древностей. — Д. К .) количество несопоставимо огромно в сравнении с Западной Европой». Поэтому, по мнению историка, «…речь идет не о случайных приезжих, наемниках и эпизодических контактах, а в полном смысле колонизации скандинавами отдельных районов Восточной Европы» [165] Андрощук Ф.А. Скандинавские древности в социальной топографии древнего Киева//Ruthenica. 2004. Т. III. С. 8. Автор полагает, что масштаб скандинавской колонизации «вполне сравним с колонизацией датчанами Восточной Англии». .

Данные положения, которые в среде зарубежных исследователей в последние десятилетия активно отстаивает И. Янссон [166] Jansson I. Warfare, trade of colonization? Some general remarks on the eastern expansion of the Scandinavians in the Viking Period//The Rural Vikings in Russia an Sweden. Orebro. 1997. P. 9–64. , были приняты и современными российскими исследователями. Конечно, справедливости ради стоит отметить, что мысль о военном подчинении скандинавами восточных славян в наиболее полном виде была высказана А.А. Шахматовым [167] Шахматов A.A. Древнейшие судьбы русского племени. Пг., 1919. С. 45–46. и впоследствии поддержана В.А. Мошиным [168] Мошин В.А. Начало Руси. Норманны в Восточной Европе//Byzantinoslavica. Recueil pour l'etude des relation buzantino-slaves. T. III. Prague, 1931. P. 55–58, 291, 301–305. , после чего в советское время на данную тему было наложено безусловное табу. Лишь только в начале 1980-х гг. М.А. Алпатову удалось озвучить для тогдашней научной аудитории ключевую мысль о том, что деятельность скандинавских находников в Восточной Европе ничем не отличалась от их деятельности в Западной Европе и Средиземноморье [169] Алпатов M.A. Варяжский вопрос в русской дореволюционной историографии//Вопросы истории. 1982. № 5. С. 34–36. .

Наиболее последовательными сторонниками «норманнского завоевания/колонизации» в постсоветской исторической науке стали Р.Г. Скрынников [170] Скрынников Р.Г . История Российская. IX–XVII вв. М., 1997. С. 14–19 и сл. и В.В. Пузанов [171] Пузанов В.В. К вопросу о генезисе восточнославянской государственности//Актуальные проблемы дореволюционной отечественной истории: Материалы науч. конф., поев. 20-летнему юбилею Удмурт, гос. ун-та. Ижевск, 23 октября 1992 г. Ижевск, 1993. С. 21–44; Его же . Древнерусская государственность: генезис, этнокультурная среда, идеологические конструкты. С. 190–200, 225–250, 275–293. . По справедливому замечанию последнего, «…было бы наивно полагать, что норманны, ставшие в описываемое летописцем время "бичом Божьим" Европы, доходившие до Италии и Сицилии… на севере Европы, то есть у себя под боком, ограничились лишь мелкими набегами на туземные племена, торговой деятельностью и службой в качестве наемников у восточнославянской и финской туземной знати» [172] Пузанов В.В. От праславян к Руси: становление Древнерусского государства (факторы и образы политогенеза). СПб., 2017. С. 232–233. .

Таким образом, военная активность скандинавов, нацеленная на поиски оптимального маршрута к портам и рынкам Константинополя из Восточной Европы, рано или поздно должна была дать о себе знать. Первым хронологическим маркером, говорящим о появлении скандинавов на Днепровском пути, стало нашествие росов на Константинополь 18 июня 860 г. [173] Точная дата нашествия «росов» известна благодаря Брюссельской хронике: «με' Μιχαήλ υιός Θεοφίλου συν τη μητρι αύτοΰ Θεοδώρα ετη δ', και μόνος ετη ι', και σύν Βασιλείώ έτος εν μήνας δ' έπι τής αύτοΰ βασιλείας μηνι Ίουνίφ ιή, ή, έτους ςτξή, τω έ ετει τής επικράτειας αύτοΰ ηλθον 'Ρώς σύν ναυσί διακοσίαις, οί δια πρεσβειών τής πανυμνήτου Θεοτόκου κατεκυριεύθησαν ύπό τών Χριστιανών καί κατά κράτος ήττήθησάν τε και ήφανίσθησαν» — Anecdota Bruxellensia, I: Chroniques byzantines du manuscrit 1 1376 / Ed. par F. Cumont. Gand, 1894. P. 33. («Михаил, сын Феофила — 4 года с матерью своей Феодорой, 10 лет один, год и 4 месяца с Василием. В его царствование, 18-го числа июня месяца, 8 [индикта], в 6368 году, на 5-м году его правления пришли росы с двумястами кораблями, которые, ходатайствами Всехвальной Богородицы, были христианами покорены, сокрушительно побеждены и истреблены») — перевод П.В. Кузенкова, см.: Кузенков П.В. Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение Руси в средневековых письменных источниках//Древнейшие государства Восточной Европы. 2000 г. Проблемы источниковедения. М., 2003. С. 156. В литературе существуют различные оценки относительно происхождения организовавших набег «русов», а также места их обитания в Восточной Европе [174] А.А. Васильев полагал, что атаковавшие Константинополь росы пришли со стороны Средиземного моря, в то время как, по свидетельству патриарха Фотия, нападавшие явились с севера: «έξεϊρψεν άπό βορρά ώς εις άλλην έπελαύνων Ιερουσαλήμ» — Φωτίου Όμιλίαι / Έκδοσις κειμένου, εισαγωγή και σχόλια ύπό Β. Λαούρδα. Θεσσαλονίκη, 1959. X. 30 («выполз народ с севера, словно устремляясь на другой Иерусалим») — перевод П.В. Кузенкова, см.: Кузенков П.В . Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение Руси. С. 32. . Насколько правомерно увязывать эту акцию с существованием так называемого «каганата росов» в Восточной Европе — отдельный и на сегодняшний день пока трудноразрешимый вопрос. Совокупность археологического и лингвистического материала позволяет, как мне думается, признать правоту исследователей, полагающих, что «…любые спекуляции на тему "русского каганата" первой половины IX в. в Киеве (Среднем Поднепровье) беспочвенны» [175] Щавелев А.С. Русы/росы в Восточной Европе: модель инвазии и некоторые особенности интеграции в мире восточных славян (вторая половина IX–X в.)//Уральский исторический вестник. 2013. № 1 (38). С. 114. . Тем более что анализ византийских импортов с поселений вдоль днепровской магистрали не дает оснований говорить о том, что до середины X в. путь «из варяг в греки» функционировал в принципе [176] См.: Мурашева В.В., Довгалюк Н.П., Фетисов А.А. Византийские импорты с территории пойменной части Гнездовского поселения//Краеугольный камень. Археология, история, искусство, культура России и сопредельных стран. М.; СПб., 2009. Т. I. С. 546. 547. . Поэтому события 860 г. могут говорить только о том, что довольно значительные группы выходцев из Скандинавии уже проникли на юг Восточной Европы. При этом плацдармом для организации похода на Константинополь могли быть только территории, расположенные вблизи Днепра — основной водной магистрали, открывавшей дорогу в Черное море и дальше, до берегов Босфора.