Елена Рыдзевская - Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв.

«Драпа о Магнусе», строфа 1: «Теперь я расскажу мужам о делах смелого в бою конунга, потому что я это знаю точно… Не было одиннадцати лет щедрому конунгу, когда он прекрасно снарядил свои боевые корабли из Гардов».

Там пробыл Харальд долго, и было у него много битв, и Ярицлейв относился к нему очень хорошо. Захотелось Харальду ехать в Миклагард; снарядился он в путь, и большой отряд норманнов с ним. Проехал он весь путь, пока не прибыл в Миклагард. Тогда правила в Миклагарде Зоя царица Великая, которая правила Миклагардским царством с 7-ю стольными конунгами, и вместе с нею правил тогда тот человек, которого звали Михаил Каталактус. Тогда предложил Харальд стольному конунгу тому и царице пойти к ним на жалованье со всеми своими мужами, и было ему дано согласие на это, и им сказали, чтобы они все шли на галейдах. Тогда предводительствовал ратью конунга греков Георгий, родич царицы той, которого норманны звали Гюргир. И когда они вышли в Греческие острова, Харальд часто уходил от рати той со своими мужами, и искали они себе добычи, и большинство варягов шло за ним.

Он каждый раз с тем вступал в бой, будь то нападение на корабли или крепости или высадка на сушу, чтобы или пасть со всей дружиной той, или одержать победу. А когда он бывал со всей той ратью, он всегда ставил своих мужей первыми. Случилось однажды так, что они ставили шатры на суше; Харальд со своей дружиной занял то место, которое было выше всех шатров. Пришел вождь греческого войска и сказал варягам, чтобы они убрали свои шатры и дали грекам стать там. Харальд ответил и сказал, что несправедливо, чтобы варяги уходили в долину под ноги грекам. А Гюргир сказал, что он сам должен первым поставить свой шатер, а за ним — все его войско. Тогда отвечал Харальд: «Если ты вождь над войском конунга греков, то я вождь над варягами». Тогда собрались и те и другие пустить в ход оружие свое, но вмешались мудрые мужи и предложили им примириться и решить между собой, как можно справедливее, и кинуть жребий — кому из них первым ставить шатры, грекам или варягам, и первым ехать верхом, или грести, или становиться в гавани. Тогда были сделаны жребии, и каждый из тех вождей пометил свой. И сказал Харальд Гюргиру: «Дай посмотреть, какая у тебя метка на жребии, чтобы нам обоим не пометить одинаково». Гюргир показал свой жребий, а Харальд пометил свой так похоже, что нельзя было различить, и бросили оба в полу одежды вождя того, и взял Харальд жребий, и сказал так, когда взял: «Этому первому ставить шатры, первому ехать верхом, первому грести, первому становиться в гавани». Посмотрел на жребий тот и сказал: «Это жребий варягов», выбросил тот жребий в море, которое там было близко. Тогда сказал Гюргир: «Почему ты не дал мне посмотреть жребий тот?» Харальд ответил: «Если ты не видел тот, который я вынул, посмотри тот, что остался, — есть ли на нем твоя пометка или нет?» Жребий тот узнали, и была на нем пометка Гюргира. В таких делах было видно, как смел был Харальд и как он умел показать себя. В то лето ходили они и грабили, и стали тогда варяги говорить, что было бы гораздо лучше, если бы Харальд один предводительствовал тем войском, и что Гюргир ничего славного не делает, когда распоряжается один. Он отвечал на это, что варяги не хотят служить ему, и предложил им идти в другое место, и сказал, что тогда он сделает то, что может. Тогда ушел от него Харальд, и с ним варяги и все латиняне, а Гюргир пошел с греческим войском, и тогда стало видно, что каждый из них может сделать. Харальд всегда побеждал и брал большую добычу, а Гюргир пошел домой в Миклагард, но не те [с ним пошли], которые хотели добыть себе богатства. Они пошли к Харальду и поставили его вождем над собой. Тогда пошел Харальд со своей ратью на запад в Африку, и собрал он много войска в государстве том, которое подчинено Африке. Говорят по тому, что он сам рассказывал, что он взял там 80 городов; одни отдавались во власть его, другие он разрушал или жег. Так сказал Тьёдольв… [87] Строфа 2-я поэмы Тьёдольва «Драпа с шестью припевами» (ок. 1065 г.): «Мы можем сказать, что 80 городов были взяты в Серкланде — щедрый молодой вождь подвергался опасности — раньше, чем воин, опасный для серков, отправился под щитом воевать в равнинах Сицилии».

Так сказал Хуги Брюндёласкальд… [88] Строфа 4-я поэмы о Харальде скальда Иллуги Брюндёласкальда, которого некоторые списки Fask . называют Хуги: «Харальд, ты со щитом покорил славнейшему Михаилу ... южный край».

Здесь говорится, что Михаил был конунгом в то время. Харальд пробыл несколько зим в Африке; взял он там много золота и всякого рода драгоценных сокровищ и ценных камней, и всю добычу, которую он брал и которая не нужна была его рати, он посылал с верными людьми на север в Хольмгард во власть и на хранение Ярицлейву конунгу. Собралось там большое богатство, как и должно было быть, когда он грабил в той части света, которая всего богаче золотом и серебром, и совершил так много, и раньше было о том сказано, что он завладел 80-ю городами. Он бился с самим конунгом тем в Африке и победил, и овладел большой частью его государства, как Тьёдольв скальд говорит… [89] Строфа 3-я «Драпы с шестью припевами»: «Бездельник, которому не было охоты сражаться, держался вдали, когда воин завладел страной; невозможно было конунгу Африки и людям отстаивать от него землю».

Повел тогда Харальд рать ту на Сицилию и взял там один город таким образом, что птицеловы его поймали при помощи извести мелких птиц, которые вили себе гнезда в городе том и летали днем в леса собирать себе пищу, и велел Харальд привязать на спину птицам тем стружки от смолистого дерева и облить воском и серой; после того полетели все птицы те сразу в город тот к своим птенцам, и вспыхнул огонь от птиц тех, хотя на каждой было мало огня, и загорелись от этого те дома, которые были крыты тростником, и загорелся один дом от другого, и так весь город тот. Вышел тогда весь тот народ со смирением и просил пощады с тревогой и страхом, те, кто раньше высокомерно и обидно говорили с Харальдом. Другой город взял он таким образом, что велел сказать в городе том, что вождь греческого войска умер и просил похоронить тело его в городе том, и обещали дать много денег, как полагается по обычаю за знатных мужей. Этот город был так укреплен, что не было надежды взять его оружием, и когда городские люди услышали о смерти Харальда, те, кто хранили церкви, охотно согласились взять то золото, хотя им его хотели дать викинги. Каждый предлагал идти в его церковь, думали они тогда взять золото и серебро, и другие ценности. Вышли навстречу телу тому из городских ворот, вынесли кресты и святыни, и нарядились пышно. Викинги высоко несли гроб тот, и был он покрыт драгоценной пурпурной тканью, а люди, которые шли за телом тем, были в шелковых одеждах и шапках, спускавшихся вниз, а под этим были шлемы и брони. И когда они были в городских воротах, они поставили гроб тот поперек ворот. Тогда затрубил отрок Харальда, а вся рать та была уже раньше вооружена, подняли знамена и побежали в тот город, а Харальд сам нес гроб тот. Вынул тогда Харальд меч, и все 12 мужей его, которые шли с гробом тем, кинулись на тех людей и убили многих безоружных. Тогда был ранен Халльдор, сын Снорри, ударом в лицо. Все они были ранены, и больше камнями, которые в них кидали с башен тех. Харальд взял тогда город и столько добычи, сколько хотел. После того он отдал город тот во власть конунга греков. Много мест взял он в этой стране под власть конунга греков раньше, чем он вернулся в Миклагард. Немного позднее он пустился в путь из Миклагарда с ратью в Иерусалим, и когда он пришел туда, вся страна та отдалась во власть его; так говорит Стув, который слышал, как Харальд рассказывал об этих событиях… [90] Строфа 2-я поэмы «Стувсдрапа», или «Драпа» скальда Стува Слепого (ок. 1067 г.): «Победитель, смело действующий мечом, отправился завоевывать Иерусалим; страна подчинилась властителю и грекам и попала без пожара и без боя под власть могучего воина».