Джеймс Хайнцен - Искусство взятки. Коррупция при Сталине, 1943–1953 [litres]

35Замечание 1948 г. о крайне неудовлетворительном качестве осведомительной сети в течение нескольких лет см.: ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 98. Л. 5-6.

36Там же. Д. 87. Л. 65-66.

37Там же. Д. 98. Л. 9.

38Там же. Д. 100. Л. 7.

39Эту цифру можно сравнить с показателями штази, которая ежегодно убирала из списков примерно 10 % информаторов. См.: Gellately R. Denunciations in Twentieth-Century Germany. P. 955. 30 декабря 1945 г. НКВД приказом распорядился заменять некомпетентных агентов и осведомителей новыми: ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 95. Л. 5 (приказ НКВД СССР № 001558).

40ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 88. Л. 4.

41Там же. Д. 100. Л. 7. По словам Дэвида Ширера, некоторые из этих жалоб – в том числе на сильную текучку и низкое качество осведомителей -вторят критике агентуры НКВД со стороны Ежова и Ягоды в 19351939 гг. См.: Shearer D. Policing Stalin’s Socialism.

42ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 100. Л. 7.

43Там же. Л. 6.

44Исследователи штази приходят к такому же выводу. См.: Epstein C. The Stasi: New Research on the East German Ministry of State Security // Kritika. 2004. Vol. 5. No. 2. P. 321-348.

45Жалобы см.: ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 95. Л. 11-12; Оп. 3. Д. 820. Л. 21.

46Там же. Оп. 3. Д. 820. Л. 22, 110.

47Там же. Л. 22.

48Там же. Оп. 5. Д. 100. Л. 2. Сотрудники ОБХСС проявляли те же настроения в 1951 г., жалуясь, что воры, взяточники и спекулянты стали более осторожными и хитроумными: Там же. Оп. 3. Д. 820. Л. 22.

49Там же. Оп. 3. Д. 820. Л. 144. В октябре 1949 г. милицию из МВД передали в подчинение МГБ. НКВД в апреле 1943 г. был разделен на два самостоятельных наркомата: уменьшившийся НКВД, ведавший борьбой с неполитической преступностью, руководством и управлением тюрьмами и лагерями, паспортной системой и т. д., и новый Наркомат государственной безопасности (НКГБ), отвечавший за расследование «политических преступлений». В 1946 г. оба были переименованы в министерства, получив новые названия МВД и МГБ. 10 марта 1953 г. два министерства снова слили в одно.

50Из литературы о народном участии в действиях коммунистических режимов, в том числе осведомительстве и доносительстве, см., напр.: Gross J. T. A Note on the Nature of Soviet Totalitarianism // Soviet Studies. 1982. Vol. 34. No. 3. P. 367-376; Idem. Revolution from Abroad: The Soviet Conquest of Poland’s Western Ukraine and Western Belorussia. Princeton, NJ, 1988; Kotkin S. Magnetic Mountain: Stalinism as a Civilization. Berkeley, CA, 1995; Idem. The State – Is It Us?: Memoirs, Archives, and Kremlinolo-gists // Russian Review. 2002. Vol. 61. P. 35-51; Hooper C. V. Terror from Within; Fitzpatrick S. Signals from Below; Kozlov V. A. Denunciation and Its Functions in Soviet Governance. Во всех этих работах на основании многочисленных писем с доносами обсуждается мотивация их авторов. Непонятно, не становились ли некоторые осведомителями, потому что считали хищение государственной собственности «политическим» преступлением, которое подрывало фундамент советского общества и имело «политические» последствия. Этот вопрос заслуживает дальнейших исследований.

51Подобно гестапо (в описании Геллатли), ОБХСС, видимо, не слишком интересовался мотивами людей, доносивших на других, пока ему поставляли верную информацию. Для него главным было получить материал, который приведет к аресту и осуждению, а как и почему этот материал к нему попадает, его мало волновало. Примеры, приводимые Геллатли, свидетельствуют, что в «третьем рейхе» лишь примерно 25-30 % отдельных доносчиков демонстрировали какую-либо политическую или идейную («системно-лояльную») мотивацию. См.: Gellately R. Denunciations in Twentieth-Century Germany. P. 944.

52См., напр.: ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 127. Л. 50. Это был также основной метод вербовки осведомителей органами безопасности в тот период. См., напр., архив Литовского КГБ: Там же. Оп. 3. Д. 1433. Л. 61 (доклад начальника уездного отдела МГБ Кобелева министру государственной безопасности Литовской ССР генерал-майору Ефимову о работе за февраль 1948 г.). По словам Синтии Хупер, МВД в послевоенные годы разработал «настоящую науку шантажа»: Hooper C. V. A Darker «Big Deal»: Concealing Party Crimes in the Post-Second World War Era // Late Stalinist Russia: Society between Reconstruction and Reinvention / ed. J. Furst. London; New York, 2006. P. 153.

53ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 5. Д. 93. Л. 10-11.

54Там же. Д. 87. Л. 67.

55Там же. Д. 95. Л. 8.

56Сотрудники ОБХСС сами могли «сращиваться» с преступниками, как произошло в 1952 г. в Рязанской области: Там же. Д. 124. Л. 11-13.

57См., напр.: Там же. Д. 100. Л. 6.

58Там же. Д. 127. Л. 218 («Обзор недостатков и ошибок, допускаемых некоторыми органами милиции в работе с агентурой»).

59Там же. Л. 219.

60Там же. Л. 52. В этом документе приведено несколько похожих примеров.

61См., напр.: Там же. Л. 219-220.

62Примеры значительных рисков такого рода в особой обстановке см.: Хайнцен Дж. Коррупция в Гулаге.

63Montias J. M., Rose-Ackerman S. Corruption in a Soviet-Type Economy: Theoretical Considerations // Economic Welfare and the Economics of Soviet Socialism / ed. S. Rosefielde. Cambridge, 1981. P. 62.

64Berliner J. Factory and Manager in the USSR. Cambridge, MA, 1957. P. 182206.

65ГА РФ. Ф. 9415. Оп. 3. Д. 820. Л. 123 («Перечень уголовных дел» Лебина, сентябрь 1951 г.).

66В одном случае ОБХСС жаловался, что руководители торговых организаций ради сокрытия хищений вступают в сговор с инспекторами и работниками низшего звена: Там же. Оп. 5. Д. 100. Л. 26-27.

67РГАНИ. Ф. 6. Оп. 6. Д. 6. Л. 8 («Отчет о работе партколлегии КПК при ЦК ВКП[б] за период после XVIII съезда ВКП[б]»).

68ГА РФ. Ф. 8131. Оп. 38. Д. 299. Л. 65. Еще об одном подобном деле в Кировском областном жилуправлении см.: Там же. Оп. 29. Д. 27. Л. 144.

69См., напр.: Rose-Ackerman S. Corruption and Government: Causes, Consequences, and Reform. Cambridge, 1999. P. 92-102; Ledeneva A. V. Russia’s Economy of Favours: Blat, Networking and Informal Exchange. Cambridge, UK, 1998. См. также о блате в 1930-х гг.: Fitzpatrick S. Blat in Stalin’s Time // Bribery and Blat in Russia: Negotiating Reciprocity from The Middle Ages to the 1990s / ed. S. Lovell et al. New York, 2000.

70Бауэр, Инкелес и Клакхон отметили в 1956 г. живучесть определенных типов «неформальных регулирующих механизмов», включая воровство и взяточничество, и явную готовность государства терпеть их: Bauer R. A., Inkeles A., Kluckhohn C. How the Soviet System Works: Cultural, Psychological and Social Themes. Cambridge, MA, 1956. P. 91-93.

71Davies R. W. Soviet History in the Yeltsin Era. London, 1997. P. 185.

72Терпимое отношение к хищениям государственной собственности среди рабочих отмечено адвокатом-эмигрантом Б. А. Константиновским в 1953 г.: Konstantinovsky B. A. Soviet Law in Action: The Recollected Cases of a Soviet Lawyer / ed. H. J. Berman. Cambridge, MA, 1953. P. 19. Показательно, что режим издал в один день два указа: один об ответственности за хищение социалистической собственности, другой об ответственности за хищение личной собственности. Вероятно, наличие двух указов должно было упрочить различие между двумя видами собственности в народном сознании.

73Kozlov V. A. Denunciation and Its Functions in Soviet Governance.

74Fitzpatrick S., Gellately R. Introduction // Journal of Modern History. 1996. Vol. 68. No. 4. P. 751.

75Наиболее развитая историческая литература, посвященная осведомительным сетям европейских диктатур, изучает примеры гестапо и, еще чаще, Министерства государственной безопасности ГДР, широко известного под наименованием «штази». Работа Роберта Геллатли о доносительстве в «третьем рейхе» и Восточной Германии задает полезные компаративные рамки. Геллатли, однако, не делает различия между доносами властям о политических преступлениях и сообщениями о неполитических действиях. Фактически все расовые дела и истории с иностранным радио касались прямо «политических» нарушений. Благодаря законам, предоставляющим экстраординарный доступ к документам как информаторов, так и тех, кого они информировали, пример штази на сегодняшний день позволяет составить наилучшее представление об осведомительной сети в коммунистическом государстве. Советская и восточногерманская сети не были идентичны: штази главным образом старалась подсылать осведомителей к интеллигенции, потенциальным эмигрантам и прочим лицам, в которых полиция видела политическую (а не экономическую) опасность для режима. В данном же исследовании внимание сосредоточено на осведомителях, призванных разоблачать тех, кто извлекал материальную выгоду, независимо от своей реальной или предполагаемой политической ориентации. Параллели, тем не менее, существовали. По словам Кэтрин Эпштейн, несмотря на репутацию восточногерманского министерства как всеведущего и всемогущего, «штази, оказывается, часто работала на удивление неумело, неэффективно, даже контрпродуктивно»: «Как узнали ученые, она выполняла множество государственных функций, но власть ее оставалась ограниченной. Она рассылала легионы шпиков, но зачастую с большим трудом контролировала своих осведомителей» (Epstein C. The Stasi. P. 322).