Матвей Полынов - СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

Задумывался ли Андропов о своем преемнике? На этот вопрос можно ответить вполне определенно: к власти он продвигал Горбачева. Но расстановку сил в Политбюро Андропов радикально изменить не успел. И поэтому, он не мог не понимать, что после его смерти его протеже Генсеком пока стать не сможет.

В этой связи возникает вопрос о так называемом «политическом завещании» Андропова. Одним из первых в мемуарной литературе тезис о существовании такого завещания выдвинул А. И. Вольский, бывший помощник Андропова как Генерального секретаря [1570] «Смотреть открытыми глазами». Интервью А. Вольского газете «Неделя». 1990. № 36. 3–9 сентября. С. 6–7. . А он отмечает, что, закончив работу над текстом своего выступления на декабрьском Пленуме, Андропов сделал к нему приписку: «Товарищи члены ЦК КПСС, по известным причинам я не могу в данный период принимать активное участие в руководстве Политбюро и секретариатом ЦК КПСС. Считал бы необходимым быть перед вами честным: этот период может затянуться. В связи с этим просил бы Пленум ЦК рассмотреть вопрос и поручить вести Политбюро и секретариат ЦК КПСС товарищу Горбачеву Михаилу Сергеевичу» [1571] Там же. .

Вольский утверждает, что с этими изменениями Андропов вручил ему текст доклада, он его доставил в ЦК и официально передал заведующему Общим отделом [1572] Там же. . Однако, когда перед Пленумом он получил этот текст, приписки Андропова в нем не оказалось [1573] Там же. .

Была липа самом деле такая приписка? Заинтересованный в этом Горбачев позднее напишет так: «История этого текста мне стала известна лишь спустя годы, после публикации воспоминаний Вольского. До этого ходили только смутные слухи. А суть такова… в конце выступления (текст доклада Андропова — М. П.) содержался тезис о том, что в связи со своей тяжелой болезнью, исходя из государственных интересов и стремясь обеспечить бесперебойность руководства партией и страной, Генеральный секретарь предлагает поручить ведение Политбюро Горбачеву.

Когда накануне Пленума текст выступления Юрия Владимировича был роздан членам Политбюро, а затем в красном переплете — членам ЦК, там этого тезиса и подобных слов не было. Сам я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию. Никакого разговора со стороны Андропова не было» [1574] Горбачев М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 245. .

Можно предположить, что вряд ли Генсек стал бы делать подобную запись в текст своего доклада, не поставив в известность самого Горбачева. Однако если даже была бы такая запись, то можно ли на этом основании делать вывод о существовании «политического завещания» Андропова?

Комментируя утверждение Вольского В. А. Печенев, являвшийся тогда помощником К. У. Черненко, пишет: «Мы, советские люди, естественно, остались в плену полумонархических представлений о том, что власть в государстве передается то ли по наследству, то ли по завещаниям наших правителей…

Я сомневаюсь… в том, что Вольский будто бы не знает, что сама по себе эта запись в тот период не могла сыграть сколь-нибудь решающей роли в назначении после смерти Андропова на должность генсека М. Горбачева…» [1575] См.: Печенев В. А. Взлет и падение Горбачева. С. 149, 151–152. .

«Аркадий Вольский, — утверждает Печенев, — лукавит, что при том соотношении сил, которое существовало в Политбюро, приход к власти Черненко после смерти Андропова был также предрешен, как приход к власти Андропова после смерти Суслова и Брежнева» [1576] Там же. С. 152. .

Темы «завещания» Андропова касался и Н. И. Рыжков. «В воспоминаниях ближайших помощников Андропова стала усиленно муссироваться тема передачи им функций генерального секретаря на период его болезни, которая может-де затянуться, Горбачеву. Ссылаются на якобы сделанную им приписку к тексту своего выступления на декабрьском (1983 г.) Пленуме ЦК… Я сильно сомневаюсь, что он не рассчитал последствия такого шага при еще имевших силу Устинове, Тихонове, Черненко, Гришине, да и Громыко в то время вряд ли поддержал бы это предложение» [1577] Рыжков Н. И. Десять лет великих потрясений. С. 41. .

По мнению историка А. В. Шубина, политическим завещанием Андропова является сам доклад на декабрьском Пленуме, зачитанный от его имени [1578] См.: Шубин А. В. От «застоя» к реформам. С. 296. . Но и для такого вывода не существует серьезных оснований, поскольку никаких принципиально новых идей по сравнению с предыдущими выступлениями здесь не содержалось. Более того, в нем можно обнаружить серьезные противоречия. С одной стороны, в докладе уделено внимание проблеме совершенствования хозяйственного механизма, под которым предполагалось «…улучшение планирования… повышение действенности… хозяйственного механизма, включая ценообразование, кредитно-финансовую систему, методы оценки результатов хозяйственной деятельности и т. д.». С другой, усиление административно-командных, дисциплинарных методов в решении экономических проблем, именно они должны были сыграть решающую роль в достижении поставленной задачи: «Добиться сверхпланового повышения производительности труда скажем на один процент, и снизить себестоимость продукции дополнительно на о,5 %» [1579] См.: Текст выступления Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Ю. В. Андропова на Пленуме ЦК КПСС 26 декабря 1983 года // Правда. 1983. 27 декабря. .

Из вышеприведенного можно сделать вполне обоснованный вывод: вопрос о «политическом завещании» Андропова перешел в область мифотворчества. В реальности же никаких завещаний, в которых он ставил бы вопрос о передаче власти после своей смерти Горбачеву, не оставлял.

После декабрьского Пленума, на котором Андропов принимал участие лишь заочно, его деятельность пошла резко на спад. Никаких официальных выступлений он не делал сам, и не делали от его имени. Одно из последних писем, отправленных от его имени, было датировано 28 января 1984 года, и адресовалось оно президенту Рейгану. Письмо было подготовлено в жестком духе, в нем была подвергнута критике политика США по размещению американских ракет в странах Западной Европы. Андропову зачитали готовое письмо, и он его одобрил.

В конце января 1984 года состояние Андропова ухудшилось еще больше. Он стал терять сознание и 9 февраля на 70-м году жизни Ю. В. Андропов скончался. Генеральным секретарем ему суждено было быть 15 месяцев.

Через несколько дней после смерти Андропова, член Политбюро В. И. Воротников записал в своем дневнике: «…он работал напряженно, ответственно и плодотворно. Решал текущие вопросы партийной и государственной жизни, заглядывал в дальнюю перспективу.