Сергей Куличкин - Ватутин

Все эти объективные трудности наложились на крупные оперативно-стратегические просчеты политического, военного руководства страны и прежде всего И.В. Сталина. Он ошибся в определении направления главного удара противника, по его вине не было уделено должного внимания разработке и практическому освоению оборонительной операции (оборонительного боя). Одна фраза Сталина «Зачем культивировать отступательные настроения?», произнесенная на одной из военных игр, автоматически исключала серьезную подготовку армии к оборонительным боям. Войска не умели правильно отступать, вести бои в окружении. К каким трагедиям это привело — общеизвестно. УРы возводились слишком близко к новой границе, а неразбериха с их перевооружением привела к тому, что многие из них на старой границе были демонтированы. Снизило боеспособность армии ошибочное расформирование после боев в Испании танковых и механизированных корпусов и их лихорадочное создание накануне войны. В марте 1941 года было принято решение о формировании требуемых 20 механизированных корпусов, но задача эта в ближайшее время была невыполнима. Только для их оснащения требовалось не менее 30 тыс. танков. Такого количества просто было неоткуда взять. Нужны были и хорошо подготовленные кадры танкистов и прежде всего комсостава. И при таком тяжелом положении официальная пропаганда раздувала несуществующую мощь армии и флота. Кинофильмы, песни, книги, вдалбливали в головы людей уверенность, что «если завтра война...», то уж только на чужой территории. Эта дезинформация тоже во многом способствовала трагическим событиям первых месяцев войны.

К сожалению, Сталин уверовал в возможность отсрочки начала войны, а вера в непогрешимость вождя усугубляла положение. Конечно, нельзя утверждать, что, находясь под гипнозом собственной непогрешимости, Сталин ничего не делал в эти последние месяцы для подготовки страны к войне. Работа шла, и довольно целенаправленно. Начался призыв приписного состава. 5 мая 1941 года Сталин, выступая перед слушателями военных академий на приеме в честь выпускников, недвусмысленно говорил о скорой войне. 13 мая Генеральный штаб дал директиву внутренним округам, и к западной границе начали выдвигаться войска. С Урала в район Великих Лук — 22-я армия, из Приволжского военного округа в район Гомеля — 21-я армия, из Северо-Кавказского округа в район Белой Церкви — 19-я армия, из Харьковского округа на Западную Двину — 25-й стрелковый корпус, из Забайкалья на Украину — 16-я армия. Всего перебрасывалось 28 стрелковых дивизий и четыре армейских управления. К середине июня предполагалось создать фронтовые управления в районе Паневежиса, Обуз-Лесны, Тернополя, Тирасполя, а к 22 июня эти полевые районы должны быть заняты фронтовыми и армейскими управлениями. Думается, на армию, руководящий состав не подействовало решительным образом и знаменитое сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года.

«У нас, работников Генерального штаба, как, естественно, и у других советских людей, — вспоминал А.М. Василевский, — сообщение ТАСС поначалу вызвало некоторое удивление. Но поскольку за ним не последовало никаких принципиально новых директивных указаний, стало ясно, что оно не относится ни к Вооруженным Силам, ни к стране в целом. К тому же в конце того же дня первый заместитель начальника Генерального штаба генерал Н.Ф. Ватутин разъяснил, что целью сообщения ТАСС являлась проверка истинных намерений гитлеровцев, и оно больше не привлекало нашего внимания. В роковую ночь начала войны командование приграничных округов держало непрерывную связь с руководством Наркомата обороны и Генеральным штабом...»

И тем не менее при помощи оперативных мер все-таки удалось сосредоточить в приграничных округах 2,9 млн человек, более 1500 самолетов новых типов и довольно много старых конструкций, около 1500 танков КВ и Т-34 и значительное количество легких, около 40 тыс. орудий и минометов. Эти силы значительно уступали гитлеровским, но насколько тяжелей могла сложиться обстановка в начальный период войны, если бы не эти, хоть и недостаточные, мероприятия. Думается, можно согласиться с Жуковым, который писал: «Конечно, если бы можно было заново пройти весь этот путь, кое от чего следовало бы отказаться и кое-что поправить. Но я не могу назвать какое-либо большое, принципиальное направление в строительстве наших вооруженных сил, которое стоило бы перечеркнуть, выбросить за борт, отменить. Период же с 1939 года до середины 1941 года характеризовался в целом такими преобразованиями, которые дали Советской стране блестящую армию и подготовили ее к обороне.

Я свидетельствую об этом не затем, чтобы снять с себя долю вины, ответственности за упущения того периода... Мне важно другое: помочь читателю, особенно молодежи, понять истинное положение вещей...»

Обвиняя сейчас руководство страны, высшее военное командование, мы нередко закрываем глаза на, казалось бы, простые истины. Вот что пишет офицер запаса А.Е. Дорошенко из Минска: «27 мая 1941 года Генштаб дал западным приграничным округам указание строить в срочном порядке полевые фронтовые командные пункты, а 19 июня перевести туда фронтовые управления. Управление Одесского округа добилось такого разрешения ранее. 12—15 июня было приказано вывести дивизии, расположенные в глубине округов, ближе к государственной границе. 19 июня эти части получили приказ маскировать аэродромы, воинские части, склады и базы, рассредоточить самолеты на аэродромах. Почему же не было сделано это повсеместно? По халатности и низкой исполнительности. В результате в первый же день войны более тысячи самолетов погибли, так и не взлетев.

Просчеты в определении срока нападения, вернее, отсутствие команды сверху — жди, мол, завтра в 4.00 на тебя нападут — не помешали тем частям, где был должный уставной порядок, как положено встретить врага. Черноморский флот отразил первый же налет фашистской авиации на порт Севастополь. Моряки в самом начале войны захватили два города на побережье Румынии и две недели удерживали их до получения приказа об отходе. Почему защитники Брестской крепости так долго дрались, почему в Заполярье остался участок границы, который фашисты так и не смогли преодолеть? А Перемышль на Украине?..»

А вот что вспоминает ветеран 6-й армии А.А. Каменцев из города Стрый Львовской области: «Как участник Великой Отечественной войны, испытавший трагедию 1941—1942 годов, не могу не сказать: так называемая «внезапность» войны — это ложь. 11—12 мая 1941 года на совещании в штабе 18-го мехкорпуса в г. Аккерман (теперь Белгород-Днестровский) было четко и ясно сказано: с 22 по 28 июня Германия начнет военные действия. Против нашего Одесского округа стоят 11-я немецкая армия и 4-я румынская. Замполитам батальонов и полков это объявили сначала комкор-18 генерал П.В. Волох, а потом полковой комиссар И.А. Гаврилов.