Коллектив авторов История - Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Насильственное выселение и принудительное дисперсное расселение этнических депортантов в сельской местности, среди местного населения уже с самого момента депортации практически исключили возможность групповой консолидации перемещенных этносов, выдвинув на первое место индивидуальные качества самого депортанта, что в условиях тоталитарного государства автоматически делало его заложником репрессивных органов, превратив в этнического маргинала с ограниченным набором приспособительных механизмов пассивного характера.

Все процессы адаптации этнических маргиналов в Сибири протекали на уровне индивидуального выживания, в лучшем случае — на уровне семейно-родственной солидарности, которая у советских немцев была принудительно разрушена уже в 1942 г. мобилизацией всех трудоспособных мужчин и женщин в «трудовую армию». Оставшиеся женщины, старики и дети оказались предоставлены сами себе. Местные государственные органы, не имея возможности распоряжаться трудовыми ресурсами спецпереселенцев, рассматривали этнических маргиналов как неперспективный и проблемный для дальнейшего использования контингент [1081].

Таким образом, анализируя адаптивные механизмы и проблемы адаптационного периода этнических маргиналов в условиях депортации и ссылки, необходимо учитывать трансформирующее влияние на спецпоселенцев со стороны как государства, так и самих маргиналов. В свою очередь, оценка воздействия государства на адаптацию этнических маргиналов носит двойственный, противоречивый характер, что связано с взаимоисключающими задачами, стоявшими перед государством в отношении депортированных этносов. С одной стороны, это политическая ликвидация этноса как этносоциального элемента, ставшего деструктивным в «стройной» советской системе братских народов. С другой стороны — физическое сохранение индивидов — носителей этничности, граждан государства, значительный трудовой ресурс, так как геноцид не декларировался советской властью как элемент реализации национальной политики.

Предложенный нами подход позволяет выделить два направления в деятельности государственных органов власти по отношению к этническим маргиналам. Во-первых, это декларация всех возможных мероприятий по облегчению процесса переселения депортированных на предназначенные для них места вселения, что, по логике вещей, было призвано облегчить адаптацию переселенцев к новым условиям проживания; во-вторых, целый спектр мероприятий по отношению к этническим переселенцам, который значительно затруднял или делал практически невозможной эффективную адаптацию к новой действительности.

Считаем необходимым особо отметить определяющую роль государства в реализации адаптивных механизмов этноса в условиях тоталитаризма. В обстановке полного контроля над всеми сторонами жизни этноса наличие принудительных механизмов регуляции национальных процессов и, как следствие, отсутствие реальных возможностей саморегуляции адаптивных механизмов через естественные для этноса социокультурные практики выживания в неблагоприятных условиях поставило этнические группы в полную зависимость от пертурбаций государственной политики. Вследствие этого все адаптивные практики этнических маргиналов носили пассивный, инертный характер, что резко сузило пространство и возможности выживания депортированных до размера рамок и ограничений, установленных государством, в отличие от известных активных практик, предполагающих изменение окружающей среды в интересах выживания и приспособления этноса. Исходя из вышесказанного, принудительно маргинализированные этносы, депортированные и помещенные в систему этнической ссылки, могли быть адаптивными ровно настолько, насколько им это позволяло государство. В свою очередь, длительный период маргинального состояния, характерный для репрессированных социальных и этнических групп в СССР, определялся потребностями и условиями государственной политики, а не реальными адаптивными возможностями нестатусных групп населения.

Следовательно, все адаптивные механизмы и техники выживания, использованные этническими переселенцами в исследуемый период, можно разделить на формальные, то есть правовые и экономические мероприятия, предусмотренные государством и осуществляемые органами государственной власти в отношении этнических маргиналов, и неформальные, то есть практики выживания, выработанные этническими маргиналами в процессе жизни в условиях ссылки.

Формальные механизмы адаптации, предложенные государством, определялись в первую очередь не их адаптивным потенциалом, а нацеленностью на выполнение конкретных задач, вытекающих из целей депортации и этнической ссылки. Среди них — снятие социального напряжения и протестов при переселении, концентрация этнических групп только в специально отведенных местах поселения, сохранение «переселяемого контингента» для потребностей народного хозяйства, создание возможностей учета и контроля над «неблагонадежным контингентом» и др. Мероприятия предусматривали правовые и экономические механизмы принудительного перемещения (депортации) и проживания (спецпоселение).

Специфика мероприятий советского государства в отношении этнических депортантов определяется двойственностью его национальной политики в 1930–1940-е гг. [1082]С одной стороны, государство сознательно запустило процессы маргинализации этнических групп, принудительно депортировав их на новые места жительства, с другой — включило в депортационные мероприятия ряд адаптационных механизмов (выделение жилья, обеспечение землей, компенсация за оставленное имущество и др.).

Мероприятия государственной власти СССР в 1940–1950-е гг. в отношении депортированных народов включали в себя ряд мер, которые должны были способствовать адаптации переселенных людей. Целью таких действий была не забота о благополучии людей, а пресечение возможных протестов с их стороны и стремление минимизировать потери рабочей силы, для чего переселенные должны были быть «удовлетворительно устроены».

Еще на стадии депортации советское государство в нормативно-правовых актах, определявших форму и содержание принудительного переселения, декларировало целый ряд положений, призванных продемонстрировать заботу государства о благополучном устройстве переселенцев на новых местах жительства. Так, в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» [1083]признавалось необходимым для лучшего устройства переселенцев на новых местах «…переселить все немецкое население, проживающее в районах Поволжья, в другие районы с тем, чтобы переселяемые были наделены землей и чтобы им была оказана государственная помощь по устройству в новых районах. Для расселения выделены изобилующие пахотной землей районы Новосибирской, Омской областей, Алтайского края, Казахстана и другие соседние местности» [1084].