Кирилл Соловьев - Союз освобождения. Либеральная оппозиция в России начала ХХ века

Как уже отмечалось выше, после цареубийства 1881 года общественные настроения заметно качнулись вправо. Теперь, десять лет спустя, они сместились влево, с очевидностью радикализировались. Правительство как будто этого не замечало. Оно продолжало прежний курс, в чем-то даже демонстрируя большую жесткость и напористость. В 1896 году фактически были упразднены комитеты грамотности: их реорганизовали в общества грамотности и передали в ведение Министерства народного просвещения, лишив тем самым статуса общественного объединения. В 1899 году было закрыто Московское юридическое общество.

От брошенных камней правительственных решений расходились кругами общественные настроения. Весьма информированный, близкий к «высшим сферам» генерал А. А. Киреев записал в дневнике 10 октября 1900 года:

Видел много культурного народа за эти дни, и все в один голос, одни с радостью (слепые дураки), другие с ужасом, констатируют один и тот же факт: современный государственный строй отживает свой век. Мы идем к конституции. Это яснее дня (и не пасмурного петербургского, а ясного кутаисского). Возвращаюсь из города с Победоносцевым, и он то же самое повторяет. Идем на всех парах к конституции, и ничего, никакого противовеса, какой-либо мысли, какого-либо культурного принципа нет. Слаб еще, не разыгрался поток конституционных идей, но плотина, ему противопоставленная, еще слабее.

Проще мерить прошлое настоящим, искать в минувшем то, что есть сейчас. Кажется естественным наличие партий, но их не было в конце XIX века. Мозаика общественной жизни должна была сложиться в целую картину. Пока она была рассыпана. Министр внутренних дел И. Л. Горемыкин называл общество «людской пылью». В известной мере он был прав. В огромной стране сравнительно малочисленные представители общества пока плохо знали друг друга. Они не знали, кто был каких взглядов, кто союзник, а кто оппонент, на кого можно положиться. Ведь публичный разговор о политике был невозможен. О формировании легального политического объединения никто и не думал. Нелегальные объединения, которые складывались прежде, занимали самые радикальные позиции. В силу своего положения они были маргинальными, оказывались на периферии общественного движения. Центром сопряжения различных общественных сил могло быть объединение сторонников более или менее умеренных взглядов. Общественность находилась в поисках оптимальной формы организации, эффективной, но не обременительной для своих членов.

Эти процессы затронули сторонников едва ли не всех существовавших на тот момент направлений общественной мысли. Так, в середине 1890-х годов появились неонароднические организации. В 1893-м в Берне возник Союз русских социалистов-революционеров, в 1895-м в Саратове — Союз социалистов-революционеров, который в скором времени перебрался в Москву. Подобные кружки возникли в то же самое время в Воронеже, Минске, Одессе, Пензе, Петербурге, Полтаве, Тамбове и Харькове. В 1899 году в Минске образовалась Рабочая партия политического освобождения России, появились кружки Союза социалистов-революционеров в Петербурге, Томске, Ярославле. В 1900 году в Париже В. М. Черновым была основана Аграрно-социалистическая лига. Сложилась целая сеть эсеровских кружков. Она стала основой будущей Партии социалистов-революционеров.

Особое место принадлежало Партии народного права. В 1894 году она образовалась в Саратове. Вскоре центр ее сместился в Орел. Там партию ждал разгром после того, как в Смоленске была обнаружена партийная типография. В ней был опубликован манифест. Партия призывала к объединению всех оппозиционных сил. Ее целью было «представительное правление на основании всеобщей подачи голосов, свобода вероисповедания, независимость суда, свобода печати, свобода сходок и обществ (ассоциаций), неприкосновенность личности и человеческих прав». По воспоминаниям одного из ее членов, О. В. Аптекмана, в партии ясно осознавали ничтожность сил общества. В силу этого следовало объединить всех противников действовавшего режима. В Партию народного права вошли и неонародники, и представители радикального крыла либерализма. Слово «партия» не должно вводить в заблуждение. Речь шла о кружках, не имевших определенной организационной структуры. Аптекман, вспоминая о партийной работе, ограничился рассказом об издательской деятельности, к которой, очевидно, и сводилась тактика его соратников. Партии как таковой за пределами типографии не существовало.

Не сидели без дела и социал-демократы. В начале 1890-х годов в Петербурге возникли марксистские кружки Д. Благоева, П. В. Точисского, М. И. Бруснева и многих других, образовался кружок Н. Е. Федосеева в Казани. В 1895 году в Петербурге был основан Союз борьбы за освобождение рабочего класса. Схожие организации появились в скором времени в Москве, Иваново-Вознесенске, Киеве, Екатеринославе, Одессе, Харькове, Самаре, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону. «По сравнению с прежними кружками пропагандистов „Союзы борьбы“ были довольно крупными организациями. Но это были по-прежнему организации руководителей движения (курсив мой. — К. С. )», — подчеркивал Ю. О. Мартов.

Организационные поиски осуществлялись на правом фланге общественного движения, среди консерваторов. В 1890 году Л. А. Тихомиров и К. Н. Леонтьев, перед самой смертью последнего, обсуждали необходимость образовать «штаб» для борьбы с врагами самодержавия. Это мог быть научный или благотворительный кружок: что-то вроде «Вольного экономического общества справа». При этом Тихомиров и Леонтьев рассчитывали на создание объединения, следовавшего правилам конспирации. Они не исключали правительственных репрессий, но прежде всего побаивались оппозиционной общественности.

В 1900 году образовалось «Русское собрание», предтеча всех правомонархических партий в России. Оно учреждалось как научно-просветительское общество. Изначально это было оппозиционное объединение. Публицисты газеты «Новое время», стоявшие у истоков «Русского собрания», призывали к расширению полномочий земства и ограничению чиновничьего произвола. На первых порах заседания «Русского собрания» происходили на конспиративных квартирах. Правда, это было временное явление. Вскоре в «Русском собрании» возобладали охранительные настроения. Оно заняло крайне правые позиции, а бывшие его основатели были вынуждены покинуть объединение. Правда, судя по переписке одного из лидеров «Русского собрания» В. Л. Величко с графом С. Д. Шереметевым, эта организация не была идейно монолитной. В нее входили и сторонники прежнего, оппозиционного направления.

Свой путь в политику искали земцы. В 1895–1896 годах созывались общеземские совещания. В декабре 1895 года состоялся пятый съезд сельских хозяев, в котором участвовали многие деятели местного самоуправления. Там обсуждалось возможное введение волостного земства, иными словами — учреждение мелкой земской единицы. Многие земцы собрались в Москве в мае 1896 года во время коронации нового императора: 11, 12, 15 и 18 мая они присутствовали на банкете, где, воспользовавшись случаем, обсудили злободневные вопросы местной жизни. В августе 1896 года в Нижнем Новгороде провели совещание председатели губернских земских управ. Цель «беседы» — найти способ координации деятельности органов самоуправления, дабы правительство имело дело не с отдельными земствами, а с единым движением. С ним нельзя будет не считаться. Этому могли способствовать совещания председателей управ. Собравшиеся избрали бюро, которому следовало подготовить будущее заседание, оно было проведено через год. Однако в 1897 году подобное собрание не было разрешено властями. Председатели губернских управ все же встретились в 1898-м: они съехались на открытие памятника Александру II и провели свою очередную «беседу».