Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

Основная российская и западная пресса писала о разгроме российского флота, порожденном большевистским разложением флота. Неудачу боевых операций Керенский в своем приказе отнес на счет развала дисциплины Балтийского флота. II съезд Балтийского флота, обсудив «провокационный приказ Керенского», вынес постановление, в котором потребовал от ВЦИКа и Центрофлота «немедленного удаления из рядов Временного правительства авантюриста Керенского как лица, позорящего и губящего своим бесстыдным политическим шантажом в пользу буржуазии великую революцию, а также вместе с ней весь революционный народ». Одновременно съезд решил: «Тебе же, предавшему революцию, Бонапарту-Керенскому, шлем проклятия в тот момент, когда наши товарищи гибнут под пулями и снарядами и тонут в волнах морских, призывая защищать революцию» [2506] Измайлов Н. Ф. Балтийский военный флот в Октябрьской революции. С. 209; Рабочий путь. 1917. 12 октября. № 34. .

Деникин справедливо замечал: «Армии предстояло сыграть решающую роль в октябрьском перевороте: как прямым содействием ему Петроградского гарнизона, так и отказом фронта от борьбы и сопротивления» [2507] Деникин А. И. Очерки русской смуты. Кн. 2. Т. 2. С. 124. . Головин подтверждал, что у «крайне левой стороны уже была готова и вооруженная сила: запасные (тыловые) войска. Эти войска всецело попали под влияние большевиков. Депрессия после неудачи июльского восстания была теперь совершенно смыта «победой» над генералом Корниловым… Расположенные в главных городах Империи, с общей численностью в 1 000 000 солдат, они представляли собой большую силу, которая совершенно обеспечивала большевикам захват власти, когда они пожелают» [2508] Головин Н. Н. Российская контрреволюция в 1917–1918 гг. Т. 1. С. 228. .

Особое внимание большевики, естественно, уделили столичному военному округу, который стремительно переходил под их контроль. 3 октября Нокс записал в дневник: «Помощник командующего округом Кузьмин, хотя он и друг Керенского, считает, что карьера последнего подошла к концу. Он считает, что весь гарнизон перешел на сторону большевиков» [2509] Нокс А. Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917. М., 2014. С. 626. .

Новый командующий Петроградским округом полковник Георгий Петрович Полковников вряд ли был в состоянии этому помешать. Генерал Краснов назвал его «продуктом нового времени»: «Это тип тех офицеров, которые делали революцию ради карьеры, летели, как бабочки на огонь, и сгорали в ней без остатка… 34-летний полковник становится главнокомандующим важнейшим в политическом отношении округом с почти двухсоттысячной армией». Всем было известно о его измене Корнилову [2510] Краснов П. Н. Атаман: Воспоминания. С. 331. . Крупным военным организатором или авторитетным начальников Полковников точно не был, он не мог держать в порядке собственный штаб, не говоря уж об округе.

Глобачев после полугодового заключения в тюрьме (квартира разгромлена, имущество растащено) был зачислен в резерв округа. «Жалкое зрелище представлял из себя некогда блестящий и строгий штаб Петроградского военного округа. Личный состав служащих, особенно писарей и мелких чиновников, обнаглел до последней степени. Порядка и дисциплины никакой; каждый, кто хотел, особенно из солдат или лиц гражданских, входил куда угодно без доклада, лазил в шкафы, рассматривал даже самую секретную переписку — без малейшего сопротивления чинов штаба… Начальство штаба и сам начальник штаба генерал Багратуни были всецело в руках различных депутатов от разных совдепов и не могли проявить не только инициативы, но даже отдать приказания в пределах предоставленной им законом власти» [2511] Глобачев К. И. Правда о русской революции. С. 167–168. .

В начале октября Керенский пришел к выводу о необходимости подчинить Петроградский военный округ главнокомандующему Северным фронтом Черемисову и вывода частей Петроградского гарнизона на фронт. «Гарнизон решительно отказал в повиновении, и Петроградский Совет всеми доступными мерами противодействовал выводу частей из столицы. Такое отношение усилило в значительной степени влияние Совета и самыми тесными узами связало судьбу гарнизона с судьбой большевизма» [2512] Деникин А. И. Очерки русской смуты. Кн. 2. Т. 2. С. 124. . «Легальное восстание», по утверждению Троцкого, началось 9 октября с момента принятия Петроградским советом резолюции по поводу проекта правительства вывести из города часть гарнизона для обороны подступов к столице [2513] Мельгунов С. П. Как большевики захватили власть. С. 74–75. .

По сути, последней опорой Временного правительства в армии станут училища юнкеров, готовившихся стать офицерами. Юный Борис Георгиевич фон Лайминг, который был тогда юнкером Михайловского артиллерийского военного училища, вспоминал, что «после отпуска в конце сентября у юнкеров старшего курса появилось новое занятие — дежурство в Зимнем дворце для охраны Керенского и его правительства. Мое отделение ходило в этот наряд приблизительно каждые пять дней и через сутки сменялось юнкерами других отделений. После двух-трех дежурств в Зимнем дворце мы обнаружили, что Керенский стянул туда целый гарнизон, который состоял из двух рот юнкеров Павловского и Владимирского военных училищ, сотни казаков и полуэскадрона от Николаевского кавалерийского училища, и двух батарей артиллерии, по одной от нашего Михайловского и Константиновского артиллерийских училищ. Как видно, на защиту со стороны многочисленных резервных батальонов Петроградского гарнизона он не рассчитывал.

Вся эта масса юнкеров была расквартирована по разным комнатам в первом этаже дворца, где вероятно в царское время жили служители или посетители, или гости из других мест России. Вся мебель была оттуда вынесена, и на полу были разбросаны старые матрасы, на которых юнкера спали между сменами часовых, уходом за лошадьми и орудиями, и выходом во двор, где получали еду из походной кухни. Остальное время не было занято ничем, сидели на матрасах, болтая друг с другом или наблюдая за прохожими на Дворцовой площади, лежа на широчайших пятифунтовых подоконниках невероятно солидного дворцового здания… Нечего и говорить, что на текущих занятиях в училище это вредно отражалось, хотя занятия продолжались нормально между этими дежурствами».

Но. «Уже и юнкерам перестали выдавать белые булки к утреннему чаю и обеду; лошадям рацион все уменьшался, они делались злые, худые и заболевали; цены все время росли. Никто уже не верил, что возможна война «до победного конца» [2514] «Никто ясно не представлял себе, какие ужасы предстояли перед Россией…»: воспоминания Б. Г. Лайминга // Россия 1917 года в эго-документах. С. 70–72. . Как и во всей армии, в юнкерских училищах действовали комитеты, в которых наряду с курсантами участвовали и солдаты, находившиеся там в качестве нестроевых и уборщиков казарм. И часто именно солдаты, которые были намного старше юнкеров, и задавали тон в комитетах.