Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем
- Название:Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2017
- ISBN:978-5-0408-8568-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем краткое содержание
В новой книге Вячеслава Никонова вы узнаете, каким образом за восемь месяцев на развалинах великой евразийской державы в разгар мировой войны в октябре 1917 года возникло государство Советов под руководством крошечной партии большевиков, предложившей альтернативу всей предыдущей истории человечества.
Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Алексеев пытается бороться и против проникновения в армию разного рода агитаторов и армейских активистов: «Из Петрограда начинают разъезжаться и появляться в тылу армии какие-то делегации, именующие себя делегациями от рабочей партии, обезоруживающие полицию и офицеров. Прошу принять самые решительные меры, чтобы этот преступный элемент не проникал в армию, имея на узловых станциях достаточно сильные караулы. Если же тыловые шайки будут появляться, то надлежит немедленно их захватывать и предавать военно-полевому суду» [526] Революционное движение в России после свержения самодержавия. С. 606.
.
Отпор Алексеев получил не только от «Известий, которые в номере от 8 марта писали: «Дух кровавого царя жив в начальнике штаба верховного главнокомандующего. Своим распоряжением генерал Алексеев сам подписал себе приговор в глазах сторонников нового строя». Отпор последовал и от Гучкова, который наставлял Ставку: «Бороться с различными агитаторами, проникающими в армию, следует не силой оружия… Во всяком случае главной целью является успокоение армии и народа мирными средствами, а не применением репрессий» [527] Революционное движение в русской армии. 27 февраля — 24 октября 1917 г. С. 32.
. Вместо этого 9 марта Гучков выпустил воззвание: «Воины русские! На вас обращаются взоры России. Слушайтесь ваших начальников, помня, что армия без дисциплины врагу не страшна. Много немецких шпионов, скрываясь под серой солдатской шинелью, мутят и волнуют вашу среду. Верьте своим офицерам» [528] Вестник Временного правительства. 1917. 10 марта. № 5.
.
После отречения императора должность Верховного главнокомандующего перешла к дяде Николая II и любимцу либеральной общественности великому князю Николаю Николаевичу. 3 марта в Тифлисе он подписал приказ (по иронии судьбы тоже под № 1) о вступлении в должность, при этом заявив: «Глубоко проникнут сознанием, что только при всесильной помощи Божьей получу силу и разум вести вас к окончательной победе…» [529] Красный архив. 1924. № 5. С. 230.
. 5 марта Главковерх поспешил через прессу успокоить свежеиспеченные власти: «Новое правительство уже существует и никаких перемен быть не может. Никакой реакции ни в каких видах я не допущу» [530] Утро России. 1917. 6 марта. № 63.
. Кандидатуру Николая Николаевича хорошо восприняла действующая армия.
Однако против него весьма решительно выступили Петросовет, петроградский гарнизон и Балтфлот. Большевистская «Правда» четко формулировала: «Алексеев и Н. Н. Романов — друзья и ставленники отставного царя. И они идут по его стопам: опять военно-полевые суды и расстрелы для революционеров». Поэт Демьян Бедный (Ефим Алексеевич Придворов) был уверен:
Как тут мозгами ни крути,
А место дяди — взаперти!
Временное правительство решило не испытывать судьбу. Львов 6 марта связался с Алексеевым и поставил его в известность, что усилия «склонить мнение» в пользу Николая Николаевича не увенчались успехом. Премьер просил Алексеева отговорить великого князя от вступления в Верховное командование и взять его временно на себя. Начальник штаба пытался доказать недопустимость внесения сумятицы в высшее управление армии, подчеркивал профессионализм Николая Николаевича и его высокий авторитет в войсках. Куда там. Львов фактически расписался в своем бессилии: «Теперь же, когда совершался величайший переворот, размеров которого никто не ожидал, тыл решает все: события рождаются психологией масс, а не желанием правительства». К Львову присоединился Гучков, он заявил, что кандидатура великого князя желательна, «но события идут с такой быстротой, что теперь это назначение укрепило бы опасное подозрение в контрреволюционных попытках, а это подозрение является ныне самым опасным элементом, заставляющим народные массы сохранять боевую позицию» [531] Красный архив. 1927. № 3 (22). С. 60–62.
.
Ничего не подозревавший Николай Николаевич торжественно выехал из Тифлиса в Ставку. Сопровождавший его великий князь Андрей Владимирович описывал в дневнике: «Много раньше 10 ч. собрались на вокзале все власти и много народу… Ровно в 10 ч. дядя вошел в вагон и со ступенек еще раз благодарил всех за горячие проводы и высказанное ему доверие в победоносное окончание войны. Почти на всех остановках его встречали народ, рабочие и все говорили ему патриотические речи. Его простые, но сильные ответы вызывали громкое несмолкаемое «ура!» [532] Военный дневник великого князя Андрея Владимировича Романова (1914–1917). М., 2008. С. 250.
. По мере продвижения поезда, встречи на вокзалах становились все менее восторженными. Николай Николаевич почувствовал неладное, тем более что никакого официального акта о его вступлении в должность так и не было опубликовано.
Уже в Харькове генерал-адъютант Хан Гуссейн-Нахичеванский и князь Феликс Юсупов «убеждали великого князя не ехать в Ставку, находящуюся всецело под давлением Временного правительства, которое определенно стоит за устранение Николая Николаевича как Романова от командования и против предоставления ему власти. Великий князь глубоко задумался, долго сидел один, затем советовался с братом Петром Николаевичем, генералом Янушкевичем и другими лицами своей свиты и решил в конце концов не менять маршрута и следовать в Могилев».
Меж тем 9 марта Ставку приводили к присяге. Текст ее, утвержденный правительством, говорил как минимум о том, что за ней последуют другие: «Обязуюсь повиноваться Временному правительству, ныне возглавляющему Российское государство, впредь до установления воли народа при посредничестве Учредительного собрания». Генерал Дубенский заметил среди присягавших «великих князей Бориса Владимировича, Александра Михайловича, генералов Алексеева, Кондзеровского, Борисова и многих других. Седой священник громко читал новосозданную присягу Временному правительству взамен нашей старой, составленной великим Петром, и вся площадь с солдатами, офицерами и даже великими князьями, поднявши правые руки, повторяли новые во многом неясные слова присяги и затем целовали св. крест и Евангелие. Была оттепель. Шел мокрый снег. Настроение у всех было равнодушное, безразличное» [533] Дубенский Д. Н. Как произошел переворот в России // Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев. Документы. Л., 1927. С. 80–81.
. Александр Михайлович (Сандро) испытал самые негативные эмоции: «Мы стоим за генералом Алексеевым. Я не знаю, как чувствуют себя остальные, но сам не могу понять, как можно давать клятву верности группе интриганов, которые только что изменили присяге. Священник произносит слова, которые я не хочу слушать» [534] Триумф и поражение 1914–1917. Сборник. СПб., 2016. С. 283–284.
.
Интервал:
Закладка: