Джеймс Хоус - Наикратчайшая история Англии

Кромвель заявил своим людям, что они борются с подлыми врагами за древние свободы Англии. Некоторые из них, ставшие известными как левеллеры (названные так за то, что хотели сровнять с землей – level – ограждения участков), поймали его на слове.

В июне 1647 г. армейские радикалы-левеллеры взяли в плен короля, отменили Рождество как папистский праздник и потребовали завершения Реформации (термин, за который они продолжали держаться), то есть дарования всем земли и права голоса. Они настаивали на том, что обещание, данное простым людям Томасом Кромвелем в 1530-х гг., должен наконец сдержать Оливер Кромвель. На дебатах в Патни в октябре – ноябре 1647 г. представители грандов Кромвель и Айртон вынуждены были лично вести переговоры с агитаторами, один из которых заявил, что они попросту мечтают возродить «Англию до нормандского завоевания».

Гражданская война вооружила простых жителей английского Юго-Востока. Грамотность и печатный станок дали им возможность выступать публично в средствах массовой информации. Смесь религиозного визионерства и политических требований в их выступлениях очень напоминает речи Мартина Лютера Кинга в Америке 1960-х гг.

«В каком великом Заблуждении живете вы, власти Англии ! Вы утверждаете, что сбросили нормандское иго и вавилонскую власть [27] Под вавилонской властью, вероятно, имеется в виду «Вавилонская блудница» – католическая церковь. – Прим. ред. , вы пообещали сделать стенающий народ Англии свободными людьми; но на деле сохраняете и нормандское иго, и тиранию, и удерживаете людей в кандалах, как сам Бастард-Завоеватель и его войско… Если есть в вас милосердие, освободите сынов Израилевых !»

Это не единственный документ, возлагавший на нормандцев вину за многовековое нищее существование. Подобные обвинения встречались повсеместно. Прошло шестьсот лет, но простые люди Англии все еще передавали воспоминания о нормандском нашествии из поколения в поколение: та великая национальная травма лишила их собственного языка, собственных законов и собственной земли.

Кромвель попытался приструнить радикализировавшуюся армию, тайно поспособствовав побегу короля Карла из плена в ноябре 1647 г., что дало ему повод потребовать полной лояльности. Он даже расстрелял одного из агитаторов прямо перед его полком.

С этого момента Кромвель был вынужден оседлать тигра популизма, которого сам же выпустил на свободу. Хотя сам он ненавидел левеллеров, ему пришлось публично поддержать армию против более умеренного парламента. Умеренные парламентарии были вышвырнуты из парламента в ходе «прайдовой чистки» 1648 г., после чего оставшееся «Охвостье» приняло немыслимое решение. 30 января 1649 г. Карл I был казнен.

«Народ Англии… отныне будет управляться как Содружество и Свободное Государство, верховной властью самого народа – его представителями в Парламенте».

Как и век назад, простые англичане ожидали, что новые правители покончат с огораживаниями – или, по крайней мере, разрешат им сделать это самостоятельно. В апреле 1649 г. диггеры заняли общинную землю в Сент-Джордж-Хилле в графстве Суррей. Их примеру последовали группы в Кенте, Нортгемптоншире и Бекингемшире. Как и левеллеры, они были уверены, что устраняют несправедливости, ставшие результатом нормандского завоевания.

«Мы легко свергнем все те прежние порабощающие законы, возобновлявшиеся в царствование каждого короля со времени завоевания, которые подобны тернию в зрачке и занозе в теле нашем и которые именуются правлением Англии в древности» [28] Перевод Е. Г. Денисовой. .

Казнь Карла I возле Банкетинг-хауса в 1649 г. С немецкой гравюры, основанной на более раннем изображении казни. Национальная портретная галерея. NPG D1306

Как и во время первой Реформации, простолюдинов быстро поставили на место. Общины диггеров были уничтожены, а Англия перешла под военное правление.

«Ни один путник не может пройти, не дав ответы на вопросы: как твое имя, откуда ты пришел, где ты обитаешь, куда и зачем ты следуешь?»

Юго-Восток вновь вернул себе контроль над Англией, и Кромвель начал задумываться над расширением власти на все Британские острова. Эта задача отличалась от прежнего и последующего строительства империи. Никаких уступок местным элитам не предполагалось: проиграв сражение Армии нового образца, они сдавались на милость радикальных простых англичан, убежденных, что с ними Бог.

В Ирландии религиозный фанатизм привел к массовой резне в Уэксфорде и Дроэде (1649). При Данбаре (1650) была разбита шотландская армия, после чего в Данди казнены были сотни гражданских жителей. Сын погибшего короля принц Карл возглавил вторжение из Шотландии, но потерпел поражение под Вустером в 1651 г. и с трудом сумел бежать во Францию.

«Над всеми нами до сих пор тяготеет “проклятие Кромвеля”».

Огнем и мечом наложив английское ярмо на прочие части Британии, армия не выказывала никакого желания передать управление более умеренной английской элите. В 1653 г. войска силой распустили два парламента – Долгий парламент и «Охвостье» – и объявили Оливера Кромвеля королем – во всем, кроме самого названия.

Единственный способ держать радикальную армию под контролем – непрерывно воевать. Так что Кромвель развязал новые войны – с Голландией и Испанией. Сначала это приносило плоды, и в то время Английская республика приводила Европу в ужас. Переломным моментом стало обернувшееся катастрофой нападение на карибский остров Эспаньола (ныне Гаити) в 1655 г. Уверенность армии в себе пошатнулась, финансы оставляли желать лучшего, и ярость Армии нового образца наконец обернулась на самих англичан во время Правления генерал-майоров (1655–1667).

Впервые с 1066 г. Англия управлялась простыми англичанами: почти все генерал-майоры были незнатного происхождения. Они, как и их подчиненные, были радикальными фанатиками и считали, что таверны, католики, петушиные бои, политические оппоненты, майские деревья, театры, епископы, церковная музыка и недостойные бедняки в прямом смысле оказываются пособниками и орудиями дьявола. Последствия их правления были таковы, что англичане стали как чумы бояться всего, что хоть отдаленно напоминало власть военных: на протяжении последующих 150 лет (как ни одна другая нация) они выражали крайнее неодобрение, видя собственных солдат где-либо, кроме как непосредственно на поле боя.