Александр Гапоненко - Битва при Молодях. Неизвестные страницы русской истории

На следующий день к Бахчисараю стали подходить полки турецкой пехоты, приплывшие по морю в Кафу.

Впереди походной колонны шли янычары. На воинах были надеты длинные белые рубашки, синие шелковые штаны до колена, подвязанные шнурком; поверх рубашек были накинуты шерстяные камзолы или куртки синего и красного цвета, с рядами пуговиц по бортам, вышитые золотом; обуты янычары были в башмаки, надетые на чулки до колена; на голове носили тюрбаны – остроконечные белые колпаки, обернутые длинным куском белого шелка, конец которого ниспадал на спину.

Вооружена турецкая отборная пехота была луками со стрелами; на широких кожаных поясах у воинов висели кривые сабли – ятаганы и кинжалы. У некоторых были топоры, булавы, короткие пики. Ружья были только у несколько сотен янычар. Они носили также доспехи – круглые металлические шиты, привязанные ремнями к груди. Это были серденгетчи, или «рискующие головой» – добровольцы, которые шли в атаку впереди выстроившегося клином полка янычар и пробивали линию обороны противника.

В одном из турецких полков – орте служил русский юноша, уроженец Спасского прихода города Ливны Иван, сын Савелия Богрецова. Он был взят крымскими татарами в плен одиннадцати лет отроду, продан туркам, прожил, работая на поле, в крестьянской семье пять лет, выучил турецкий язык, чтобы выжить. Глава семье, в которой он жил, убедил мальчика принять ислам, и имам совершил над ним обряд обрезания и нарек именем Балабан. Потом его отправили в монастырь, где шесть лет обучали военному делу, каллиграфии, праву, теологии, литературе и языкам.

На родном языке Ивану говорить запрещали, да и говорить было не с кем, поскольку в монастыре были в основном дети христиан с Балкан и из Закавказья. По выходе из монастыря он стал янычаром, верно служил султану, забыв про свою веру и родину. Взамен он получал от казны оружие, красивое обмундирование и хорошее жалование. Русский язык сын Савелия забыл, как забыл и своих родственников. Поход на Москву был для него очередным служебным поручением, которое он собирался выполнить с честью.

Янычаров было семь полков, простых турецких пехотинцев еще тринадцать полков.

Вместе с турецкой пехотой двигалось сто тяжелых осадных пушек на больших деревянных лафетах. Часть из них имела короткие стволы, чтобы стрелять через городские стены навесом. Пушки были настолько тяжелые, что их везли три-четыре пары быков. За каждой пушкой тянулось пять-шесть телег с ядрами и порохом.

Позади артиллерии тащился обоз, в котором турки везли запасы продовольствия, оружия, палатки, полковые котлы, музыкальные инструменты и множество других нужных в походе вещей.

Полсотни телег везли турецких чиновников с писарями и слугами. Вместе с ними ехал гарем Энвер-паши и войсковая казна, которую сопровождала многочисленная охрана.

В каждой турецкой орте был свой духовный наставник – имам. Имамы принадлежали к дервишскому ордену бекташей. Этот орден проповедовал среди своих членов аскетизм и ориентацию на духовные, а не на материальные ценности. Бекташи готовили янычар смолоду в своих монастырях, а потом продолжали быть их духовными наставниками в ортах.

Основателю ордена бекташей Хаджи-Бекташу удалось воплотить в жизнь то, что никак не удавалось игумену Иоанну, сформировавшему опричный орден. Причиной успеха этого знаменитого исламского деятеля было четкое разделение духовных и силовых функций между членами ордена. Одни члены выполняли роль духовных наставников, другие были их учениками и воплощали духовные идеалы ислама в жизнь силой оружия, при этом они не стремились к приобретению материальных благ, поскольку не имели семей и все их имущество после смерти переходило в собственность полка.

Произошло это разделение функций внутри ордена бекташей за триста лет до описываемых нами событий. Знал ли о нем московский царь, точно неизвестно, но то, что он изучал опыт христианских и исламских военно-монашеских орденов, было несомненно.

Старшим над имамами орт был баб Ширази. Он владел тайными сакральными познаниями и специально направлялся в Московское царство по поручению главы всех мусульман Османской империи – шейха-уль-ислам Ибн Хаджара аль-Хайтами. Бабу Ширази по возвращению в Истамбул следовало ответить на вопрос о том, как обратить неверных московитов в ислам.

Ширази жил отшельником в отдельном шатре и общался со всеми остальными только через посредство других имамов. Имамы готовили для баба особую пищу, приносили воду, принимали от него письменные указания – фетвы, как поступать мусульманам в походе при возникновении новых для них проблем.

Вместе с обслугой в турецком войске насчитывалось сорок тысяч человек.

В Бахчисарае турок ожидало уже шесть конных туменов татар.

Места в Бахчисарае для ста тысяч воинов не хватало, и поэтому лагеря разбили за городом, на склонах гор, окружавших долину Чурук-Су.

В лагерях на столь большое число людей недоставало воды, дров, некуда было деть отходы жизнедеятельности, и жители города с нетерпением ждали, когда же все собравшиеся воины отправятся в поход.

Анастасия уже знала от Фатимы, что приходивший к ним в мастерскую принц заберет ее в свой гарем и повезет в поход на Русь.

Молодая девушка находилась в полном смятении: ей очень хотелось попасть на родину, поскольку могла появиться возможность побега, но судьбе наложницы принца она была готова предпочесть смерть. Моральной поддержки со стороны Лейлы она лишилась после того, как та приняла ислам. С толку Анастасию сбивал еще и подарок Шардана – он принес в мастерскую ее собственное монисто, потерянное в усадьбе брата при набеге татар, молча положил на рабочий стол и ушел..

«Откуда это украшение появилось здесь, в Бахчисарае? Что это за знак? Может быть, это знак от Богородицы, которой она не переставала молиться о скором освобождении?» – в смятении думала Анастасия.

Отроковица достала из-под рубашки висевший на шнурке на груди нательный крестик, поцеловала его, а затем перекрестилась. От этих сакральных действий на душе у нее сразу стало легче.

В один из последних вечеров перед отъездом княжна вышла из мастерской на задний двор подышать свежим воздухом. На дворе она оглянулась вокруг и увидела, что все окрестные склоны гор покрыты кострами, которые разожгли прибывшие кочевники и турки. Число костров было сравнимо с числом звезд на темном южном небе. Девушка подумала, что вся эта дикая сила вскоре обрушится на ее родные селения, начнет их грабить и жечь, творить насилия, уводить людей в полон. От нахлынувших плохих предчувствий она разволновалась.

Тут, неизвестно откуда, появился казак Данила. Отроковица рассказала ему со слезами в голосе о том, что ее забирают в гарем, к принцу Шардану и везут в Московское царство.