Владимир Ленин - К двадцатипятилетию первого съезда партии

В средине 90-х годов, начиная с ареста Нехамкеса-Стеклова, Розенблюма, Кульчинского и других в нелегаль-

[108]

ных кружках подвизался молодой рабочий из интеллигентов, машинист и слесарь Одес. водопровода М. Гандлер. Попа— {13} 13 Так в оригинале. Возможна опечатка. По смыслу требуется — «Попав» или «Попал» —V_E. однажды в лапы к жандармам, он был тогда вольноопределяющимся, очевидно, тогда, же был обработан охранкой и стал на службе очень полезным сотрудником ввиду огромных связей его. Оффициальных документов, подтверждающих его службу у жандармов, у меня не имеется — они в свое время, очевидно, были сожжены. Но в делах жандармского Управления {14} 14 Исправлено. В оригинале — Управлени — V_E. , имеются определенные ссылки на свидетельство «нашего сотрудника». Дело историков путем изыскания и изучения архивного материала добыть документы. Я же хочу только дать несколько живых воспоминаний об этом провокаторе члене нашей группы, сумевшем несколько лет работать, постоянно проваливать публику и не быть раскрытым. Гандлер в период 1894-1898 г.г. был окружен ореолом «пострадавшего». И замечательно, что при каждом провале какого-нибудь кружка чувствовалась рука провокатора, но Гандлер умелой рукой умел своевременно через близких ему приятелей невзначай бросить слух — «такого остерегаться, выдает». Слух дальше ширился и дело сделано. Себя он этим ограждал. Так, я помню при арестах Ф. Мильмана, Кульчинского и нас (1894-1895), усиленно муссировался слух о провокаторстве Даревского ст., члена нашего кружка. Это обвинение, как было установлено исходило от Гандлера. То же было при аресте сестер Корнблюм, Асс и других.

Познакомились мы с ним через старых работников, освобожденных из тюрьмы и ввели его в нашу группу. Парень он был очень энергичный и деятельный, по развитию стоял довольно высоко. Старше нас годами, с опытом, он проявил большую активность. Рабочая группа наша после вышеуказанного раскола и вступления А. Поляка проявляла усиленную активную работу. Был распространен листок «к мельничным рабочим», привезенный из Киева Гандлером. Организована пропагандистская и литературная группа в которую входили интеллигенты: М. Замощин [64] Арестован по делу нашему 10 марта, послан в ссылку на 3 года в Енис. губ., журналист. , Ек. Гран-

[109]

жовская [65] Рецедивистка, средних лет, хорошая пропагандистка, послана в Вятск. губ., умерла в имении бывш. Перовских, с которыми была близка. , М. Березин [66] Бывший народоволец, получил Вятскую губ., после один из лидеров Государственн. Думы фракции трудовиков. и Елена Федоровна [67] Фамилия не известна: осталась не арестована. , которая непосредственно обслуживала нас и работала по нашим заданиям. Была постоянная связь с городами юга; с Николаевом — тесная; одним словом, шла интенсивная работа. Гандлер был в центре всей работы. Без него не проходило ни одно важное дело. Но ввиду существования тогда у нас строгих правил конспирации (о всяких конспиративных делах могло знать только два человека, непосредственно соприкасающихся с этим делом), то многого Гандлер и не знал. Собрания часто происходили у Гандлера на квартире, где бывал и Поляк. Последнего, помню, Гандлер очень обхаживал, относился к нему с большой предупредительностью, чувствуя, очевидно, крупную рыбу. Но убедившись, что от него и у нас он много не добудет, он познакомился с его сестрой К. Поляк, которой сильно вскружил голову. Девица эта была небольшого ума, недалекая. Через нее, на приятельской ноге, он узнавал все, что она знала о брате. Однажды, когда мне нужно было передать 2 кружка для занятий, Гандлер должен был свести меня с Гранковской и Березиным. Условившись с ним только нам обоим известным паролем, который он должен был передать, я в условленное время и в условленном месте, вместо Березина и Гранковской застал жандармского полковника Бессонова, которого узнал уже в тюрьме во время одного допроса; когда встретив меня, он с усмешкой спросил «что узнали?». И кроме того эти самые пароли фигурировали впоследствии на допросах. Тоже с докладом приехавшей из Николаева Ц. Липовецкой о состоянии организации и провала; доклад происходил у меня на квартире в присутствии Гандлер, последний настаивал, чтобы Ц. Липовецкая написала в «Рабочую Газету» корреспонденцию. Все мелочи этого собрания были известны жандармам. В результате вся наша рабочая группа с рядом рабочих кружков были провалены Гандлером 10 марта 1898 г. Но сам Гандлер один из активных членов группы, остался цел и невредим. Это возбудило у всех, особенно у руково-

[110]

дителей, сильнейшее подозрение. И когда я и Гранковская одновременно, не сообщаясь между собой, пришли к одинаковому выводу о несомненной провокационной работе Гандлера и я стал бомбардировать городских товарищей об этом же факте, то какой вой был поднят по этому поводу среди близких приятелей Гандлера! Никто не мог допустить и мысли об этом. На этой почве происходили трагедии. Между прочим с Гранковской мы условились, что она потребует ареста Гандлера, заявив официально о получении от него литературы и пр. Но требования об аресте ни к чему не привели. Он даже для проформы не был арестован.

Характерный рассказ одного бывшего приятеля Гандлера, — не верившего нашим обвинениям, но потом попавшего в тюрьму и убедившегося в правильности наших обвинений. Он рассказывал мне о пережитом им.

С тех пор звезда Гандлера закатилась. Но зато карьера его сразу после нашего дела повысилась. Он быстро получил повышение по службе — из рабочего он стал чуть ли не начальником какого-то отдела на водопроводе. Это окончательно убедило Фом неверующих. Находясь в ссылке, мы получили сообщение, что при возвращении некоторых старых товарищей в Одессу, знавших прежнего Гандлера, работавшего с ними, они брались реабилитировать его. Один из этих товарищей довольно видный работник. Но напрасная работа. Слишком уж скомпрометировал себя Гандлер, чтобы можно было его обелить.

Имея членом своей Рабочей группы тов. А. Поляк, непосредственного члена «Рабочей Газеты», мы естественно были осведомлены о целях и задачах группы и о предстоящем партийном съезде. Наша организация шла все время но линии необходимости создания общего мощного центра, который мог бы руководить общей работой, который распределял бы работников и пр. Не помню точно, у меня ли на квартире или у А. Розенфельда [68] Член нашей группы, работавший на мельнице Инбера, был арестован 10 марта 1898 г., очень энергичный работник. Дальнейшая судьба его совершенно неизвестна мне. мы прочитали привезенный