Виктор Темушев - Русско-литовское пограничье. Гомельская земля в конце XV — первой половине XVI в.

Только в 1514 г., со взятием Смоленска, московско-литовская граница отодвинулась дальше на запад, что вынудило власти ВКЛ искать новые возможности для создания линии обороны, которая была бы противопоставлена мощному соседу. В результате перемирия 1522 г. московско-литовская граница приобрела стабильный характер, а с 1537 г. (после возвращения великому князю Литовскому Гомеля и передачи Москве Себежа) законченный вид. Рассмотрению трансформации московско-литовской границы в районе Гомеля и будет посвящена основная часть данной работы.

Прежде всего необходимо обратить внимание на те упоминания населенных пунктов, тянущих к Гомелю, которые относятся ко времени, предшествующему присоединению города к Московскому великому княжеству (1500 г.). В этом случае есть возможность выделить ту часть исконно гомельских поселений, которые составляли территорию Гомельской волости до ее существенной трансформации, произошедшей в связи с формированием под московской властью новой административно-территориальной системы.

До XV в. в источниках не было упомянуто ни одного населенного пункта Гомельской земли, хотя уже из летописной статьи 1142 г. известно, что окрестности Гомеля были плотно заселены. В тот год князь Ростислав Мстиславич со смоленским войском шел в Киев, но, узнав, что черниговские князья Ольговичи сражаются против его дяди и брата у Переяславля, «поиде на волость ихъ и взя около Гомия волость ихъ всю» [176] ПСРЛ. Т. II. Стб. 311. . Здесь имелась в виду вся совокупность владений Ольговичей — Черниговская волость, а около Гомеля была разграблена часть этой волости. Тем не менее уже для XII в. историки выделяют в составе Черниговского княжества ряд территориальных административных единиц, среди которых называют Гомийскую волость [177] Зайцев А.К. Черниговское княжество//Древнерусские княжества X–XIII вв. М., 1975. С. 104, 110; Макушников О.А. В поисках древнего Гомия. С. 29; Он же. Рубяжы Гомійскай воласці ў XII–XIV ст. (спроба рэканструкцыі)//Гістарычна-археалагічны зборнік. Ч. 2. Мн., 1993. С. 43 и др. А.Н. Насонов, вопреки указанию О.А. Макушникова, не упоминает о Гомийской волости ( Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. Историко-географическое исследование; Монголы и Русь. История татарской политики на Руси. СПб., 2002). .

До 1142 г. Гомель в письменных источниках не упоминался. Однако существует стремление связать с его окрестностями событие, произошедшее более чем на полтора столетия ранее, — так называемую Песчанскую битву 984 г. Если верить летописи, в этом году князь Владимир Святославич отправил своего воеводу с характерным именем Волчий Хвост на покорение радимичей. Последние были встречены на р. Пищане (именно в таком написании) и побеждены [178] ПСРЛ. Т. I. М., 2001. Стб. 83–84; Т. II. Стб. 71. . Так было завершено покорение еще одного славянского племенного объединения, с этого времени прочно вошедшего в состав Древнерусского государства.

Споры о месте битвы ведутся давно, причем господствующим стало представление о нахождении летописной р. Пищаны недалеко от Пропойска (современный Славгород) у р. Сож. Справа в последнюю втекает небольшая речка Писчана [179] Макушников О.А . Гомель с древнейших времен до конца XVIII в. С. 37; Крашенинников В.В. Взгляд через столетия. Очерки истории брянского края. Тула, 1990. С. 17. . Однако одна лишь лингвистическая близость названия не могла удовлетворить исследователей. Слабость традиционного варианта места битвы заключалась в его отдаленности от южного рубежа расселения радимичей: ведь встречали воеводу князя Владимира явно не в глубине своих земель, а где-то у их начала. Исходя из такой логики О.А. Макушников выдвинул свою, безусловно, выгодную для него — исследователя Гомельщины, но при этом тщательно обоснованную гипотезу. Прежде всего, исследователь сделал вывод о непременном нападении Волчьего Хвоста на Гомий — южный форпост земли радимичей, миновать который или оставить у себя в тылу нельзя было ни в коем случае, а затем обратился к реконструкции сухопутного пути из Руси на север (от Киева через Чернигов на Гомель). Методика локализации древней дороги как будто не вызывает возражений (хотя за тысячелетие ландшафт мог сильно измениться), однако привязка места битвы к встречающемуся на линии дороги ручью Песошеньке (мелкий приток р. Терюхи, впадающей слева в Сож южнее Гомеля) [180] Макушников О.А. Гомель с древнейших времен до конца XVIII в. С. 38–40. сомнительна. Отождествить р. Песошеньку (варианты: Песочанка, Песочна) с летописной Пищаной (автор зачем-то последовательно называет ее Песчаной) можно только при очень большом желании.

Между тем подобная же методика привела исследователя Брянщины В.В. Крашенинникова к еще одному варианту локализации места битвы. В районе прохождения восточной границы радимичской территории была замечена р. Пищань, впадающая в р. Десну южнее Выгонич [181] Крашенинников В.В. Взгляд через столетия. Очерки истории брянского края. Тула, 1990. С. 17. . При этом автор исходил из вероятности передвижения киевского войска по воде (рекам Днепр и Десна), что действительно предпочтительнее перед перемещением по суше.

Таким образом, ввиду некоторых изъянов гипотезы О.А. Макушникова и существования альтернативных довольно обоснованных точек зрения нельзя с убежденностью относить событие 984 г. к истории Гомельской земли.

После 1142 г. Гомель еще несколько раз упоминался в источниках, но уже без связи с окружающей местностью. В качестве города «Гомій» назван в «Списке русских городов дальних и ближних» конца XIV в. [182] ПСРЛ. Т. VII. М., 2001. С. 240; Тихомиров М.Н. «Список русских городов дальних и ближних»//Исторические записки. 1952. Т. 40. С. 224, 229. Составлен «Список» был: по мнению М.Н. Тихомирова — между 1387 и 1392 гг., по мнению Е.П. Наумова — между 1394 и 1396 гг., по мнению В.Л. Янина — между 1375 и 1381 гг., по мнению К.А. Аверьянова, он являлся выжимкой из документа, составленного около 1375 г. ( Наумов Е.П. К истории летописного «Списка русских городов дальних и ближних»//Летописи и хроники. 1973 г. М., 1974. С. 155; Янин В.Л. Новгород и Литва: пограничные ситуации XIII–XV веков. С. 67; Аверьянов К.А . Купли Ивана Калиты. М., 2001. С. 186). В так называемых «западнорусских летописях» сохранилось известие, что в конце XIV в. «в Литве держал Новъгородок князь Федор, и к тому еще Гомеи» [183] ПСРЛ. Т. XVII (Западнорусские летописи). М., 2008. Стб. 171. См. также: Там же. Стб. 279, 328, 390. . Речь идет о князе Федоре Кориатовиче, который владел Подольской землей, но не пожелал «князю великому Витовту с Подолскою землею слоужити» [184] Там же. Стб. 171. , за что в 1493 г. был лишен своих владений. До 18 января 1401 г. великий князь Литовский Витовт передал кроме прочего своему брату Сигизмунду Кейстутовичу замок Гомей («castro, qui nomen Hoymi») вместе с местом Речицей («item quondam loco dicto Ryczhicza») [185] Vitoldiana. Codex privilegiorum Vitoldi Magni Ducis Lithuaniae 1386–1430 / Zebrał i wydał J.Ochmański. Warszawa-Poznań, 1986. № 7. S. 12. . В так называемом «Списке городов Свидригайло», датируемом 1432 г., также замечаем Гомей (Homey) [186] Коцебу А. Свитригайло, великий князь Литовский, или Дополнение к историям Литовской, Российской, Польской и Прусской. СПб., 1835. Прибавления. С. 8. .