Виктор Темушев - Русско-литовское пограничье. Гомельская земля в конце XV — первой половине XVI в.

Многие гомельские села в левой (восточной) стороне Сожа до 1535 г. были розданы стародубским служилым людям. По словам московских бояр на переговорах 1537 г.: «А Гомей город из начала отчина государя, и наместники на нем были опричь Стародуба; а на сей стороне Сожа были села, и держали их дети боярские, Стародубцы, государя нашего, а тянули те села к Стародубу: и государю нашему как тех сел к Гомью поступитися?» [550] СИРИО. Т. 59. № 6. С. 96. Позже в посольских речах бояре говорили о том, что Иван IV поступился с Гомелем «которые были церковные земли и детей боарских путные» (СИРИО. Т. 59. № 9. С. 166). Наметилась явная тенденция ухода значительной части территории Гомельского уезда в сторону соседнего Стародуба. Это и явилось одной из объявленных причин упорства московской стороны на переговорах 1537 г. Отдавать всю территорию Гомельской волости, каковой она была до 1500 г., по утверждению московских бояр, было затруднительно потому, что ее занимали стародубские землевладельцы, испоместить которых сразу на других землях страны было сложно [551] На гомельские земли успели распространиться не только поместья стародубских детей боярских, но и владения церкви: «Государь наш Гомья королю поступился, и которые были церковные земли и детей боарских путные, и государь наш и тех земель всех поступился» (СИРИО. Т. 59. № 9. С. 166). .

Таким образом, одновременно с расширением территории Гомельского уезда на запад к Днепру происходило уменьшение его территории на востоке с приближением границы к Сожу.

Южная гомельская граница, возможно, при московской власти тоже претерпела изменения. Были освоены территории до этого глухой местности в районе левых притоков Сожа Утьи, Терюхи и Немыльни и с правой стороны Сожа в направлении ее устья.

Трансформация территории, принадлежащей Гомелю, во время короткого периода московского господства (1500–1535 гг.) оказалась весьма значительной. Практически только один маленький участок гомельской границы вдоль левого притока Сожа — р. Липы соответствовал изначальной границе Гомельской волости. Окончательно сформироваться и утвердиться новые пределы Гомельской земли так и не успели. Однако некоторые мероприятия московской администрации были восприняты властями ВКЛ при формировании новой территории Гомельской волости.

В ходе московско-литовской войны 1534–1537 гг. во время второй военной кампании на Северщине войска ВКЛ во главе с гетманом Юрием Николаевичем Радзивиллом подошли к Гомельскому замку [552] О перипетиях Стародубской войны см.: Кром М.М. Стародубская война. С. 37–96. . Так получилось, что на тот момент в Гомеле находились в основном «тутошние» люди [553] ПСРЛ. Т. VIII. С. 290. . Город по сути не был подготовлен к осаде, хотя задолго до приближения литовских сил можно было убедиться в их намерении — очень медленно войска собирались в близлежащей Речице [554] Кром М.М. Стародубская война. С. 60–61. . Впрочем, осада Гомельского замка могла затянуться, если бы не позиция значительной части его населения — «черни» или, что, вероятно, больше соответствует действительности, местной знати, бояр [555] Зимин А.А . Краткие летописцы XV–XVI вв.//Исторический архив. Т. V. М.; Л., 1950. С. 13; Acta Tomiciana: Epistole. Legationes. Responsa. Actiones res Geste Sigismundi I Regis Poloniae Magni Ducis Lithuaniae. T. XVII. Wratislavia; Cracovia; Posnania, 1966. № 2. Р. 6; Кром М.М . Стародубская война. С. 72. . Гомельский воевода князь Дмитрий Дмитриевич Щепин-Ростовский не смог совладать с ситуацией и после двухтрех дней бомбардировки вынужден был покинуть город с оставшимися верными московской присяге людьми (боярами, детьми боярскими и пищальниками) [556] Радзивилловские акты. № 73. С. 163; ПСРЛ. Т. XXIX. Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича. Александро-Невская летопись. Лебедевская летопись. М., 2009. С. 19. . При выходе из города сторонников князя Дмитрия ограбили, а часть их схватили («поимали»). Сам воевода после возвращения в Москву был обвинен в измене и заточен в одну из кремлевских башен («Свиблаву стрельню») [557] Зимин А.А . Краткие летописцы XV–XVI вв. С. 13. .

Определение точной даты взятия войском Юрия Радзивилла Гомеля — особая проблема. Произошло это событие или в четверг («…и в четверг мало не весь день з наших дел стрел(ь)бу чинили, гдежь князь Дмитрей Оболенский и вси люди. далей того на том ся замку боронити не могли и вышли к вашой милости, а его вам подали»), или, что менее вероятно, в пятницу («Homel wzięli w piątek») [558] Радзивилловские акты. № 73. С. 163; ПСРЛ. Т. XXXV. С. 192. . 22 июля 1535 г. в окружении короля Сигизмунда I уже знали о произошедшем. В тот день из резиденции короля в Василишках (около Лиды) было отправлено как минимум шесть посланий с поздравлениями гетману [559] Радзивилловские акты. № 73–78. С. 162–170; АЗР. Т. II. № 184. С. 337. . Из предыдущего ответного послания Сигизмунда I Ю.Н. Радзивиллу от 18 июля известно, что к этому времени войска ВКЛ переправились у Речицы через Днепр [560] Там же. № 70. С. 157. . Вероятно, ко дню получения данного известия в Вильне уже шла осада Гомеля. 22 июля 1535 г. выпадает на среду [561] День недели в соответствии с датой юлианского календаря подсчитан по формулам, приведенным в книге: Черепнин Л.В . Русская хронология. М., 1944. С. 44–48. . В таком случае взятие Гомеля нужно отнести на шесть дней раньше, к 16 июля [562] Такую же дату, с привлечением некоторых других источников, приводят Л. Коланковский и М.М. Кром ( Kolankowski L . Zygmunt August, Wielki książę Litwy do r. 1548 r. S. 143; Кром М.М. Стародубская война. С. 68; Он же . Меж Русью и Литвой. Пограничные земли в системе русско-литовских отношений конца XV — первой трети XVI в. М., 2010. С. 225). . Думается, что, если бы это произошло в более ранний четверг, например 9 июля, 19 июля в Вильне уже знали бы о победе [563] После проведенных расчетов можно утверждать, что дата взятия Гомеля — 17 июля, приведенная О.А. Макушниковым, неточна ( Макушников О.А. Гомель с древнейших времен до конца XVIII в. С. 94). .

Интересно, что еще до взятия Гомельского замка для строительства в нем новых и восстановления старых укреплений король и великий князь Сигизмунд I Старый приказал наместникам близлежащих городов посылать людей либо к самому Гомелю, либо к тому месту, которое укажет гетман Ю.М. Радзивилл (из Горволя 20 человек, из Пропойска и Чечерска 20 человек, из Речицы 30 человек, из Могилева 60 человек, из Свислочи 30 человек, из Мозыря и Бчича 60 человек) [564] АЗР. Т. II. № 183. С. 336–337; Радзивилловские акты. № 58–60, 62–64. С. 139–142, 143–146. . Смысл данного масштабного мероприятия состоял в том, чтобы во время присутствия войск ВКЛ на неприятельской территории успеть отстроить крепость в захваченном городе и «люди московскии не впередили а зася того замку Гомъя не заробили» [565] Радзивилловские акты. № 58. С. 140. . Таким образом в какой-то степени гарантировалось закрепление за ВКЛ земель, центром которых был в данном случае Гомель. Подобные же действия пытался осуществить пан виленский гетман Ю.М. Радзивилл по отношению к полностью сожженному Стародубу, но безрезультатно [566] LM. Kn. 19 (1535–1537) / Parengć D. Vilimas. V., 2009. № 11. Р. 64, № 12. Р. 66, № 15. Р. 69. . Заблаговременная забота об обеспечении обороноспособности Гомельского замка во многом способствовала его удержанию под властью ВКЛ.