Евгений Трефилов - Пугачев

Пятого мая 1774 года самозванец во главе войска подошел к Магнитной крепости и в тот же день предпринял попытку ее захватить. Но у оборонявшихся в отличие от пугачевцев имелись пушки. Самозванец был ранен «в правую руку пушечною картечею», и штурм пришлось остановить. Однако ночью с 5 на 6 мая Пугачев «распределел толпу свою на пять частей и, со всех сторон Магнитную атаковав, взял». Самозванец приказал повесить коменданта крепости капитана Тихановского и еще несколько человек, среди которых были и женщины, забрал четыре пушки, порох, различные припасы, а казаков и солдат поверстал в свое войско [660] Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т. 3. С. 29, 33; Дмитриев-Мамонов А. И. Указ. соч. С. 105, 106; Пугачевщина. Т. 2. С. 145; Дон и Нижнее Поволжье в период крестьянской войны 1773–1775 гг. С. 337; Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. С. 146, 151, 165; Емельян Пугачев на следствии. С. 97, 98, 194, 303; РГАДА. Ф. 6. Д. 506. Л. 362 об.; Д. 512. Ч. 1. Л. 468 об., 469; Ч. 2. Л. 148, 148 об.; РГВИА. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1239. Л. 103. .

Это была первая победа после сокрушительных поражений. К победе прибавилась еще одна радость: на следующий день в Магнитную прибыли бежавшие после поражения от Мансурова старые знакомые Пугачева Андрей Овчинников и Афанасий Перфильев, причем с ними явились яицкие казаки «около трех сот человек, да завоцких крестьян человек двести». Пришли и некоторые другие повстанческие командиры со своими отрядами, например прославившийся еще зимой во время осады Екатеринбурга полковник Иван Белобородов с заводскими крестьянами [661] См.: Дмитриев-Мамонов А. И. Указ. соч. С. 108; Пугачевщина. Т. 2. С. 174, 225, 330, 331, 349; Дон и Нижнее Поволжье в период крестьянской войны 1773–1775 гг. С. 337; Андрущенко А. И. Крестьянская война 1773–1775 гг. на Яике, в Приуралье, на Урале и в Сибири. С. 185; Сподвижники Пугачева свидетельствуют. С. 106; Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. С. 146, 165, 166; Разсказ, записанный со слов одного из участников в пугачевском бунте. С. 215, 216; Емельян Пугачев на следствии. С. 97, 98,194,195,303,304; РГАДА. Ф. 6. Д. 505. Л. 284об.; Д. 506. Л. 362 об.; Д. 512. Ч. 2. Л. 148 об.; РГВИА. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1239. Л. 103. .

Получив подкрепление оружием и людьми, Пугачев покинул Магнитную. Путь его лежал к Верхнеяицкой крепости (ныне Верхнеуральск). Однако он узнал, что в крепость недавно вступил корпус генерала Деколонга, а потому скрытно обошел ее с запада и направился к Карагайской крепости, гарнизон которой был выведен в Верхнеяицкую. Карагайскую и другие слабо защищенные крепости, лежавшие на его пути, самозванец захватил и большей частью выжег, чтобы затруднить путь Деколонгу, бросившемуся за ним в погоню. С этой же целью бунтовщики сжигали мосты. Кроме того, уходить от преследователей помогал «выигрыш в конных силах». Однако 21 мая Деколонг настиг-таки Пугачева вблизи Троицкой крепости и разбил его плохо вооруженную армию, насчитывавшую к тому времени приблизительно десять тысяч человек [662] См.: К истории Пугачевщины // Исторический вестник. 1881. № 7. С. 673–675; Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т. 3. С. 31–34; Дмитриев-Мамонов А. И. Указ. соч. С. 106–111; Пугачевщина. Т. 2. С. 145, 146, 166, 167, 174, 330, 331, 349; Андрущенко А. И. Крестьянская война 1773–1775 гг. на Яике, в Приуралье, на Урале и в Сибири. С. 185–187; Крестьянская война в России в 1773–1775 гг. Т. 3. С. 61, 62; Сподвижники Пугачева свидетельствуют. С. 106; Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. С. 165–167; Разсказ, записанный со слов одного из участников в пугачевском бунте. С. 216; Емельян Пугачев на следствии. С. 98, 195, 304–306; РГАДА. Ф. 6. Д. 505. Л. 284 об.; Д. 506. Л. 362 об., 363; Д. 512. Ч. 1. Л. 470 об.-473 об., 487; Ч. 2. Л. 148 об.; РГВИА. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1233. Ч. 1. Л. 342; Д. 1239. Л. 103, 103 об. .

Поражение было весьма тяжелым. Из ведомости, приложенной к адресованному генералу Скалону ордеру Деколонга, следовало, что в плен взято всего 70 пугачевцев: «Оных число потому не велико, что разъяренные войска, будучи раздражены их варварскими приступами, не старались их живых брать, но на месте, где бы ни попались, били до смерти; по примеру (то есть примерно. — Е. Т.) положено на тех местах… 4000». Среди пленных были не только простые пугачевцы, но и два довольно важных бунтовщика: бывший атаман, а ныне повытчик самозванческой «Военной коллегии» Григорий Туманов и ее секретарь Иван Шундеев. Кроме того, отряду Деколонга удалось выручить из пугачевского плена «разного звания людей, больших и малых обоего пола до… 3000», а также захватить деньги (более 55 тысяч рублей), артиллерию, знамена и «обоз с награбленными пожитками», «из которого войски, кто мог что захватить, сытно воспользовались, за свои труды и усердность к службе ее императорского величества». Деколонг в этом бою потерял лишь пять человек убитыми и 60 ранеными [663] См.: К истории Пугачевщины. С. 674–677; Дубровин Н. Ф. Указ, соч. Т. 3. С. 34; Дмитриев-Мамонов А. И. Указ. соч. С. НО, 111; Пугачевщина. Т. 2. С. 146; Сподвижники Пугачева свидетельствуют. С. 106; РГАДА. Ф. 6. Д. 512. Ч. 1. Л. 485–486 об. .

Что это за «варварские приступы» бунтовщиков, которые, по словам Деколонга, заставляли его подчиненных столь яростно расправляться с пугачевцами? Речь идет о сожжении бунтовщиками крепостей и жестоких расправах с их обитателями. Противники восстания сообщали, что в Троицкой крепости пугачевцы не только убили коменданта Антона де Фейерва-ра и нескольких офицеров, но и перекололи копьями многих солдат и жителей, предварительно выстроив их в шеренгу, а комендантшу привязали к лошадиному хвосту и таскали по улицам. Опять же согласно пугачевским противникам, в Ка-рагайской и Петропавловской крепостях бунтовщики сожгли церкви, глумились над иконами, например стреляли в них. Вряд ли рассказы об особой жестокости и святотатствах пугачевцев появились на пустом месте. Во всяком случае, несомненно, что повстанцы совершали убийства в крепостях, а сами крепости сжигали; следовательно, вместе с ними сгорали и церкви. Всё это, конечно, не могло не возмущать Деколонга и его подчиненных, как и то состояние, в каком пребывали в плену у пугачевцев жены и дети убитых офицеров. Пленники, оставленные самозванцем в Санарском редуте неподалеку от Троицкой крепости, имели такой вид, что «оных отличить от деревенских самых подлых стряпушек, поутру около печей обращающихся, было невозможно. Большая часть их была босиком и покрыта рубищем». Но, вероятно, не только страдания пленных и злодеяния бунтовщиков заставляли подчиненных Деколонга столь яростно расправляться с пугачевцами 21 мая. Генерал был раздосадован хитростью самозванца — тот, например, обошел Верхнеяицкую крепость, тем самым избежав боя. «Сия скорпия, — писал Деколонг генералу Скалону, — через пронырства свои, узнав о сосредоточении сил в Верхне-Яицке, мерзский свой оборот принял по краю Уральских гор в другую сторону» [664] См.: К истории Пугачевщины. С. 674; Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т. 3. С. 32, 33; Дмитриев-Мамонов А. И. Указ. соч. С. 108; Пугачевщина. Т 2. С. 145, 146, 174, 330, 331, 349; Крестьянская война в России в 1773–1775 гг. Т. 3. С. 61, 62; Крестьянская война 1773–1775 гг. на территории Башкирии. С. 166; Емельян Пугачев на следствии. С. 98, 195; РГАДА. Ф. 6. Д. 512. Ч. 1. Л. 471 об., 472, 487; РГВИА. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1233. Ч. 1. Л. 342; Д. 1239. Л. 103, 103 об. .