Бэлла Шапиро - Русский всадник в парадигме власти

Классным занятиям отдавалось не более двух часов ежедневно; практика занимала шесть часов. Первые два с половиной года уходили на то, чтобы довести воспитанника до «степени ездока» [1461], что означало способность крепко сидеть в седле и умело управлять выезженной лошадью. Остальные три с половиной года воспитанники под руководством опытных берейторов обучались искусству выездки молодых лошадей. Покупка школьных лошадей производилась комиссией гвардейской кавалерии (по высоким ценам, до 286 р. серебром); лошади принимались после освидетельствования на способность к высшей школе верховой езды (манежной езде).

Таким образом, школа давала все условия для стабильного массового выпуска в полки первоклассных берейторов. В 1829–1852 гг. из Гвардейской берейторской школы было выпущено 120 берейторов, в том числе 10 лучших, принятых ко двору. Время Левашова и его сподвижников — Ф. П. и И. Н. Оффенбергов, Д. Е. Остен-Сакена [1462]стало началом процветания школы, которая по праву приобрела репутацию одной из лучших в Европе.

Высшую ступень образования предоставляла Императорская военная академия, образованная в 1832 г. по проекту Николая I и генерал-адъютанта Г. Жомини [1463]«для вящего распространения знаний в армии» [1464]. Прототипом академии, и по назначению, и по учебному плану, можно считать офицерскую школу при главной квартире 1‐й армии и оба училища колонновожатых [1465]. Правом поступления в академию пользовались обер-офицеры до чина штабс-капитана гвардии, артиллерии и до капитана армии. Могли быть представлены к зачислению отлично аттестованные офицеры из выпусков военно-учебных заведений не моложе 18 лет; в классе предполагалось до 30 офицеров.

Учебная программа представляла двухлетний курс; младший — теоретический, старший — практический. Поскольку «практическое знание фронтовой службы должно почитать важнейшим предметом для офицера» [1466], для ознакомления с обязанностями субалтерн-офицера каждого рода войск (рода оружия) причисленные к академии на первый год обучения прикомандировывались к пехоте, на второй — к артиллерии и кавалерии. Обучение кавалерийскому искусству было обязательным в течение всего курса. Предполагались занятия трижды в неделю в манеже Гвардейской берейторской школы; дополнительно занимались в частных манежах [1467].

В 1854 г. академия была присоединена к Ведомству военно-учебных заведений, после чего заняла центральное место в системе военного образования. С открытием Академии преподавание военных наук было выведено из учебных программ университетов: в 1831 г. «положенную уставом Императорского Дерптского университета кафедру военных наук [закрыли] как излишнюю» [1468], а с 1832 г. «преподавание военных наук в университетах и гимназиях [уничтожено] повсеместно» [1469].

Тремя годами ранее состоялся последний выпуск в военную службу в Царскосельском лицее. Отсюда в военную службу было произведено 5 выпусков: в 1817, 1820, 1823, 1826 и 1829 гг. [1470]

В учебных заведениях, не выпускающих в кавалерию, верховая езда преподавалась для общего ознакомления в последнем выпускном классе, один раз в неделю. Лошади и инструкторы брались от ближайшего полка, в том числе из запасных кавалерийских частей. Юнкера и кадеты, желавшие получить сколько-нибудь прочные знания, брали уроки в частных манежах.

С 1836 г. обучение кавалерийскому искусству распространилось и на кантонистов: из них (возрастом от 14 лет и старше) были созданы эскадроны по 120 и батареи по 136 человек для комплектования унтер-офицерами поселенных полков и батарей 1-го, 2‐го и 3‐го резервных кавалерийских корпусов и 5‐й легкой кавалерийской дивизии. В марте 1840 г. были сформированы эскадроны кантонистов для комплектования 1‐й кавалерийской дивизии, по одному эскадрону для каждого полка [1471].

Двухлетняя учебная программа здесь состояла из фронтовых и классных занятий. Фронтовые занятия заключались в «правильной выправке, маршировке, знании рекрутской школы, фланкировании и рубке саблями, аванпостной службе, сигналах, а также учении пешему по конному, эскадронному и полковому. Кантонисты эскадронов обучаются и верховой езде, сообразно их силам и возрасту» [1472], для чего в эскадроне полагалось по 15 строевых лошадей с амуницией. В первом классе преподавалась рекрутская школа, сборка-разборка ружья и гимнастика; во втором — гимнастика и фехтование (в кавалерии — ружьем, саблей и палашом). Изучали краткое наставление об обязанностях кавалерийского унтер-офицера и солдата [1473].

Порядок рекрутской школы был уточнен в 1843–1845 гг. в 1‐й части нового кавалерийского устава. Согласно ей, «начальное образование [рекрут] должно продолжаться девять месяцев. Первый месяц надо обращать внимание на их нравственные качества, давая им в то же время осмотреться, свыкнуться как с окружающей обстановкой, так и с важнейшими требованиями, предъявляемыми военной службой. В следующий месяц обучают рекрута обращению с лошадью и т. д., постепенно усложняя обучение… Таким образом, в рекрутской школе рекомендуется сперва манежное учение, а затем уже шереножное учение; об употреблении оружия говорится только в 3 отделении школы рекрутской. Манежную езду должно ограничить существенными потребностями службы и природными способностями лошади, согласно с этим требовать от унтер-офицеров… более, нежели от рядовых, назначая первым способнейших к езде лошадей… Однообразие правил манежной езды, ясность толкования, внушение солдатам уверенности в важности и необходимости этого предмета… вот средства, ведущие к достижению желаемой цели при обучении рекрутов» [1474].

Гимнастика «не в виде забавы но в виде науки в полном развитии» [1475], т. е. как обязательный предмет, вошла в учебные программы военно-учебных заведений с 1834 г. [1476]К тому времени этот вид спорта уже получил некоторое военно-прикладное значение: впервые в отечественной практике «военная» гимнастика была дана в суворовском «Полковом учреждении». Наиболее важными для кавалерии были занятия на деревянном «коне» («кобыле») и на укороченном «козле»; оба использовались для обучения вольтижировке [1477].

Не только гимнастика, но и спорт в целом получил прочное место в николаевской кавалерии. Одним из важнейших пунктов подготовки стал «русский стипль-чез» — ежегодные Императорские Царскосельские скачки, с 1841 г. открытые для «господ офицеров, на лошадях служащих» [1478]. С этого момента конный спорт получает широкое распространение, а качественная кавалерийская подготовка становится все более востребованной.

Царствование Николая I можно назвать значительным этапом в развитии военного образования. Военно-учебные заведения были приведены в единую систему, получив продуманную иерархическую структуру. Военно-специальное образование все более профилировалось и усложнялось. Система специального кавалерийского образования, получившая начальное оформление в предыдущее царствование, была усовершенствована. На местах проводилась начальная подготовка, которая довершалась в столице. В итоге к середине XIX в. в столице Российской империи оформились ведущие кавалерийские школы, с качественной материальной базой, грамотными учебными программами и талантливыми наставниками — истинными «русскими центаврами».