Томас Вебер - Становление Гитлера. Сотворение нациста

Не совсем ясно, насколько велика была DAP к тому времени, когда Гитлер присоединился к ней. Когда партия начала присваивать номера членства в начале февраля 1920 года, они начали с номера «501», чтобы замаскировать, сколь плачевно малым в действительности было членство. Гитлеру был присвоен номер 555, что указывает на действительное количество членов — 55. Это не означает, что он был хронологически пятьдесят пятым членом партии. Вначале номера присваивались в алфавитном порядке по фамилии, нежели чем по дате вступления. Антон Дрекслер, например, стал членом партии под номером 526, несмотря на то, что был председателем-основателем DAP . Таким образом, Гитлер был пятьдесят пятым именем в алфавитном списке из 168 членов партии.

Сохранившееся свидетельство наводит на мысль, что на дату присоединения к ней Гитлера членов партии было несколько десятков. Однако, присоединение к партии, когда существенное количество других людей уже сделало это, не подходило для истории Гитлера в будущие годы, в соответствии с которой он присоединился к партии в её младенчестве и был тем единственным человеком, кто выстроил партию. Он станет утверждать, что вступил в партию как её семнадцатый член. В Mein Kampf он писал, что вступил в «партию из шести человек». Нацистские пропагандисты соскребут его истинный членский номер 555 с оригинального членского билета Гитлера и заменять его на номер 7. Гитлер не вдруг извлек этот альтернативный членский номер. Номер относится не к общему членству в партии, но к числу его исполнительного комитета. Он на самом деле принял приглашение Дрекслера вступить в исполнительный комитет ( Arbeitsausschuss ) партии, который теперь де-факто включал семь человек. С юридической точки зрения он присоединился к исполнительному комитету только летом 1921 года. Естественно, что вследствие потребностей партии, как их определил Дрекслер, ему дали портфель пропагандиста.

Что просвечивает сквозь старание Дрекслера завербовать Гитлера, так это убеждение в том, что партия недостаточно успешна в обращении к новым членам. Кто был нужен DAP , это некто с чрезвычайными риторическими способностями и навыками пропагандиста. Пока ей не удалось привлечь внимание к себе в Мюнхене за пределами сектантских кругов. Например, еженедельник ведущего идеолога в партии в то время Дитриха Экарта Auf gut Deutsch оставался неприметным изданием. Как жаловался в начале октября бывший участник одних из пропагандистских курсов Карла Майра: «Жаль, что их издание такое незначительное. Что также весьма примечательно, это как такие публикации проходят в почти полном молчании прессы».

Гитлер был теперь членом гибридной политической группировки. Это была рабочая партия, равно как и партия с апелляцией ко всем социальным классам. По меньшей мере 35 процентов её членов были рабочими по происхождению. Эти 35 процентов, например, не включают Антона Дрекслера и его товарищей рабочих из железнодорожных мастерских у Donnersberger Brücke , которые сформировали самое ядро партии и которые установили общую атмосферу Немецкой Рабочей партии. И хотя они самоопределялись как рабочие, и их род работы явно определял их принадлежащими к лагерю рабочего класса, они классифицировались для статистических целей как принадлежащие к среднему классу, потому что они были государственными служащими. Однако для понимания партии, самоидентификация членов и задачи, которые они исполняли, явно должны преобладать над тем, как они классифицируются в соответствии с хитросплетениями Закона о труде Германии.

Неудивительно, что партия, в которую вступил Гитлер, состояла преимущественно из мужчин. Тем не менее, 13,5 процентов её членов были женщинами, что, относительно говоря, делает DAP вначале гораздо более женской партией, чем она когда-либо будет после своего основания заново в 1925 году. Гитлер в возрасте тридцати лет был слегка моложе, чем средний член партии. Средний возраст членов партии был в 1919 году тридцать три года, что всё же делает DAP очень молодой, почти юной партией. Что, однако, делало партию наиболее необычной, это высокий процент протестантов среди её членов. В 1919 году 38,3 процента членов DAP были протестантами в сравнении с 57 процентами католиков. В абсолютных числах, разумеется, католиков было большинство. Всё же, что делает долю протестантов столь удивительной, так это тот факт, что только примерно 10 процентов населения Мюнхена было протестантами. Это означает, что примерно в десять раз более вероятно было то, что в партию вступит житель Мюнхена католик. Также очень вероятно то, что DAP была непропорционально партией мигрантов, которые, подобно Гитлеру, сделали Мюнхен своим домом.

Гитлер также был теперь членом партии, которая по самому своему наименованию и вследствие членства во время войны её мюнхенского председателя в Партии Отечества, рассматривала себя как защиту против растущей волны баварского местничества — другими словами, повышенного пристрастия к интересам Баварии — и сепаратизма. Рост местничества в Баварии имел глубокие корни в истории, в первую очередь подпитывался огромным ростом анти-прусских настроений во время войны, и затем возмущением новой конституцией Германии, которая была написана в течение лета.

В глазах большинства баварцев новая конституция Германии, которая вступила в действие в течение лета, не позволяла более баварцам быть хозяевами в своём собственном доме. И хотя число сепаратистов, ратовавших за разрыв между Баварией и остальной новой Германией, было значительным, большее число баварцев надеялись на конституцию, которая была бы в традициях предвоенной конституции имперской Германии. И довоенная, и послевоенная Германия были федеративными государствами, но тем не менее было множество различий между имперской Германией и Веймарской республикой. Одна, разумеется, была монархией; другая республикой. Однако форма правления не была тем, что более всего заботило баварцев. Настоящий предмет разногласий состоял в том, кому принадлежал суверенитет.

В предвоенной Германии, поскольку они были в этом заинтересованы при установлении Германского Рейха в 1870/1871 гг, Бавария и другие немецкие государства, за исключением Австрии, просто объединили свои суверенитеты. В соответствии с этой концептуальной разработкой новый Германский Рейх был равнозначен городской стене, воздвигнутой вокруг нескольких домов, одним из которых была Бавария. Вкратце по этой концепции баварцы оставались хозяевами в своём собственном доме. Объединяя свои суверенитеты, власть делегировалась наверх в Рейх, но она в конечном счёте оставалась у баварцев.

В соответствии с восприятием большого числа баварцев, послевоенная конституция Германии 1919 года была противоположна предвоенному конституциональному соглашению. Суверенитет теперь был у Рейха, часть которого просто делегировалась обратно в Баварию. Другими словами, теперь больше не было баварского дома, в котором баварцы были сами по себе хозяева. Скорее, существовал только дом Германия, в котором баварцы занимали только одну комнату и в которой баварцы должны были отвечать перед своими хозяевами, жившими наверху.